— Все будет в порядке, малыш, — тихо сказала она, потрогав живот. — У нас с тобой все будет хорошо.
Сюзен так и не купила никаких рождественских подарков и даже не заглянула в магазин. Она прошлась по торговому центру города, останавливаясь только у витрин с яркими игрушками. Она представила себе малыша возле его первой в жизни рождественской елки и, погладив живот, с необычайной ясностью ощутила, как внутри него развивается драгоценная жизнь.
Когда она вечером возвратилась домой, ее умиротворенное настроение как рукой сняло. Взбудораженная новостью, она хотела сразу же поделиться ею с Картером, но тот зашикал на нее, призывая к молчанию, потому что смотрел по телевизору баскетбольный матч. К тому времени, когда игра закончилась, Сюзен уже не хотелось никому ничего рассказывать. Едва сдерживаясь, чтобы не расплакаться, тем более на глазах у Картера, она улеглась в постель и заснула задолго до того, как он лег рядом.
На следующий день, едва только Картер ушел из дому, Сюзен позвонила Тэффи.
— Не понимаю, что со мной происходит, Тэффи. Казалось бы, я должна чувствовать себя на седьмом небе от счастья, а я так несчастна!
— Не волнуйся, — отреагировала Тэффи с обычной для нее уверенностью. — Ты так и должна себя чувствовать. Уж я-то знаю в этом толк! У моей сестры недавно родился ребенок. Первые три месяца беременности она тоже рыдала горькими слезами. Это все гормоны…
— При чем тут гормоны и почему это из-за них я должна плакать?
— Ну, это вроде того, как бывает перед менструацией, только намного сильнее, — с важностью заявила Тэффи. — Или как во время климакса. Как бы то ни было, а гормональная перестройка — это серьезная встряска для организма, и какое-то время ты будешь чувствовать себя весьма паршивенько. Но потом все пройдет. Кстати, а как к этому отнесся Картер?
— Я ему пока еще ничего не сказала. Пыталась, конечно, но он смотрел баскетбольный матч и ему было явно не до меня.
— Ну ты подумай, свинья какая! Скажи ему сейчас же. Вот увидишь, он сразу изменится. Уж поверь мне!
И снова Тэффи оказалась права. Картер был вне себя от радости, не говоря уже о его родителях. Все вдруг начали баловать Сюзен, окружили ее вниманием и любовью. Картер действительно резко изменил свое поведение и сделался необычайно заботливым: то подложит Сюзен подушку под спину, то погладит по голове, то устроит ей теплую ванну. Он теперь и любовью стал заниматься с ней на редкость нежно и осторожно. И тогда Сюзен ощутила свою значимость в качестве будущей матери. Даже Картер-старший стал проявлять по отношению к ней особое внимание, ежедневно справляясь, хорошо ли она спала и что ела.
Сам Картер все время вертелся вокруг нее. Так было до тех пор, пока беременность не стала заметна. До начала пятого месяца Сюзен очень легко переносила свое состояние. В первые месяцы ее тело даже расцвело. Груди стали похожи на спелые плоды, бедра округлились, а слегка обозначившийся живот приводил Картера в неимоверное возбуждение.
Он мог часами просиживать возле нее, поглаживая ей живот и лаская груди. Поначалу груди были очень чувствительными и болезненно реагировали на прикосновения, так что Сюзен запретила ему прикасаться к ним. Но по прошествии трех месяцев болезненные ощущения прошли.
Занимаясь с ней любовью, он теперь старался не вторгаться глубоко в ее тело, опасаясь вытолкнуть ребеночка из живота. Сюзен спросила об этом доктора Бенсона, но тот лишь рассмеялся.
— Плод находится там в тугой, как барабан, оболочке, так что ваш муж не причинит ему вреда, разве что покачает немного… а насколько мы знаем, дети это любят. Вот в последний месяц мы обычно рекомендуем делать это в другой позиции.
Сюзен пыталась втолковать Картеру, что нет необходимости так осторожничать, но безуспешно.
Пошел уже шестой месяц беременности, и тело Сюзен стало раздуваться, как арбуз. Живот сделался круглым и тугим, словно баскетбольный мяч, на нем отчетливо проступили тонкие светло-голубые вены. Ребенок уже начал шевелиться, и это доставляло ей огромное удовольствие. Картера, однако, это почему-то не радовало. Иногда Сюзен замечала, что он смотрит на нее как-то странно.
Самой же Сюзен ее собственное тело казалось прекрасным, хотя теперь оно, конечно, едва ли могло вызвать вожделение у мужчины. Она не сразу заметила, как изменился муж. Примерно на шестом месяце ее беременности Картер начал поздно возвращаться домой по вечерам.
— Мне захотелось пообщаться с приятелями и выпить пивка в салуне, — оправдывался он. — Не волнуйся, я вернусь домой около девяти вечера.
Шли недели, и он возвращался все позднее и позднее. Вскоре он стал спать на диване и больше не прикасался к ее расплывшемуся, неуклюжему телу. Он утверждал, будто спит на диване, чтобы не тревожить ее, но Сюзен была уверена, что это не так.
Это случилось ночью, в середине июля. Сюзен никак не могла заснуть. Она была уже на восьмом месяце беременности. Плод к этому времени уже опустился, что увеличило давление на седалищный нерв и вызывало острые боли в пояснице и ногах, особенно когда Сюзен ложилась на спину. Но живот к тому времени стал таким большим, что только на спине она и могла лежать. Да и ребенок вел себя так, как будто он уже стал чемпионом по катанию на роликовых коньках. Казалось, он там не только дрыгает ножками, но и делает сальто. Сюзен полулежала на кровати, откинувшись на подушки, когда внизу хлопнула дверь и послышались шаги Картера. Она взглянула на часы: те показывали полночь.
Ей вдруг захотелось пить. Она поднялась с постели и, отправившись на кухню, чтобы налить себе стакан молока, чуть было не налетела на Картера, стоящего в коридоре.
— Привет, дорогая, почему ты не спишь? — поинтересовался он, не очень твердо держась на ногах и улыбаясь своей глуповатой, но все же обаятельной улыбкой. Подняв руку, он откинул со лба упавшую на глаза прядь русых волос. Она вдруг словно впервые увидела его: красивые правильные черты лица, прямой нос, чувственные губы… Как ей повезло, что у нее такой чудесный муж, от которого она родит самого красивого в мире ребенка! Ей захотелось обнять его. Она подняла руки и притянула к себе его голову, собираясь сказать «я люблю тебя», но слова вдруг застряли в горле. Она втянула воздух, ожидая почувствовать его запах — кожи, пота и одеколона, — но вместо этого уловила запах женщины — отчетливо различимый запах… секса, дешевых духов и пива.
Сюзен в ужасе отпрянула от него. Она еще раз втянула носом воздух. Ошибки не было: это запах пива, дешевых духов и женщины. Ей захотелось заорать, дать ему пощечину или расплакаться. А может быть, и то, и другое одновременно. Но вместо этого она просто опустила руки.
