Внезапно Верховный маг тоже начал краснеть, что выглядело весьма забавно. По-видимому, до него дошло то, как я восприняла сказанное им и почему так отреагировала. А я задумалась над тем, на что мне давно следовало обратить внимание.
- Мастер Йода, я только сообразила... На каком языке мы разговариваем?
Тот улыбнулся и кивнул мне:
- Верхнеаллорианский диалект. В нашем мире язык един, хотя имеются некоторые различия, обычно незначительные. Но смысл и наполнение некоторых слов может меняться.
- Наполнение?
Болотник ненадолго задумался, словно подбирая слова.
- Смысловое значение. Ты ведь уже знаешь, что наша раса владеет магией слова. Как следствие, мы слышим не только само слово, мы понимаем, чем оно наполнено. Тот смысл, который вкладывает говоривший. Поэтому мы не можем лгать, но и нам соврать просто невозможно.
- Я понимаю язык, потому что обменялась памятью со Станни. - Несмотря на то, что я произнесла это утвердительно, болотник кивнул. Ну вот, часть вопросов отпала сама собой. Но следовало прояснить еще кое-что.
- Мастер Йода, как вам удается меня успокаивать? Что это за магия?
- Не совсем магия. Это мой личный дар. - Болотник чуть помолчал. - Я Санстер. Среди нашей расы рождаются те, что может влиять на негативные эмоции других разумных. Снять боль, страх, ненависть - все то, что мешает разуму.
- Только снимать? - Я серьезно посмотрела на него. Он кивнул в ответ.
- Мы их выпиваем. Всего лишь еще одна защита мира для сохранения баланса.
- Защита?
- Защита. - Нет, мне конечно нравится, как он улыбается, но то, что он не особо хочет распространяться на эту тему, видно невооруженным глазом. Но я и так все поняла.
- Защита мира от неуравновешенных магов?
Улыбка болотника померкла, он вздохнул, но покачал головой. Потом нехотя проговорил:
- Близко, но не совсем верно. Защита мира от имеющих очень сильный дар или тех, кто свой дар пока не контролирует. Гаррес относится к первой категории, а ты сразу к обеим.
- Вот спасибо. - Пробормотала я. Странно, но все сходилось. Особенно слова Станни о том, что меня, как драйкери, будет направлять сам мир. Или направлять ко мне тех, кто способен помочь. Учитывая, какие разрушения я могу наносить, разозлившись, это только к лучшему.
- А ты не хочешь объяснить нам свои слова? - С легким лукавством отвлек меня болотник. - Общий смысл я, конечно, уловил, но все же...
Я вздохнула и улыбнулась в ответ.
- Наступить на грабли значит найти себе неприятности или повторять свои ошибки. У меня... в моем мире были три подруги, которые с разной периодичностью влюблялись в парней, а потом приходили мне жаловаться. Порой находя проблемы на ровном месте.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- А что такое грабли?
Повертев в руках зачем-то взятый со стола грифель, я пододвинула к себе мархир. Мне в голову пришла очередная идея. Я легонько провела над мархиром грифелем, как карандашом, наблюдая появившуюся белую линию, а потом несколькими движениями нарисовала схематического человечка и лежащие рядом грабли. Человечек шагнул вперед, получил граблями по лбу и уселся на землю, потирая лоб.
- Вот так обычные люди наступают на грабли. - Прокомментировала я произошедшее. И болотник, и Гаррес и любопытством смотрели на нарисованный мной мультик. Оказалось, заставить двигаться схематическое изображение совсем не сложно. А грифель помогал чертить именно то, что было нужно. Я дорисовала человечку кудряшки и юбку.
- Это Катька! - Гордо представила я свое творчество. Мысль о том, как бы на такое издевательство отреагировала сама Катька, заставила захихикать. Нарисованная девушка подошла к граблям, внимательно на них посмотрела, почесала затылок и сбегала за границу экрана за еще парой штук. Потом аккуратно разложила их вокруг себя, походила, потом попрыгала, пока все трое граблей одновременно не сложились в пирамидку. Нарисованная девушка уселась на попу и схватилась за голову. Наблюдающие за этим шедевром весело захихикали.
- А ты своим подругам про тех, в кого влюблялась, разве не рассказывала? - Зачем-то поинтересовался Гаррес. Я чуть нахмурилась. Эту тему обсуждать мне не нравилось.
- А я, слава богу, не была влюблена ни в кого и никогда. - Вспомнив, как странно они тут толкуют слово влюбленность, поправилась. - В том смысле, что не испытывала романтических чувств.
Теперь они оба смотрели на меня странно. Потом болотник осторожно поинтересовался:
- А симпатию?
- Некоторые парни вызывали симпатию. - Согласилась я. - Но она никогда не переходила в романтические чувства.
Это было правдой. С парнями у меня образовывались только дружеские отношения. Сколько подружки не таскали меня с собой на смотрины, сколько не представляли друзьям своих парней, заканчивалось все одинаково. Или я вообще больше не общалась с этим человеком, или становилась ему другом. Некоторое время я ждала своего принца, потом некоторое время всерьез подозревала, что со мной что-то не так. В конце концов махнула на это рукой и привыкла. Друзей, если я нуждалась в компании, всегда хватало, жить одной мне тоже нравилось, значит, не стоило и огород городить. Единственное, что всегда раздражало - стоило новому человеку узнать об этой моей особенности, он сразу подрывался меня спасать, непонятно зачем и от чего. Вот и сейчас, задумчивое выражение моих товарищей мне не нравилось. Надеюсь, хоть эти не додумаются таскать ко мне парней.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Увы, надеялась я зря. Глаза Верховного мага разгорелись, и он с энтузиазмом произнес:
- А давай я тебя сейчас с кем-нибудь познакомлю!
