теле. Дракон раскрыл пасть, яркий свет ударил в лицо, и Эмилия выскользнула по языку между рядом острых зубов. Она тихо изможденно вскрикнула, и сильные руки подхватили ее над самой землей.
— Вот так, — услышала она над ухом голос Неая. Он вытер ей лицо от драконьей слюны, и она наконец разглядела его улыбающееся лицо. Неай опустил ее на землю, и Эмилия не смогла сама подняться — так и осталась сидеть на траве. Неай замахал руками на дракона, прогоняя его. — Пошел вон! Кышь!
Неай зашипел на него, прогоняя его как стаю коршунов. Дракон захлопал крыльями, поднялся над землей и скрылся за лесом. Неай сел рядом с Эмилией и ощупал ее ноги и руки.
— Ты как? — спросил он. — Цела? Ты в крови.
Эмилия не отводила взгляд от места, за которым скрылся дракон.
— Лия? — Неай помахал у нее перед лицом, и она очнулась.
Эмилия заморгала, оглядываясь. На поляне кроме них было еще несколько человек, в том числе и Арнас. Он, не отрываясь, смотрел на нее; видимо, Неай отогнал всех подальше. Оно и хорошо, никто не мог услышать их разговор.
— Это… — она кашлянула, и Неай стал вытирать ее руки. — Это Далмат?
Неай поймал ее взгляд и сделал строгое лицо. Ему эта тема явно не нравилась, но он как-то совсем не удивился появлению дракона на поляне. Эмилия схватила его за ворот кофты и приблизила к себе.
— Это был Далмат?
Неай тяжело вздохнул, мягко убрал ее руку и спрятал в ладонях.
— Да, это был Далмат. Все?
Неай легким движением руки высушил ее одежду, помог ей подняться. Он убрал с ее светлого костюма кровь, и он был как новенький.
— Никому ни слова, — сказал Неай. — Он просил тебе не говорить. Но тут уж видишь… Обстоятельства.
— Я… — Эмилия похлопала по карманам, и по спине пробежали от страха мурашки. — Я карточку посеяла.
— Далмат найдет. Я думаю, он заметил, что ты ее выронила.
— А если нет?
— Лучше не будем об этом.
Эмилия помолчала. Она бросила короткий взгляд на студентов; Арнас все так же удерживал их на конце поляны, чтобы они не подходили. Хотя бы у него был испуганный и удивленный вид. Хоть кто-то в этой компании тоже не знал. Эмилия поморщилась от мысли, что она была измазана драконьими слюнями с ног до головы.
— У него во рту так мерзко, — сказала она, и Неай рассмеялся.
— Не понравилось?
— Слюняво.
Неай снова расхохотался.
— Ну да, он у нас такой. Слюнявый мальчик.
Губы Эмилии тронула улыбка. Она снова посмотрела на испуганных студентов.
— А как ты объяснишь им, куда делся Далмат?
Неай тоже обернулся и скользнул строгим взглядом по лицам.
— Они видели, что он рванул в лес на крики.
— Было слышно?
— Да. Отлично слышно, — он тронул ее за плечо. — Испугалась?
— Не каждый день меня дракон съедает.
Неай усмехнулся.
— Ты удивительно спокойна. Для человека, которого чуть не сожрали.
— Слишком много всего за раз. Да и пока он меня нес, я успела смириться, что умру.
Неай приобнял ее за плечи и потрепал по волосам. Эмилия прикрыла глаза. Можно считать, сегодня ее второй день рождения.
— Как вы объясните появление дракона?
Неай пожал плечами.
— Не станем объяснять. О, сейчас.
— Что сейчас?
Неай указал в лес, и оттуда как по команде показался Далмат. Он прикрыл глаза от яркого света и махнул Неаю. Тот махнул в ответ. Далмат сократил расстояние, пожал Неаю руку, приобнял Эмилию и поцеловал ее в лоб.
— Как ты? — спросил он. — Все хорошо?
Эмилия демонстративно поморщилась и отвернулась. Нельзя, чтобы кто-то видел, как он целует ее в лоб. Все видели. Кто-то точно доложит Маркэлю; доложат так же и ее реакцию на это — негативную. Нужно подготовиться оправдываться.
— У тебя во рту мерзко.
Далмат не стал никак это комментировать, только многозначительно поиграл бровями, и передал ей зачетную карточку, заляпанную козьей кровью. Внутри был вклеен клочок шерсти козявки, но Эмилия точно помнила, что не наклеивала его.
— Спасибо, — тихо буркнула она.
09 Проклятие — нож, который режет обеими сторонами
Эмилия получила зачет по зоологии только благодаря Далмату. Ей пришлось долго оправдываться перед Фанобарреном за капли крови на зачетной карточке. Но зачет он ей поставил. Сильно занизил баллы, конечно; она рассчитывала получить больше за такое точное описание, но это уже не так важно. Далмат спрашивал, пойдет ли она в сауну, и тем же вечером они уже сидели в разогретой донельзя парилке. Эмилия намочила волосы и собрала на затылке, чтобы не пересушить, а Далмат накрыл ее сверху банной шапочкой. Эмилия не хотела называть большую толпу, поэтому с ней были только Гарцин и Маркэль, черт бы его побрал, Кортез. Гарцин она сама позвала, а Маркэль… Его пригласил Далмат; и на лице у него в этот момент была совсем недобрая улыбка. Маркэлю он вообще не нравился, его появление угрожало его репутации и отношениям. С Далматом были его друзья: крупный Неай и тощий подслеповатый Хибэй. Они пили пиво; Хибэй смотрел на всех исподлобья, особенно на Маркэля. Маркэль слишком собственнически обнимал Эмилию, в она только осторожно убирала его руку и просила так не делать, здесь все ее друзья, и все знают, что они встречаются.
— Так что там за история с грифоном? — спросил Далмат. Все взгляды обратились к Эмилии.
— Я не пошутил, — кивнул Неай. — Легенда-то ходит.
Маркэль сдвинул брови, и лицо его приняло озадаченный вид. Он осмотрел Эмилию с ног до головы и тихо спросил:
— А что за легенда?
— Ты что, бать, упал? — Хибэй хлопнул его по плечу. — Про это все знают.
Поймав удивленный взгляд Маркэля, Хибэй продолжил:
— Эмилия Арте, вечером, в лесу, напал на кого-то грифон, Эмилия его прогнала в одного.
Эмилия стыдливо опустила глаза. В каждой легенде только доля правды. Наверняка, это Арнас. Когда лекарка увидела у него на руке раны, он точно сказал, что Эмилия защитила его. Тогда неудивительно, почему все об этом знают, медсестры у них очень болтливые.
— А я почему не знаю? — спросил Маркэль.
Неай заулыбался и спрятал улыбку за глотком. Но язык он удержать не смог:
— Никто здесь эту историю, кроме Хибэя не слышал.
— О, — протянула Гарцин, — то-то я тоже эту историю не припомню.
— Мне девки рассказывали, — отмахнулся Хибэй. Неай, к удивлению Эмилии, вообще не обратил на это внимания, хотя он любил подстегнуть Хибэя по поводу девчонок. Неай снова спрятался за пивом.
— То есть ты соврал, что легенды ходят? — спросила
