Возле бассейна было пустынно и темно. Вода, подсвеченная снизу, отливала зеленью и серебром. Рояль плавал с мелкой стороны.
Сбросив халат, Гарден вошел в воду. Она была чуть холоднее тела. Он скоро узнает все насчет пота. Рояль закачался при его приближении, гоня волны.
Инструмент был прямой сзади и изогнутый в передней части. Крышка поднялась легко, и он подпер ее держателем.
На этом все сходство с роялем кончалось. Вместо железной рамы и стальных струн он обнаружил ряды бутылок, осколки стекла, ковш для льда, сосуды из-под напитков и маринованного чеснока. Два пивных бочонка угнездились у стойки. Внутри рояля вместо молоточков он обнаружил большую двенадцативольтовую батарею.
— Не могли бы вы убрать за собой?
Голос раздался с бортика над ним. Гарден повернулся и увидел молодую женщину, совсем обнаженную и намазанную той же мазью, что и он. Она стояла, гордо выпрямившись, и протягивала ему его халат.
— Посетители не должны спотыкаться о ваше тряпье. Его место в шкафу.
— Я… — начал Гарден.
— Не беспокойтесь. На этот вечер я его приберу. Гарден перевел дыхание и проскользнул к дальнему краю рояля. Лишь один взгляд на нее вызвал серию непроизвольных реакций, для контроля над которыми требовалось время.
Она подошла к стене из зеркал и толкнула одно из них. Обнаружилось пустое пространство с крючками и вешалками. Ну а куда же она дела свой халат? Тома предупредили насчет пользования посетительскими раздевалками. Или она пришла сюда голой, лишь намазавшись мазью?
Девушка вернулась, двигаясь плавно и не пытаясь что-либо скрыть. Гарден часто замечал, что женщины без высоких каблуков выглядят коренастыми и топают, как скво. Однако эта двигалась грациозно, как балерина.
— Меня зовут Тиффани, я официантка.
— Я догадался. Том Гарден, пианист.
— Конечно! Это ваша музыка? — Она взяла сверток, развернула его и, казалось, начала читать его. Минуту, затем другую она была захвачена этим.
— Хорошая штучка, — сказала она. — Но вы не сможете играть ее здесь.
— Почему?
— Наши посетители не могут танцевать быстрые танцы — слишком велико сопротивление воды. Они предпочитают медленные. Старые романтические вещи.
— Медленные танцы. Обнаженными. В воде. Я понимаю.
— Думаю, что да. У нас среднее число оргазмов в час равно девяти с половиной, иначе посетители потребуют назад свои денежки. Вы приняли антибиотики, не так ли? — заботливо спросила она.
Тиффани соскользнула в воду и пошла-поплыла к нему. Гарден только теперь заметил, что грим ее нарочит, как у актера: расширяющиеся брови нарисованы на лбу, голубые тени и черные линии глаз подведены до висков, щеки нарумянены, рот увеличен помадой и контурным карандашом. Это скрывало ее сущность надежнее, чем резиновая маска.
Ее волосы были рыжими, прямыми и гладкими. В искусственном свете они блестели, как парик из полиэстера, — это и был парик.
Том Гарден перевел взгляд на рояль.
— Зачем эта батарея?
— Какая батарея? Где?
Он показал на батарею за осколками стекла.
— О, это, должно быть, питание для рояля.
— Это не рояль.
— Ну, для клавиатуры.
Он рассмотрел действующую часть инструмента. Это была шестидесятишестиклавишная «Ямаха клавоника», прикрепленная к плавучему ящику. Весь механизм был подвешен на петлях. Ограничительные перекладины с петлями на запястьях должны были удержать его на месте, если он переступит в воде. Клавиатура и переключатели были покрыты пластиком, чтобы не пропустить влагу к электрическим цепям. Микрофон крепился к нижней части крышки, а вторая группа гидродинамиков была расположена там, где обычно находятся педали. Когда Гарден возьмет басовый аккорд, присутствующие ощутят его животом, как землетрясение.
— Хорошо. Питание для рояля. Что же произойдет, если этот ящик промокнет и коротнет, когда мы будем в воде?
— Послушай, для парня, который собирается плавать в бассейне с обнаженными женщинами, ты пессимист.
— Сюда что, не заходят мужчины?
— Как же, «заходят» именно то слово. Но тебе не нужно о них беспокоиться. По крайней мере, о большинстве из них.
Тиффани подтянула к себе поднос, который плавал поблизости, и поставила на него блюдо с высокими краями, заполнив его орехами. Легким толчком она отправила его в центр бассейна.
— А как насчет цен?
— Две выпивки включаются в стодолларовую входную плату. Если больше, я записываю в своем блокноте. — Она показала ему, как привязывает блокнот к запястью. — Это приплюсовывается к счету в отеле. Но сюда никто не ходит за выпивкой. Выпивка только помогает расслабиться.
Она повернулась и поплыла к другому краю бассейна.
— Не мог бы ты помочь мне управиться со льдом?
— Только льда здесь не хватало, — сказал Гарден и последовал за ней.
Мороженица находилась за другой зеркальной панелью. Тиффани вытащила пару изогнутых щипцов, выбирая подходящие. Пока Том держал крышку ящика со льдом, она пристраивала щипцы, чтобы захватить двадцатикилограммовый блок. Все это время она вынуждена была выгибать спину, чтобы не коснуться животом или грудью замороженной металлической окантовки, иначе она могла приклеиться к металлу. Когда ей удалось захватить блок, Тиффани крепко сжала одну ручку и кивком указала ему на другую. Они вместе удерживали крышку свободными руками, пока вытаскивали блок. Затем оттащили его к бассейну.
— Мы будем буксировать его?
— Нет, если только ты не знаешь людей, которые любят хлор в своей выпивке. Подержи его, пока я подтащу рояль.
Он вынужден был взять обе ручки и широко расставить ноги. В теплой влажной атмосфере холодные испарения ото льда поднимались прямо к промежности. Он почувствовал озноб. Тиффани подтащила рояль к бортику бассейна, наслаждаясь очевидным дискомфортом Тома.
— Опускай его прямо в центр. Прямо в корзину, или его вес перевернет этот ящик и нам придется платить за всю выпивку.
Гарден набрал воздуха, поднял блок, перенес его через бортик, обо что-то слегка стукнув, и медленно опустил — не бросил — в приготовленную корзину. Рояль опустился под его тяжестью на шесть сантиметров.
— Очень хорошо для новичка. В следующий раз держи его подальше от моих волос.
— Да, мэм.
— Хороший мальчик. Уже появляются наши первые посетители. Так что тебе лучше пойти на свое место и начать играть.
Как было условлено, Сэнди вошла в казино на берегу ровно в восемь и подошла к третьему столу слева. Хасана там не было. Некоторое время она наблюдала, как американец в белой кожаной куртке шесть раз ставил по тридцать тысяч долларов, каждый раз удваивая выигрыш, а затем все потерял. С последним поворотом колеса остаток денег исчез.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
