– Сколько?
Тревор допил вино в стакане и отодвинул стул.
– Я подумаю об этом и дам знать о своем решении.
– Когда?
– Пока не знаю.
С этими словами он поднялся и вышел.
Глава 8
– Как это благородно! Вы поступили как настоящий рыцарь! – заявила Салли, с восторгом глядя на стоявшего рядом мужчину. – Прийти на помощь бедной беззащитной женщине, встретиться в темном переулке с двумя ворами! Никогда не видела таких храбрецов, лорд Эштон.
– Ничего особенного не произошло, – с улыбкой ответил Тревор. Его попытка казаться скромным показалась Маргарет фальшивой.
– Перестань, – вступил в разговор Эдвард, одобряюще хлопая его по плечу. – Леди Салли права. Ты поступил храбро, вернув крестьянской девушке кошелек и заработав за это синяк. Ведь это могли быть ее единственные деньги.
Тревор покачал головой. К облегчению Маргарет, он поменял тему разговора:
– Итак, лорд Литтон, в июне вы займете место в парламенте. Скажите, какие, по вашему мнению, будут последствия от нового Земельного акта?
Мужчины заговорили о политике, и Маргарет отошла от них. Сначала они будут говорить о Земельном акте, потом вспомнят о низких ценах на американскую пшеницу и в очередной раз решат, что во всех бедах британской экономики виноваты американцы.
Маргарет направилась к столу, где разливали пунш. Ее догнала Салли.
– Прекрасная идея, Маргарет, – сказала она, поравнявшись с ней. – Политика – такая скучная вещь, не так ли? Как только мужчины начинают обсуждать такие вещи, я тут же чувствую себя не у дел.
Маргарет не сомневалась в том, что Салли говорит правду. Когда разговор заходил о чем-то, не имеющем отношения к моде, сплетням или погоде, Салли тут же терялась. Но Маргарет вежливо улыбнулась ей, вспомнив о Корнелии.
Возле стола они увидели Агнес, и Маргарет обрадовалась, что ей не придется одной выносить общество Салли.
– Агнес, как я рада тебя видеть! – воскликнула Маргарет. – Тебе нравится карнавал?
– Да, очень. Мы получили столько удовольствия, не правда ли, Салли?
Но Салли, казалось, не слышала. Она не сводила глаз с мужчины, стоявшего в другом конце переполненной гостиной.
– Лорд Эштон настоящий мужчина, – произнесла она мечтательно. – А до чего красивый! С начала карнавала он уже дважды был у нас в гостях, не так ли, Агнес?
Маргарет в изумлении переспросила:
– Эштон был у вас в гостях?
Салли повернулась к ним. Ее глаза сияли.
– По-моему, он ко мне неравнодушен, – шепотом призналась девушка. – Может быть, сделает мне предложение в Лондоне, когда начнется светский сезон.
Маргарет сделала глоток пунша, пытаясь справиться с возрастающим чувством гнева. Тревор сказал ей, что не намерен жениться, но у Салли, похоже, сложилось другое впечатление. Выходит, он обманывает или ее, или Салли. Маргарет начала понимать, каким образом Тревор заслужил свою дурную славу. Она решила напомнить Салли об этом.
– У Эштона ужасная репутация, – стараясь справиться с волнением, произнесла Маргарет, – станет ли он хорошим мужем?
– Женитьба меняет многих мужчин.
Маргарет сомневалась в этом. Она спросила:
– Согласится ли отец на ваш брак? Эштон ведь разорен.
Но похоже, ничто не могло поколебать энтузиазма Салли. Она лишь рассмеялась:
– А какое это имеет значение? Папа знает, что большинство аристократов сейчас на мели. Если Эштон сделает мне предложение, я уговорю папу. – Она опять мечтательно вздохнула. Маргарет захотелось скрипнуть зубами. – Он такой замечательный. Такой волнующий.
Интересно, подумала Маргарет, что сказала бы Салли, узнай она, чем Тревор занимается по ночам?
Вечером, когда они встретились в саду, Маргарет высказала Тревору все, что думала на этот счет. Но Тревор не мог или, как казалось Маргарет, не желал, ее понять.
– Да, – подтвердил он, – я дважды навещал ее. Ну и что?
– Она думает, что ты хочешь на ней жениться, как подумала бы любая девушка в сложившихся обстоятельствах. Ты обманываешь ее.
– Я?
Маргарет удивленно заметила:
– Ведь ты сказал, что не хочешь жениться.
– Сказал. Но в последнее время я все чаще задумываюсь о том, что мне пора обзавестись семьей.
– Обзавестись семьей?
– Да. И в этом частично виновата ты.
– Я? О чем ты говоришь?
– Ты напомнила мне о том, что я должен произвести на свет наследника. Тут ты права.
У Маргарет закружилась голова. Она не говорила ничего подобного. Или все-таки говорила?
– То есть ты хочешь сказать, что выбрал в качестве жены леди Салли?
– Она подходит на роль графини.
– Это уже слишком! – Маргарет почувствовала себя оскорбленной. – Ты говоришь, что… что хочешь соблазнить меня, и в то же время намерен жениться на леди Салли!
Тревор был явно изумлен:
– Маргарет, ты же ясно сказала, что не хочешь выходить замуж. Я граф и наконец-то смирился с мыслью, что обязан вступить в брак. Я должен помнить о своем долге. Кроме того, я пока только подумываю о женитьбе. Не понимаю, почему ты так расстроилась.
– Я не расстроилась! – воскликнула девушка. – Просто я… я… – Она запнулась, не зная, как выразить свои чувства, чтобы Тревор не подумал, будто она ревнует. – Ведь мы решили не обсуждать вопросы брака!
– Ты права, – согласился Тревор и подставил ей руку. Они пошли дальше. – Я больше не буду об этом говорить, – сказал он. – И обещаю, что пока мы… пока мы будем общаться, не стану предлагать замужество другой девушке.
– Как мило с твоей стороны, – сухо ответила Маргарет, но он, похоже, не заметил иронии в ее голосе. Больше они об этом не говорили.
Этот вечер они провели в театре, где посмотрели несколько представлений из комедии дель арте.[4] Они и раньше видели старые итальянские комедии, но сейчас, сидя на грошовом месте в захудалом театре, Маргарет воспринимала все совсем по-другому.
– Никогда не думала, что толпа может быть такой разборчивой, – сказала Маргарет, когда представление закончилось. – Боже мой! Забросать актеров помидорами! Хотела бы я, чтобы публика в Нью-Йоркской академии музыки вела себя так же. Интересно, что сказала бы по этому поводу миссис Астор?
– Из того, что ты мне рассказала о своих американских друзьях-аристократах, можно сделать вывод, что если кто и заслуживает помидоров, так это сама миссис Астор.
Маргарет рассмеялась:
– Они не мои друзья, и это хорошо. Надутые старые кошки, вот они кто.
– Почему? Потому что не одобряют зрителей, которые забрасывают помидорами бездарных актеров?
– Нет. Потому что они решили, что мой папа не настолько хорош, чтобы позволить ему забронировать ложу в их драгоценной академии. – Она подняла нос и произнесла высокомерным тоном: – Знаете ли, эти Ван Альдены такие выскочки. Мы не можем впустить их в наше общество, моя дорогая. Их доллары могут быть зелеными, но вот их кровь недостаточно голубая для нас.
