Марианна нисколько не сомневалась в своей готовности принести в дар Эдуардо свою девственность.
«И я не пожалею об этом, — убеждала она себя. — Ни сейчас, ни потом».
Подняв голову, Эдуардо снова поцеловал ее в губы, потом стал покрывать поцелуями ее тело. Марианна задрожала. Словно желая усилить ее мучения, он целовал ее грудь, живот, ноги...
От потрясающего эротического ощущения его интимных ласк она изогнулась в захватывающем дух экстазе. Кусая губы, вцепилась пальцами в роскошное стеганое покрывало, когда почти непереносимое напряжение, растущее внутри ее, наконец уступило место долгожданному наслаждению.
Ничто не могло подготовить ее к подобному наступлению этих потрясающих мгновений. Мощные волны ошеломляющих ощущений накатывались на нее снова и снова. И это было настолько прекрасно, что глаза ее наполнились слезами. Никогда еще Марианна не испытывала ощущения такой полнейшей незащищенности и при этом такой невероятной связи с кем-то. И это потрясло ее до глубины души.
Эдуардо... — Она произнесла его имя голосом, низким от нахлынувших эмоций, и, с благоговением глядя на него, обхватила потрясающе красивое лицо ладонями, зная, что оно запечатлеется в ее памяти навсегда. — Это так... великолепно...
Я очень рад.
Что могу я... как могу я... То есть я хочу, чтобы и тебе было хорошо.
Он тихо хмыкнул:
Поверь, мой ангел, мне уже очень давно не было так хорошо! Но пусть тебя это не волнует... мы еще не закончили.
Хотя во взгляде голубых глаз Марианна и увидела иронию, слова Эдуардо содержали глубокий смысл. Слегка приподнявшись, он начал стаскивать свои синие пижамные брюки.
Наблюдая за ним, Марианна почувствовала, как у нее пересохло во рту. Для нее было открытием, что женщина может с таким же вожделением мечтать о мужчине, как и мужчина о женщине. Но тут она неожиданно вспомнила о его больной ноге и, испугавшись, что он, возможно, испытывал боль, но скрывал это от нее, нахмурилась и наклонилась к нему, чтобы помочь.
Осторожно! — умоляюще произнесла она, увидев, что он поморщился.
Но Эдуардо меньше всего хотел помощи в этот момент, как она поняла. Его взгляд из ироничного стал твердым.
Я пригласил тебя в свою комнату как любовницу... а не как няньку! Я не инвалид, чтобы нуждаться в твоем уходе и внимании, как когда-то твой муж!
Уязвленная такой грубостью, Марианна вспыхнула:
Зачем ты так? — Она в отчаянии взмахнула рукой. — Я прекрасно знаю, что ты не инвалид. Ты... ты — такой любовник, о котором я всегда мечтала, Эдуардо.
Тогда иди сюда!
У нее не было времени для колебаний. Ее тело все еще горело от его ласк, и ей очень хотелось доставить наслаждение Эдуардо.
Эдуардо поднял ее голову за подбородок.
Я не хотел обидеть тебя, — угрюмо произнес он. — Иногда я просто слишком спонтанно реагирую. Может быть, ты поможешь мне в другом?
Отчаяние, промелькнувшее в его неотразимых голубых глазах, сменилось теперь мальчишеской усмешкой, и Марианна увидела, как он открыл маленький пакетик из фольги и вытащил его содержимое. У нее на миг замерло сердце, когда он взглянул ей прямо в глаза.
Я знаю, что ты никогда не делала этого раньше, так что я буду руководить тобой, если хочешь.
Хорошо, — тихо ответила она.
Встав перед Марианной, Эдуардо взял ее руку и помог ей. Ощутив жар его плоти под своими пальцами, она невольно задрожала.
Да, она нервничала, но, без сомнения, была к тому же и сильно возбуждена. А еще она немного опасалась, что может почувствовать боль.
Сейчас же Марианна была благодарна любовнику, который подумал о предохранении, потому что, к своему стыду, сама она и не вспомнила об этом.
Все будет хорошо, дорогая. Доверься мне. Я буду предельно нежным.
Я словно побывал в раю, — сказал ей Эдуардо чуть севшим голосом.
Наклонившись к Марианне, он снова поцеловал ее. В этом поцелуе было столько нежности, что слезы выступили на ее глазах. Сморгнув их и застенчиво улыбнувшись, она увидела, что Эдуардо озабочен, но смотрит на нее.
Вытерев ее влажные щеки, он нахмурился:
Надеюсь, я был достаточно деликатным для твоего первого раза и не причинил тебе боли?
Я не знаю, почему заплакала. Это не потому, что ты сделал мне больно, Эдуардо. Это все мои эмоции...
Тогда давай ляжем вместе спать, и я помогу тебе расслабиться. Буду обнимать тебя всю ночь, если захочешь, и ты сможешь уснуть.
Ты уверен? Я хочу сказать, уверен, что хочешь провести со мной всю ночь?
Конечно! Неужели ты думала, что я после всего выгоню тебя из своей спальни?
А как же Рикардо? — спросила Марианна, вдруг вспомнив, что слуга Эдуардо должен был возвратиться на следующий день.
А что Рикардо? — Темно-русые брови вопросительно поднялись.
Что, если он увидит меня выходящей из твоей комнаты утром?
Эдуардо пожал плечами, явно не разделяя ее озабоченности:
Если бы он это и увидел, то даже не прокомментировал бы этот факт. Я полностью верю в его благоразумие, так что не беспокойся.
Ну, как скажешь...
Так и скажу. А теперь — устраивайся поудобней и перестань искать проблемы там, где их нет!
Эдуардо обезоруживающе улыбнулся, и у Марианны будто сердце перевернулось. В этот момент он выглядел таким счастливым, каким она никогда еще его не видела...
Глава 10
Проснувшись, Эдуардо с изумлением увидел, что комнату заливает дневной свет. Он проспал почти всю ночь! Правда, один раз все-таки открыл глаза, чтобы убедиться — Марианна все еще спит рядом с ним.
Эдуардо с трудом мог поверить в случившееся. Слегка пошевелив ногами, он понял, что дискомфорт или боль почти исчезли. Потрясающе! Тело его больше не болело. Эдуардо чувствовал, что отдохнул и набрался сил.
Обдумывая причину такого чуда, он повернулся на бок, приподнялся на локте, чтобы внимательно посмотреть на спящую рядом с собой девушку. При взгляде на нее у него замерло сердце.
Даже в сиянии утреннего солнца, которое все обнажало и ничего не скрывало, Марианна была просто восхитительна! Безупречная кожа, гладкая как персик. Медового цвета волосы, обрамляющие ее лицо и покрывающие подушку шелковой спутанной волной. Такая картина с самого утра привела бы в восторг каждого мужчину, если только в его жилах течет кровь.
И снова Эдуардо мысленно заключил в рамку фотокартину, на которой была бы Марианна. Такая красота вызвала бы всеобщий восторг. Но он ни за что бы не продал эту картину и не отдал бы ее никому. Он бы оставил ее себе, чтобы постоянно любоваться ею.
Им овладело почти непреодолимое желание пойти за своей фотокамерой. Эту профессиональную камеру он спрятал подальше в одном из чемоданов с вещами, которые привез из Бразилии. Еще совсем недавно он себя что фотография была частью его прежней жизни, а не настоящей, и даже поклялся, что больше не прикоснется к камере. Теперь же, глядя на Марианну, Эдуардо засомневался: а стоит ли сдерживать эту клятву?
