Я продолжил расшифровку до первого оборота диска:
ДОКОНЦАПОКОНТОРСКОЙИДАЛЬШЕПОЖТТВ
Что ж, это что-то не то. Очевидно, что не то. Поэтому я вернул машину в исходное положение, то есть с буквами «ЪХО» над стрелкой и начал всё с самого начала. Как только над стрелкой оказалась буква «А», на следующем расшифровываемом символе я повернул и самый верхний диск, и тот, что под ним. Продолжил расшифровку ещё нескольких символов и получил продолжение текста:
ДОКОНЦАПОКОНТОРСКОЙИДАЛЬШЕПОДОРО
Ясно, что дальше по «дороге». То есть я оказался прав, а папа напутал в своём письме. Что ж, иногда я радуюсь своей способности исправить его ошибки. Надо расти и совершенствоваться, чтобы таких возможностей становилось всё больше.
Взяв машину за торчащий карандаш в левую руку, я быстро управлялся с каждым следующим символом, пока не дошёл вот до такой последовательности:
ДОКОНЦАПОКОНТОРСКОЙИДАЛЬШЕПОДО РОДЕДУЛЕЭЮДВ
Опять что-то пошло не так, но я не мог понять, что именно. Я откатил машину на несколько шагов назад и попробовал снова. Опять то же самое. Снова откатил и более тщательно вёл карандашом по проводке, но результат не изменился. Не получалось.
Внезапно подал голос Марк:
– Почему так выходит?
– Я не знаю. Что-то где-то сломалось, но я не пойму, что и где.
– Дай попробовать мне.
Я протянул Марку машину, и он внезапно вернул её в исходное состояние. Я чуть не закричал – столько трудов зря. Впрочем, всё это можно было достаточно быстро восстановить, поскольку я уже настропалился работать с этим хитроумным устройством.
Марк начал делать то же самое, что и я. Он крутил диск машины и записывал буквы. На листке бумаги выходили те же самые слова. И тут на том же самом месте произошёл сбой. Он не смог исправить, впрочем, я и не предполагал, что смена оператора машины решит проблему. Надо было искать что-то иное.
Было уже поздно, и мы решили отложить эту новую проблему до утра. Марк уехал, я поужинал и пошёл к себе. Когда я залез на второй этаж и расположился, то подумал вот о чём. Когда я наложил матрицу на письмо, то многие буквы чётко выглядывали в вырезанные окошки. Особенно это касалось букв, находившихся в верхней части матрицы. Но снизу в некоторых окошках виднелись части букв или даже несколько букв одновременно. Я при выписывании выбирал ту, которая виднелась больше всего.
Может быть, в этом проблема? Может быть, матрица сложена как-то не так? А быть может, её надо просто перевернуть? Есть же четыре способа совместить прямоугольники друг с другом. Впрочем, этот вариант я сразу отверг, поскольку я изначально расположил матрицу на письме так, чтобы числа около окошек были ориентированы так же, как и буквы. Было бы странным, если это было иначе. Впрочем, завтра надо попробовать все варианты. С этой мыслью я и уснул.
На следующее утро я сразу проверил свою гипотезу. Оказалось, что всё тщетно. Я попытался переложить матрицу на письмо тремя другими способами, но из-за этого в большинство окошек буквы вообще не попадали.
После завтрака приехал Марк и сказал, что он придумал, как сделать электрическую машину из тех элементов, которые есть у него в наборах. Для этого ему требовались многочисленные провода, которые будут той самой проводкой, но этих проводов в таком количестве в наборах не было. И ещё нужны были многочисленные контакты. Всё остальное он уже подготовил. Где взять провода и контакты, он пока не придумал, но послал сообщение своему отцу, чтобы тот подумал, как ему переслать все необходимые материалы. Я подумал, что пока ему придёт посылка и он будет собирать машину, я уже всё расшифрую.
Тем не менее я дал ему возможность скопировать схемы проводок для двух шифровальных дисков. Потом мы вернулись к попыткам поиска зашифрованного текста. Я показал Марку, что использование трёх других способов наложения матрицы на письмо результата не даёт и надо думать дальше.
Вот что интересно. Ведь сначала расшифровка идёт нормально, и получается вполне обычный текст. Надо ехать по Конторской улице до конца, а потом дальше по дороге. Но дальше сообщение прерывается. Я решил посмотреть, где находится эта буква, на которой прерывается правильная расшифровка. Оказалось, что она располагается на одной из нижних частей матрицы, в то время как все предыдущие буквы находятся ровно на верхней, самой большой её части.
Это подсказало мне идею о том, что верхняя часть матрицы лежит правильно, а вот остальные как-то напутаны. Я снял четыре части матрицы с письма и оставил только верхнюю. Было очевидно, что к косому обрезу снизу этой части могли быть приставлены только две других части с такими же косыми обрезами.
И вновь мысль внезапно ворвалась ко мне в голову. Я переставил местами две нижние части с косыми обрезами. Та, что была менее широкой, первоначально стояла слева, а теперь я поставил её справа. А другую, соответственно, слева. Ведь по высоте они абсолютно одинаковы. Осталось чем-то закрыть прямоугольный вырез в нижней правой части письма. У меня в руках болтались две Г-образные фигурки. По длине они как раз соответствовали ширине той части, что теперь стояла справа. Я положил одну так, чтобы она легла вплотную. Для второй осталось только одно-единственное место, и я положил её туда. На столе лежала новая матрица:
Я не верил своим глазам! Сквозь отверстие, которое осталось незакрытым, выглядывал ключ. Я убрал все части матрицы и начал читать письмо. Вот оно: «КЛЮЧ ДОЛЖЕН БЫТЬ ВИДЕН». Я не придал этой фразе значения, а ведь это прямая подсказка. Мы должны были видеть ключ. Я внимательно пробежался по всем окошечкам в матрице – в каждом из них была видна ровно одна буква.
Тут Марк воскликнул:
– Погоди, погоди-ка! Но ведь этого не может быть!
Я посмотрел на него. Он сидел с широко раскрытыми глазами и смотрел на сложенную по новой схеме матрицу. Потом спросил:
– У тебя есть линейка?
Ну конечно же есть. Та самая специальная металлическая линейка, которая так помогла, когда мы мастерили шифровальную машину. Я сходил в штаб за ней. Когда я вернулся, Марк пересложил матрицу по старой схеме (он же сам её первым придумал). Вот ведь человек – постоянно что-то делает, когда я ухожу!
Я протянул ему линейку, и он измерил стороны прямоугольника, в который сложились части матрицы. Оказалось 210 на 297 миллиметров. Теперь он сложил матрицу по-новому так, как придумал я. Опять оказалось 210 на 297 миллиметров. Я записал оба размера в блокнот, а Марк воскликнул:
– Но как такое возможно?
Я всё ещё не мог понять, а потому вопросительно посмотрел на него. Он продолжил:
– Ну ты же сам записал размеры. Они абсолютно одинаковы. А это значит, что одинаковы площади обоих прямоугольников. Но как могут быть одинаковы площади у двух прямоугольников, если в одном есть большое отверстие, а в другом нет?
Тут я понял, что его так возмутило, и сам возмутился не менее сильно. Действительно, что это ещё за шутки? Я был очень удивлён своему отцу. Как он такое вообще смог придумать? И как это возможно – это же нарушение каких-то там физических законов сохранения!
Марк вновь сложил сначала первый вариант, а потом второй. В первом варианте отверстия не было, а во втором оно появлялось, и через него становился видимым ключ. Куда пропадал и откуда брался один квадратик? Похоже, что загадки будут преследовать меня до конца.
Я сказал:
– Давай как-нибудь потом подумаем над этим странным явлением. Предлагаю вернуться к расшифровке послания.
Марк согласился, и мы снова начали выписывать символы зашифрованного сообщения. Кстати, выглядело новое расположение матрицы на письме весьма правильно, во всех отверстиях были видны буквы.
На этот раз я решил оптимизировать процесс. Из прошлого опыта уже было известно, что в сообщении 173 символа. Их можно расположить в группах по 5 букв, по 10 групп на строке. Тогда в каждой строке получится по 50 букв. Если на листе клетчатой бумаги нарисовать таблицу, в которой 10 столбцов и 4 строки, при этом каждый столбец шириной в 5 клеток, то можно будет очень быстро находить позицию конкретной буквы.
На матрице, соответственно, каждое окошечко обозначено числом (а в некоторых случаях и двумя числами). Так что можно теперь было идти по строкам и выписывать буквы из окошечек, записывая их сразу на своё место в разграфлённой таблице.
Этот метод позволил мне переписать всю шифрограмму не более чем за пятнадцать минут. На новом листе в моём рабочем блокноте появилась такая последовательность букв:
ХПНЛК ЩЖТСЗ ЯКХЛН ОРНЛЧ ЧЭЪБТ МЮЗБП
ПЛЧГЖ ЦОЛЩЧ АЩЮФА ШТЖЙЖЯЛМЬК
ЪТГМВ ЬЙЯБЯ ЛБЫХЩ ВОЕКЛ ШЛУОЫ РСЭКР
ОНЪМЕ ЯГЙПЕ РЬЪТКЙГМЙЖ ЛГЗИЭ ЙНЮМУ
