Команда Ельцина использовала этот шаг Горбачёва для того, чтобы сделать следующий шаг. И они решили создать имидж Ельцину. На это были брошены очень большие силы, очень толковые ребята. Полагаю, что это правильно, это западная схема. Главнейшая задача была – поддержать образ Ельцина как самого привлекательного для страны человека. И если кто-то из репортёров (в силу острых, неожиданных вопросов) ставил Ельцина в ситуацию не очень удачно говорящего политика, команда находила выход. Это и со мной было. Не вина Ельцина, что он не сумел ответить на вопросы. А вина репортёра, что репортёр неправильно поставил вопрос. Или неправильно вёл себя с Борисом Николаевичем. Хотя я могу и ошибаться.
– После того, что ты рассказал, мне кажется, что Горбачёв значительно симпатичней, чем Ельцин.
– Мне кажется, что для репортёра не важно, кто из политиков симпатичнее, а кто более интересен для вопросов. Я не могу сравнивать Ельцина и Горбачёва, это было бы нетактично, но с Горбачёвым мне приходилось работать значительно больше. Он тонкий, более европеизированный политик, он вызывает симпатию у беседующего с ним человека. Так мне представлялось всегда. И это подтверждают мои коллеги. У него есть какая-то магическая сила воздействия на собеседника. Я не знаю, как это назвать. Но он может уговорить любого человека согласиться с его позицией, это он умеет делать блестяще. Хотя бы той лавиной слов и мыслей хаотичных, которую он выливает на этого человека. И тот начинает барахтаться, пытаясь найти главную мысль. Это уже удар. После этого собеседника можно брать просто голыми руками. Он не соображает, что он должен спросить и как он должен себя вести. Но это не происходит насильно, это, вероятно, и есть какое-то психологическое действие Горбачёва. Как-то один раз я стал очень внимательно смотреть за его глазами. Главное впечатление: очень лукавые и глубокие глаза. Главная задача репортёра – ввести собеседника в свою игру, добиться от собеседника ответа на твой вопрос. Это шахматы. А в случае с Горбачёвым ты сталкиваешься с очень сильным игроком. Он принимает твою игру. Он будет играть с тобой, но на каком-то десятом, двенадцатом, пятнадцатом ходу он может переставить фигуры. И ты даже не понимаешь, что играешь уже по его правилам.
– Ты рассказал что следил за его глазами и видел в них лукавство. А что ещё ты можешь сказать, чисто личностно, каково было впечатление от бесед?
– Во-первых, это очень доброжелательный человек. Который не желает никому зла. Это абсолютно точно. Мне кажется, психологически в нём не заложена жажда посчитаться с кем-то. Это, видимо, войдёт в историю. Первый персонаж такой – доброжелательный. Даже если брать царей. Уж не говоря о его, Горбачёва, непосредственных предшественниках. Поэтому он и проиграл!
В России, к сожалению, всегда проигрывают мягкие люди. Жёсткий, недобрый к окружающим человек, он, как правило, побеждает. И он заставляет всех подчиняться своей воле. Ибо в этой воле заложено желание власти. У Горбачёва этого нет. Как мне представлялось, он никогда не стремился подчинить своей воле людей. Он пытался убедить. Он заложник своей собственной идеи. Он провозглашает свою идею, он же и гибнет от неё.
– Правда ли, что Раиса Максимовна говорила в кулуарах, что«Сергей Ломакин самый красивый мужчина на телевидении»? Ты не слышал об этом?
– Думаю, что это сплетни. Во-первых, потому, что это не так, а во-вторых, для Раисы Максимовны, мне кажется, всегда был один мужчина – Михаил Сергеевич. Да, было несколько поездок, когда мне приходилось общаться с Раисой Максимовной. К сожалению, репортёру, который работает с Раисой Горбачёвой, это не приносит ни славы, ни авторитета. Скорее наоборот, для него это смерти подобно. И в профессиональных кругах, и в первую очередь в общественном мнении. Ведь общественное мнение у нас в стране таково, что люди могут хорошо воспринимать по телевидению главу государства, но ни в коем случае не его супругу. Парадокс: во многом его успеху за рубежом способствовала Раиса Максимовна. И – противоположно внутри страны.
-А Наину, жену Ельцина, ты не видел?
– Мне кажется, это разные женщины. Но думаю, говорить об этом неделикатно. Что касается Раисы Максимовны, то она много времени уделяла изучению протокола. Как себя вести, как стоять, как идти, как подавать руку.
Кремлёвский репортёр Ломакин. Резюме
Я не думаю, что Сергей стал бы кремлёвским журналистом, живи он в эпоху Большого Друга Советских Физкультурников. Я не уверен, что журналист Ломакин кого-то предал и был нечестен со зрителями «Взгляда» и «Времени». Я не стал бы величать его (как многие в начале 90-х) «придворным репортёром режима». Быть преданным – не значит быть предателем. Я не могу умолчать о его репортёрском таланте. Он очевиден хотя бы в силу внешних данных Ломакина. (Быть телегеничным и блондинисто-привлекательным для ведущего ЦТ – уже залог успеха.) Я не рискну, «рассказывая» Ломакина, не заметить: своя позиция и умение грамотно излагать (пусть и не всегда свои) тезисы – это то, чем отнюдь не все члены нашего славного Союза журналистов могут похвастаться. Не все. Даже из тех, кому довелось порепортёрить за стенами Кремля.
«Вы перестреляете друг друга»
Итак, в марте 1990 года трое ведущих легендарной программы «Взгляд» получили депутатские мандаты. Среди них – старший (по возрасту) и самый заслуженный из «взглядовдев», последний романтик советского ТВ Владимир Мукусев. К его титулам можно прибавить: народный депутат РСФСР(1990 – 1993гг.), член Комитета по правам человека Верховного Совета, инженер-конструктор, режиссёр, кандидат политических наук, доцент кафедры кинотележурналистики Санкт-Петербургского государственного университета кино и телевидения, ведущий научный сотрудник Института искусствознания Министерства культуры РФ, преподаватель Московской Первой национальной школы телевидения Академии госслужбы при Президенте РФ, обладатель телевизионного «Оскара» – Высшей премии Американской телеакадемии «ЭММИ» и автор бестселлера – книги «Разберёмся…».
– Недавно беседовал с Лысым, и его тезис: в 1990 году в парламент можно было выбрать и табуретку, если эта табуретка стояла в студии программы, которую с восторгом и воодушевлением смотрело 200 миллионов зрителей.
-Начальником, а точнее, руководителем программы «Взгляд», её отцом-основателем, в прямом смысле слова крёстным, давшим ей имя, был главный редактор молодёжной редакции ЦТ Эдуард Михайлович Сагалаев. Непосредственно подготовкой каждого выпуска занимались по очереди три главных выпускающих – Андрей Шипилов, Станислав Ползиков и Владимир Мукусев. А делался «Взгляд» в отделе, которым руководил Сергей Ломакин. Вот, собственно, и все начальники, которых ты, конечно, помнишь. А ещё «Взгляд» делали три десятка первоклассных корреспондентов, режиссёров, а помогали им в этом прекрасные операторы, музыкальные редакторы, ассистенты, администраторы, то есть всего в нашей команде работали около семидесяти человек.
Но были во «Взгляде» люди, как говорили, «для мебели». Впрочем, «табуретками» их никто не называл. К ним относился и названный тобой «руководитель». Смысл его существования сводился к выписыванию пропусков и вытиранию носов нашим молодым случайным и поначалу крайне неумелым ведущим. Сагалаев объяснял существование в редакции этого «ценного кадра» пожиманием плеч, киванием головой куда-то в потолок, при этом он бледнел, сжимал кулаки, а по скулам его ходили желваки.
Так что насчёт выборов «табуреток» в парламент – всё это от удушающей злобы, зависти и ощущения бессмысленности прожитой жизни. Да и господин Ельцин вряд ли в 93-м расстрелял бы Верховный Совет, состоявший из «табуреток», а в 91-м никто бы не заставил людей защищать ценой своей жизни «табуреточный» парламент. Но это так, к слову…
– Первого марта 2010 года исполнилось 15 лет со дня убийства Влада Листьева. Ты был его наставником и товарищем. Когда ты видел его в последний раз?
– В январе 1991 года. В родной «молодёжке» (Главной редакции программ для молодёжи Центрального телевидения. – Е. Д.) шла разборка, суд, а вернее, судилище образца 37-го года. Организатор и главный судья – инструктор отдела пропаганды ЦК ВЛКСМ некто Александр Пономарёв, сунутый к нам начальником редакции агонизирующей коммунистической властью. Подсудимые – я и моё интервью журналу «Огонёк». В качестве присяжных несколько десятков моих коллег, с большинством из которых я проехал, пролетел и прошёл не одну тысячу километров по нашей стране, работая более десяти лет бок о бок с ними. Радовался общим победам и переживал общие поражения. Дружил, учился – жил, одним словом. С ними сидят и наши молодые коллеги по «Взгляду», в том числе Влад.
