- Хороши подарки! И не только этот, подпирающий сейчас пузом землю, но и еще один хвостатый на тебя голую пялился!
Теперь понятно, к чему была жестокая порка дракона, и разубеждать отца, что я простила, бессмысленно. Он не простил. Он злился. Он имел право на месть, и он им воспользовался.
- Вот-вот, - отец сурово сдвинул брови, а я невольно улыбнулась, несмотря на боль, на опасения, что похититель мертв, и боязнь даже думать, почему я не могу пошевелиться.
Мой папа рядом. Он со мной, и больше ничего плохого не случится. Вот выберемся, вытянем дракона в этот мир и…
И что?
Вернуться в Анидат? Просить отца, чтобы разрешил пожить у него, пока у меня вырастут крылья? А дальше? А… Аодх?
- Понятно, - поворчал отец, - успел он, значит…
Я покачала головой. Нет! У нас ничего такого не было!
- Да знаю я! – отмахнулся отец. – Думаешь, дракон бы еще дышал, если бы посмел тебя хоть когтем тронуть?
Ну… вообще-то… когтем тронул… и не только, но… поцелуи не считаются, да?..
Ой, мамочки! Черные глаза отца побелели – явный перебор с откровениями на сегодня. Не думать! Не думать! Не думать о поцелуях с Аодхом! И тем более о том, что мы вместе спали. То есть… в одной пещере… и с нами были другие драконы! Так что все было прилично!
- Ага, я бы поучил кое-кого приличиям…
И взгляд такой многозначительный.
Но я ведь не по собственной воле!
- Вот как?
Да! То есть… Не надо его убивать, пожалуйста. Я, конечно, не рвалась замуж за авантюринового, и вообще моя позиция на счет замужества давно известна, но… А правда, что жены драконов не занимаются домашним хозяйством?
Отец протяжно вздохнул, посмотрел на меня с жалостью и выдал беспощадный диагноз:
- Попалась ты!
Как?.. Нет! Да я… Да я вот только встану на ноги и все, свободна! Но, может, мы вернем к жизни авантюринового? Он так красиво летает и вообще… он добрый.
- Учу-учу, а все бесполезно. Драконы – наглые, лживые, подлые и так далее, добавь на свое усмотрение из нескончаемого списка. Добрый дракон – мертвый дракон, а сама понимаешь, для дракона это не самое лучшее состояние. И не смотри на меня так. Нет, Доди, я не добрый. Можешь пощупать.
Удивительно. А мама…
- Не считается. Я просто без ума от вас с мамой. Для остальных я наглый, лживый, вредный и вот все «то далее», что ты добавила.
Ну, хорошо. А Кероп? Это друг Аодха, он был у нас сегодня, пролетал мимо и занес корзинку с фруктами и овощами.
- Случайно не такой – блекло-мутный?
Эээ… под лунный камень!
- Точно он, - отец расплылся в довольной улыбке. – Папа не ошибается. Папа никогда не промахивается.
Он что… он тоже…
- Он тоже на тебя пялился, Доди, - нравоучительно заметил отец. – И что я должен был сделать, когда мимо меня пыталась пролететь эта наглая морда?
Пыталась, то есть – не пролетела?
- Папа никогда не промахивается, - повторил отец. – Так, ладно, нечего киснуть по извращенцам! У твоего задохлика мало времени.
Он несколько раз моргнул и посмотрел уже нормальными угольными глазами, которые затягивали в себя как заброшенные колодцы. Многим страшно, а мне и маме нравилось в них заглядывать.
- А, может, передумаешь? – с надеждой спросил отец.
Я попыталась пожать плечами, за что мне не преминула отплатить лопатка. Отец помолчал, рассматривая меня, я по-прежнему изображала обездвиженное тело, благо это не сложно.
- Понял, тогда надо поторопиться, - сказал он со вздохом и опять надолго замолчал.
И я, конечно, понимаю, что папа не любитель почесать языками, но если времени мало, а мы должны еще вернуть меня в вертикальное положение…
- Хорошо, начнем с того, что попроще, - вынырнул из раздумий отец, но взгляд его говорил о том, что все далеко не так просто.
Он поправил на мне майку, якобы та задралась, снял пятна крови мимоходом, убрал с ладоней царапины, и я поняла, что дела у нас обстоят не то, что не просто, а зашибись как плохо.
- Папа, - позвала вслух.
- Не думал я, что твой дракон уложится в четыре дня, - хотела возразить, но отец отмахнулся. – Ты сделала выбор, Доди. Посиди ты тихо в пещере, пока мы разбирались, и мы бы уже летели с тобой домой, а он рвал на себе чешую и выл на скалы, что посягнул на то, что ему не полагается. А так…
А так он на грани жизни и смерти, из-за меня…
- А так эта морда чешуйчатая имеет все шансы заявить на тебя права. Если захочешь, мы с тобой позже обсудим подробнее этот момент, но вряд ли придется. Выкарабкается – сам растолкует. Не выкарабкается – папа больше не подпустит к тебе драконов. Хватит и одной попытки.
Он выкарабкается. Он сможет.
- Да кто бы сомневался? – невесело улыбнулся отец. – Когда так ждут, всегда возвращаешься.
Подозреваю, я покраснела, потому что отец совсем опечалился.
- Доди, послушай, - на этот раз он выдержал совсем небольшую паузу, минуты в две, - сейчас все будет зависеть от тебя. Выходишь дракона, дозовешься – вернется. Не выходишь – я заберу тебя домой, понятно?
Вот так вот, значит, поставил меня перед фактом. Я кивнула, но это вовсе не значило, что я сдамся.
- Если не очухается за три дня, я заберу тебя, - мягкий тон отца не оставлял сомнений в бесполезности спора. - Я буду неподалеку.
Надежда выкрутиться и оттянуть время растаяла.
- Но самое сложное, - отец кивнул, подтверждая мои мысли, - что пока у тебя будет шанс вернуть его, помочь не смогу. Тебе придется все делать одной. Понимаешь?
Кивнула опять, хотя понимала все меньше.
- Он не подпустит к тебе ни одну мужскую особь, да и женской будет не слишком рад.
Вообще перестала понимать. Разве Аодх может что-либо делать в таком состоянии? В том числе и влиять на то, кто ко мне подойдет, а кто нет?
- Ты все увидишь, сложно объяснить. Но я хочу, чтобы ты запомнила четко: ты будешь одна с неподвижным драконом, но ему все равно нужно есть, пить и так далее, - он поморщился. – Или он не наберется достаточно сил, чтобы вернуться к тебе.
Вернуться…
Ко мне…
Ух, пока подумаем о первостепенном: если я продержусь три дня, Аодх вернется к жизни. Всего лишь три дня. Я смогу. Я, правда, не представляю как, но смогу точно. На первое время у нас есть фрукты и овощи, в термосе свежая вода, а после я что-нибудь придумаю.
- Не представляю что, Доди. Самое разумное – забрать тебя прямо сейчас, но ты мне потом не простишь, а драконы мало того, что злопамятны, так и живут долго. К тому же, в тебе слишком много от меня, чтобы рисковать.
Да, я папина дочка.
- И папа очень этим гордится, - улыбка сняла напряжение с мужского лица, а мне захотелось обнять его крепко-крепко, чтобы он понял, как яим горжусь! Он у меня самый сильный, самый красивый, самый ленивый…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
