«… and I'm afraid
I'm breaking my own vows knowing I'll go down in flames…»
Меня снова стало вдавливать в бетонный пол. В спину больно уткнулся ствол «Винтореза» и что-то твердое в рюкзаке. Если бы я мог, я бы закричал от боли, но я не мог даже моргнуть сам.
Репин выпрямился во весь рост, потер шею, размял. Я не слышал ни звука от него, хотя темный был нехилого роста и телосложения. В его руке появился нож, который казался зубочисткой для него. Сталкер бесшумно подошел к Черноглазому. Я хотел остановить его, но не мог. Темный выбросил вперед руку с ножом, схватив мутанта за плечо.
По моему телу прошла судорога, потом оцепенение прошло. Я приподнялся на локте. Послышался отчетливый хруст – Репин со всей его дурью перебил позвоночник мутанта. Черноглазый обмяк, и не упал только потому что его поддерживал Репин. Сталкер отпустил Черноглазого и тот шлепнулся на пол.
- Что ты сделал?! – рявкнул я, вскакивая. – Его надо было взять живьем!
- Тут и так все понятно. Против нас какие-то странные силы играют, раз уж у них псионики что-то вроде проповедников у зомби.
Я сжал кулаки, но успокоился, опустив голову. Черт с ним, не мое дело. Я сделал все, что мог, а темный убил этого. Может, хоть другие группы смогут доставить живьем псиоников.
- Обыщем его, - решил я. Он кивнул и принялся обыскивать труп мутанта.
- А ты молодец, не сдал меня мысленно. Он же считывал твои мысли?
- Да, - кивнул я. – Я на подсознательном уровне принялся напевать одну старую песенку, а псионик слушал ее.
- Какую песенку? – поинтересовался темный сталкер.
- Группы «Godsmack».
- Не знаю такую.
- Ну и дурак.
Я усмехнулся, достав пачку сигарет. Тока поднес сигарету ко рту, как Репин хлопнул меня по плечу и кивнул в сторону. Я глянул туда. Толпа зомби шла с севера к строительной площадке.
- Не время, - сказал темный.
Я с сожалением убрал сигарету обратно в пачку.
- Короче, Сокол, проблема одна вышла, - потупившись, начал Репин. – Мы тут, это… случайно.
- Что?
- Убили псионика.
- Псионика? Убили? Расскажите все по порядку.
Мы с Репиным наперебой стали говорить о том, как встретили этого Черноглазого, о том, что он псионик, о его способностях. Управились за пять минут, и то потому что Сокол задавал нам обоим вопросы, на которые мы отвечали хором.
- Все ясно. Хотя бы понятно, с кем мы имеем дело. Уже хорошо.
- И с кем же, босс? – спросил Репин. Рядом с нами стояли еще несколько темных.
- Это не при посторонних, - прямо сказал Сокол, глянув на меня. Я пожал плечами.
- Ладно, я же теперь могу идти? Раз уж вы все узнали…
- Да, можешь сваливать. Иди, доброй Зоны, Грэй.
- Доброй Зоны.
Глава 3 – Рыжий лес: Немного о себе.
Я шел не торопясь и держал в руках дробовик, хотя знал, что дорога будет безопасной. Я всегда чувствовал присутствие живых существ рядом. Такой вот способностью наделила меня Зона. Превосходным чутьем на аномалии, артефакты, людей, мутантов, и иногда даже на события.
ПДА на руке давно уже выдавал сообщение о том, что батарея разряжена, и пришлось мне достать маленький артефакт под говорящим названием «батарейка». Кроме того, что он может месяца на два продлить работу компа, он так же повышает и выносливость человека, за что так ценим среди сталкеров. У меня с собой всегда припрятана парочка сюрпризов, начиная сапогами, в которых спрятаны ножи, и заканчивая любимым серым плащом. В поясе-патронташе, помимо патронов, было несколько мини-контейнеров для небольших артефактов. Широкий пояс и так делал меня похожим на одного персонажа старой компьютерной игры, а серый капюшон дополнял сходство.
Имя свое «Грэй» я получил не случайно, как видите.
Я шел по улице к южному выходу и чувствовал, что за мною внимательно следят. Темные беспокоятся за свои владения и провожают меня.
Их считают мутантами. Темными сталкерами, не такими как все. Возможно, и вправду они мутанты, среди них встречались псионики, всякие силачи, они были самыми опытными сталкерами, с их-то чутьем Зоны. Кто-то говорит, что они слушают самих Хозяев Зоны, кто-то говорит, что они слушают саму Зону. А еще я видел в их лагере нескольких псевдособак, которые вели себя как обычные сторожевые псы.
Если подумать, я такой же как они. Мое чутье тоже появилось только после того, как я пришел в Зону. Сердце съежилось при мысли о том, что я темный. Это значит, что я не смогу покинуть Зону, потому что даже пара часов вне Зоны гибельна для темных сталкеров.
Я вздрогнул и ускорил шаг. Хотелось поскорее уйти из этого жуткого места.
Под вечер я миновал Лиманск, который много лет назад появился где-то западнее от Рыжего леса. Поначалу город постоянно менял свое местоположение, но потом остался на одном месте между Припятью и Рыжим лесом.
Я зашел в маленький поселок Чистогаловка, который находился прямо на лесной опушке. На западе отсюда была еще одна Чистогаловка, которую я для верности звал Верхней. А в Нижней у меня был схрон, в котором я планировал переночевать. Хотя ох как не любит Зона планирований…
Так-так… Левый одноэтажный домишко с покосившейся крышей, в любой момент готовой обвалиться. Я глянул на установленную мною месяц назад растяжку, подпрыгнул, зацепился руками за балку, подтянул ноги, взобрался на нее. Прыгнул вперед, схватился руками за следующую балку и спрыгнул на пол. Позади осталась покачиваться встревоженная «Карусель». Она никогда не меняет своего местоположения, потому и отлично защищала мой схрон от любопытных сталкеров. Растяжка перед нею стоит больше для отвлечения внимания. Даже если кто-то просто станет ее обезвреживать, побеспокоит «Карусель», которая тут втянет любопытствующего в себя. А потом... да что потом, знает любой новичок.
Но на этом защита схрона не заканчивается. Я убрал скрепленные друг с другом снизу доски, к которым был прикреплен сверху ярко-зеленый макет «Студня». Теперь можно считать, что все. Даже опытному сталкеру не взбредет в голову лезть к «Студню», тем более если он заметит «Карусель» перед ней.
Я влез в образовавшуюся дыру в полу и попал в подвал дома. Закрыл люк изнутри этими же досками. Щелкнул выключателем. Тускло загорелась лампочка, работающая на слабом генераторе, осветив схрон.
Дряхлый столик, который мне частенько приходилось чинить, пара стульев, раскладушка с потрепанными матрасом, несколько железных ящиков, еще один стол, покрепче, на котором стояли железные тиски и вечно лежали инструменты. В одном ящике лежали патроны для «винтореза» и дробовика, в другом лежали несколько полезных артефактов на черный день, в третьем два цинка патронов для «калаша», который лежал на ремонтном столике с прошлого моего посещения. Еще один ящик был заполнен консервами. Все это, кроме артефактов, я растащил со старого военного вертолета, рухнувшего в Припяти. Тогда, правда, мне помогал один сталкер, но он неудачно был застрелен монолитовцем после этого, так что о моем схроне кроме меня никто не знает.
Я сел на раскладушку, скинув сапоги и плащ и оставшись в теплых карманистых штанах и теплом свитере. Я достал из ящика контейнер с «огненным шаром». Вытащил «шар», и почувствовал, как воздух в комнате стал нагреваться. ««Огненный шар» постоянно поддерживает вокруг себя температуру двадцать шесть градусов, вне зависимости от условий внешней среды», - вспомнил я прочитанный как-то полевой отчет из ПДА ныне покойного ученого.
Я поставил на стол спиртовку, зажег и начал подогревать холодную тушенку. Банка чуть набухла, и я удовлетворенно хмыкнул. Ножом вскрыл банку, вдохнул аромат горячей тушенки и принялся за трапезу. Вовремя спохватившись, вытащил из ящика бутылку «Столичной», открыл, налил на донышко в бокал, стоявший на столе.
- За Зону, - сам себе сказал я, выпил и принялся за еду.
Старый приемник, висевший на стене, затрещал. Этот радиоприемник, как и мебель, и инструменты был здесь в подвале до того, как я устроил себе здесь схрон. И так и включался сам по себе, не смотря на то, что он был под землей. Поначалу я, бывало, просыпался по ночам, когда он внезапно включался, но потом привык, и не реагировал не него. Крутил он только одну волну. Но эту волну стоило послушать.
Из динамика раздался голос:
- Приветствую, сталкерская братия! С вами ваш покорный слуга-ди-джей Велимир! Вы только послушайте, что творится в Зоне, друзья! В Лиманске бушует самая настоящая гражданская война, сопровождающаяся интервенцией из ЧАЭС. Полчища неизвестных тварей, местным темным людом названных упырями, гибнут под градом пуль. Там от трупов уже и яблоку негде упасть!
Я усмехнулся. Этот Велимир все знает. А кто он такой, никто не знает. Может, очередная шутка Зоны, а может, и вправду сидит такой мужик в Припяти и крутит свою волну. Кстати, мой коллега – до Зоны я работал ди-джеем на молодой станции «Рок-остров».
