Я тихо хихикнула. Нашел открытие! Открытие на данный момент только планируется! Я наклонилась поближе к магу и проникновенно произнесла:
- Гаррес! Ты вообще в курсе, что все, представляешь, абсолютно все состоит из мельчайших частиц, таких маленьких, что мы их не видим?
Как ни странно, он это знал! Обломал мне половину удовольствия! Он имел представление о молекулах, называя их долями. И с удовольствием меня просветил, что именно доли отвечают за свойства веществ. И что все попытки работы с долями считаются опасными, но именно они отвечают за превращение одного вещества в другое. Или за придание веществу нужного свойства. Попытался начать мне рассказывать о влиянии видов магии на вещества, выдавая какие-то зубодробительные теории, но я быстренько это пресекла. У меня была другая цель.
Пододвинув к себе мархир, я сосредоточилась и на черной поверхности появилась цветная картинка. Верней, тот небольшой кусочек, что я помнила от таблицы Менделеева. Пока Гаррес с болотником разглядывали сие творчество, я быстренько просветила их насчет того, что молекулы, в смысле доли, состоят из еще более мелких частиц. Атомов. Что этих атомов не так много, всего чуть больше сотни, и что именно способы их сочетания между собой и создают все разнообразие веществ.
Мельком взглянув в загоревшиеся глаза, сказала, что ломать атом изнутри невероятно опасно, и что именно это пытались делать маги, мечтающие о золоте из железа. И что их смерть явилась закономерным результатом, как и смерть любого, кто бы находился от них поблизости. Зато, если не трогать атом, а работать со структурой самой доли, можно легко сделать из одного вещества другое.
После чего, стерев картинку, быстренько нарисовала то, ради чего и было, собственно, затеян весь этот разговор. Молекулу этилового спирта. Насладившись мысленными фанфарами, перевела взгляд на своих товарищей.
Увы, сей шедевр остался неоцененным. Пока неоцененным, мысленно поправила себя я. И вообще, кто доверит этим магикам работу с самым ценным, не потренировав их предварительно на кошках? В смысле, над чем-то менее важным?
Поэтому я быстренько нарисовала молекулу воды и подвинула к Гарресу полный графин сией чудодейственной жидкости. Теперь требовалось самое сложное - убедить его в том, что вот это формула и есть то, что налито в графине. Как ни странно, сам принцип он уловил достаточно быстро, но на графин все равно смотрел с легким недоумением, не понимая, чего я от него хочу. А я не понимала, как перейти от теории к практике.
Наконец, меня осенило начать с небольших, простеньких опытов и двигаться дальше.
- Гаррес! - Я постучала ногтем по графину. - Представь, что он полон молекул... В смысле долей... Вот с такой формулой.
- И? - Заинтересованно выдал верховный маг.
- А теперь представь, что эти доли двигаются. И заставь их двигаться медленнее.
Графин мгновенно покрылся льдом. Гаррес с болотником уставились на него, как на восьмое чудо света. Я удовлетворенно кивнула - получается потихоньку.
- Но как? - Это уже не выдержал болотник, вертя в руках графин с получившимся куском льда. - Он же не применял магию холода, я бы почувствовал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Если бы он подействовал магией холода, то молекулы бы замедлились. А тут вышло наоборот. Молекулы замедлились, поэтому и стало холодно.
Судя по его расфокусировавшемуся взгляду, переварить сказанное не удалось. Я вздохнула, а потом просто пододвинула второй графин.
- А теперь заставь их двигаться быстрей, только на чуть-чуть. А то не заметишь, как вода закипит.
Теперь маг немного напрягся, но, к моему счастью, у него получилось именно то, что я заказывала. Осторожно положив руку на графин, убедилась, что он ощутимо потеплел. Гаррес перевел растерянный взгляд на меня:
- Как так получается? Это же не плетения! Это прямая работа с силой. Но она должна просто рассеиваться, и все...
- Полагаю, дело в том, что ты понимаешь, что делаешь. - Я тихонько поворачивала графин, прикидывая, чем дальше озадачить магика. Тренировки - наше все. Вот и пусть немного потренируется.
- А теперь, - я коварно улыбнулась. - Убери из воды все лишнее. Все, что не соответствует формуле.
Гаррес несколько секунд гипнотизировал взглядом графин, потом неуверенно произнес:
- Вроде получилось...
Я быстренько пододвинула графин к себе. Понюхала, затем попробовала. Знакомый противный вкус убедил меня, что процесс производства дистиллированной воды можно считать успешно освоенным. Пора было переходить к главному.
Следующий час превратился в кошмар. Я злилась, но сдерживала себя, поскольку видела, что Гаррес старается изо всех сил. Болотник только слушал, наблюдал, и восторженно сверкал глазами. На небольшом удалении от нашего стола кучковались любопытные посетители, время от времени тихонько переспрашивая друг друга, какой столь важный вопрос пытаются решить Верховный маг, драйкери и Санстер. То, что у болотника тоже имеется некое важное звание, оказалось для меня сюрпризом, впрочем, как и его смысл. На мой прямой вопрос тот только отмахнулся лапкой. Увы, нас опознали еще на втором часу наших милых посиделок, и хозяин, почему-то раздувшись от гордости, теперь гонял любопытствующих и первым несся выполнять мои странные требования.
Передо мной в ряд выстроилось уже пять графинов с дистиллированной водой, но увы, на этом успехи заканчивались. Я задумалась. В принципе, я объяснила Гарресу, что углерод надо брать из углекислого газа и нарисовала формулу. Поставила в известность, что этот газ содержится в достаточном количестве в выдыхаемом нами воздухе. Даже нарисовала на неизвестно когда успевшем материализоваться на столе листе бумаги формулу превращения и объяснила, что приблизительно на три части воды должно приходиться две части углекислого газа, чтобы на выходе получить одну часть нужного вещества и две части газообразного кислорода. Не получалось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я размышляла. Но ведь как-то тот древний маг проделывал же такой фокус?! Значит, это возможно! Просто я что-то не учитываю. Я потерла лоб, с сомнением посмотрела на Гарреса и принялась рассказывать все то немногое, что я помнила о валентностях.
