— Но эти тридцать, — продолжил я, — будут сражаться как демоны.
— Хорошо, — Берг радостно улыбнулся.
— И мне нужны пленные!
— Хорошо, господин, — с готовностью согласился он.
— Пленные, — повторил я. — Я не хочу, чтобы ты с довольной ухмылкой перерезал всех, кто попадется на глаза.
— Не стану, обещаю, — Берг дотронулся до молота Тора на шее.
— И когда все закончится, я поеду на юг, а ты на север, и я дам тебе золото. Много золота!
Берг ничего не ответил, просто посмотрел на меня серьезным, удивленным взглядом.
— Я пошлю с тобой восьмерых воинов, все — датчане или норвежцы, тебе нужно добраться до Эофервика.
— До Эофервика, — неуверенно повторил он.
— Йорвика! — я назвал норвежское имя этого города, лицо Берга прояснилось, — а в Йорвике ты купишь три корабля.
— Корабля! — удивился Берг.
— Ну, такие большие деревянные плавающие штуковины.
— Я знаю, что такое корабль, господин, — уверил он меня.
— Отлично! Тогда купи три корабля, каждый на тридцать-сорок человек.
— Боевых корабля? Или торговых посудины?
— Боевых корабля, и они мне потребуются очень скоро. Недели через две. Не знаю. Может, позже. И в Эофервике, — продолжил я, — вы не войдете в город. Купите себе еды в «Утке». Помнишь, где это?
Берг кивнул.
— Помню, господин. Прямо за городом, да? Но нам нельзя появляться в Эофервике?
— Тебя могут узнать. Жди в «Утке». У тебя будет куча дел — проконопатить купленные корабли, но если ты войдешь в город, то тебя кто-нибудь узнает, а известно, что ты служишь мне.
Куча городского люда видела, как мы проехали через город, и кто-то может легко вспомнить высокого, привлекательного и длинноволосого норвежца с волчьей головой на щеках. Конечно, его запомнили, я на это надеялся.
Берг — выдающийся молодой воин, в котором нет ни капли хитрости. Ни единой. Он мог с той же легкостью убедительно соврать, как и перепрыгнуть через Луну. Говоря неправду, он краснел, шаркал ногой и выглядел смущенным. Его честность прямо-таки сияла. Точь-в-точь как татуировки на щеках. Одним словом, он был надежным. Если я попрошу Берга хранить цель задания в секрете, то он это сделает, но его все равно узнают... А именно этого я и хотел.
— Ты умеешь хранить секреты? — спросил я.
— Да, господин! — он снова дотронулся до молота Тора, — клянусь честью!
— Мы не можем захватить Беббанбург, — понизив голос, чтобы он приблизился, произнес я.
— Нет, господин? — в его голосе звучало неподдельное разочарование.
— Там сейчас скотты, и хотя и жажду сражений, но не могу биться с целым народом. А скотты — злобные ублюдки.
— Я слыхал об этом.
Я заговорил еще тише.
— Потому-то мы и направимся во Фризию.
— Во Фризию! — удивился он.
— Т-с-с, — зашикал я, хотя никто не мог нас услышать.
— Саксы захватят Нортумбрию, — внушал я ему, — а скотты — север, так что жить нам станет негде. А значит, нам придется пересечь море. Мы найдем новую землю. Построим новый дом во Фризии, но никто об этом не должен знать!
Берг коснулся молота.
— Я никому не скажу, господин, обещаю.
— Единственное, кому ты можешь сказать, так это тому, кто продаст тебе корабли, ведь ему следует знать, что нам нужны корабли достаточно прочные, чтобы пересечь море. Можешь еще рассказать Олле, хозяину «Утки», но больше никому!
— Никому, господин, клянусь!
Я был уверен, что достаточно рассказать этим немногим, чтобы слухи дошли до Эофервика и половины Нортумбрии, причем еще до заката, и примерно через неделю мой кузен услышит о том, что я распрощался с Британией и отплываю во Фризию.
Пусть мой кузен в осаде, но он как-то получает и отправляет сообщения. На бастионе со стороны моря имелась дверца для внезапных вылазок — небольшой проем в бревенчатой стене. Для атакующих Беббанбург в ней толку никакого — невозможно до этого проема добраться незамеченным: пришлось бы пройти по голой песчаной отмели и взобраться по крутому склону прямо под высокими стенами.
До неё можно было незаметно добраться в ночное время, но мой отец всегда настаивал на том, чтобы ночью дверь накрепко запирали изнутри, и мой двоюродный брат, я уверен, делает то же самое. Я подозревал, что ему удается впускать через эту дверь людей, возможно, прямо с берега, куда те высаживаются в тумане с рыбачьей лодки, и я не сомневался, что новость о моей покупке кораблей в конце концов доберется до кузена. Может, он и не поверит в байку с Фризией, но Берг поверил, а Берг был настолько кристально честен, что его рассказ будет звучать крайне убедительно. В худшем случае эта новость заставит моего кузена засомневаться, на что я и надеялся.
— И помни, — повторил я, — сообщи это только тем, у кого будешь покупать корабли, и еще можешь рассказать Олле. — Олла, как я знал, не сможет удержаться от возможности посплетничать. — Можешь доверять Олле.
— Олле, — эхом повторил Берг.
— В его таверне есть всё, что тебе нужно. Приличный эль, хорошая еда, симпатичные шлюхи.
— Шлюхи, господин?
— Девушки, которые...
— Господин, кто такие шлюхи, я тоже знаю, — обиженно произнес Берг.
— А у Оллы есть дочь, — внушал я ему, — и она ищет мужа.
Берг оживился.
— Она хорошенькая, господин?
— Её зовут Ханна, — сказал я, — и она нежная, как голубка, мягкая, как масло, покорная, как собачонка и хорошенькая, как утренняя заря. —
По крайней мере, последнее было правдой.
Я взглянул на восток — небо уже окрашивали первые слабые лучи солнца.
— А теперь, — продолжил я, — самое главное. Олле известно, что ты мой человек, но никто другой не должен об этом узнать! Если кто тебя спросит — говори, что ты из южной Нортумбрии и оставил свои земли ещё до вторжения саксов. Ты направляешься домой, за море. Бежишь из Британии.
Он нахмурился.
— Я понимаю, господин, но... — он запнулся, явно чувствуя себя несчастным оттого, что придётся удирать от врагов. Он был храбрым молодым человеком.
— Тебе понравится во Фризии, — серьёзно сказал я.
Прежде чем я успел добавить что-то ещё, из-за деревьев, уклоняясь от колючих веток, выбежал мой слуга Рорик.
— Господин, господин!
— Тише! — приказал я. — Тише!
— Господин! — он склонился передо мной. — Меня прислал Кенвульф. Из форта выехали всадники!
— Сколько?
— Трое, господин.
Лазутчики, подумал я. Рорик вместе с Кенвульфом и двумя другими стоял на страже, выше по склону, там, откуда с южной стороны они могли наблюдать за фортом.
