с ним может такого произойти? Эй! – он подскочил и снова вынужденно бухнулся в кресло. – Убери меч! Слышишь?
– Что с ним может произойти? – тихо, почти ласково переспросила Вита, крутя острым кончиком клинка в непосредственной близости от его горла. – С бессмертным может произойти многое, дорогой. Хочешь, проверим?
И что ты на него напустилась, прорезался вдруг внутренний голос. Ты сама недавно брякнула Аррхху почти то же самое. И если кто здесь не дубина, то не ты, ох, не ты, а змей.
– Ладно, – она неловко сунула меч в ножны. – Твои предположения?
Хешшкор пощупал горло и с облегчением вытер пот со лба.
– Так ведь можно довести до инфаркта мое бренное тело, – укоризненно заметил он. – И как ты тогда будешь со мной общаться? Ты же не моя посвященная, и я не могу услышать тебя из… из тех мест, где бестелесно пребываю.
– Я спрашиваю о твоих предположениях, – повторила Вита. – Он мог пойти прогуляться в соседнее измерение?
– Да что ты, – невесело усмехнулся Хешшкор. – Я и сам-то с таким трудом прорываюсь, а уж ребенок…
– Может быть, он прячется где-нибудь в твоем Хешширамане и пищит там от радости, представляя, как мы переполошились?
– Исключено, – хмуро качнул головой бессмертный. – В Хешширамане от меня ни одна травинка не укроется, не говоря опять-таки о ребенке.
– Иными словами, там его нет и сам он оттуда уйти не мог?
– Получается так.
У Виты заныло сердце.
– В Хешширамане случаются стихийные бедствия? – уточнила она на всякий случай. – Необъяснимые явления?
Хешшкор отрицательно покачал головой.
– Тогда остается одна возможность: кто-то забрал его оттуда. Очень похоже на киднэппинг, милый.
– На что?
– Хешшкор Всезнающий, – ядовито прошипела Вита. – Похищение детей, вот что.
– Но зачем?
– У нас тут, если ты не в курсе, дети богачей или влиятельных людей всегда в потенциальной опасности. Чуть отвернешься, как всякое отребье их захватывает и шантажирует родителей: давайте бабки или что-нибудь в этом роде, а не то укокошим ваше драгоценное дитятко… А ты можешь представить себе кого-то более могущественного и влиятельного, чем бог?
Бог раздумывал.
– Не понимаю, – признался он. – Не понимаю двух моментов. Во-первых, никакому отребью ко мне в Хешшираман не попасть. Во-вторых, не представляю себе, как меня можно шантажировать, используя Хешшвитала. Убить его невозможно, да и развоплотить сложновато… – он неожиданно замолчал, зрачки его расширились, лицо исказила гримаса. – Да как же я сразу не допер?! Это не отребье, это много хуже. Кто-то из наших! Они-то все прекрасно знают, как развоплотить бессмертного!
Он встал и отшвырнул кресло прочь.
– Ну, только дайте мне узнать, кто это сделал! Так, – он посмотрел на Виту. – Я исчезаю и попробую разобраться. А вы, – он взглянул и на Фаирату, – берегите его посвященных. Много у него посвященных?
– Посвященных? – удивилась Вита. – О чем ты говоришь, я до сих пор и не знала, что они ему требуются!
– Конечно, требуются, он ведь бессмертный. Он не мог бы существовать в этом мире без поддержки посвященных. Ну?
Вита потерянно развела руками.
– Я точно знаю, мы никого ему не посвящали.
– Возможно, это произошло спонтанно. Подумай. Может быть, кто-то, родившийся одновременно с ним?
– Э… Ну, есть тут одна Катя, он не только в один день, но и в одном роддоме с ней родился. И носится с ней как с писаной торбой: Катенька то, Катенька сё… Ты полагаешь?..
– Хватай эту Катю и глаз с нее не спускай. Все, мне пора.
5. Катя
Две молодые женщины в растерянности стояли посреди полутемной залы поодаль от обеденного стола, с которого медленно и как бы сами собой исчезали грязные тарелки.
– Ну, дела, – пролепетала Фаирата. – Право, Витка, мне очень жаль…
Вита отмахнулась:
– Не бери в голову. Сейчас я махну к этой Катьке, – она завозилась в своем кейсе, – точнее, к ее маме… Ох, не представляю, что я ей скажу: она нормальная женщина, еще подумает, что у меня крыша поехала… Странно. Записная книжка была здесь, я точно помню. Неужто и впрямь с крышей нелады? Бэла, я на твой профессиональный взгляд похожа на сумасшедшую?.. Эй, а где Бэла?
Грохот взрыва заставил их броситься к окну. Вита принялась тереть глаза, не веря им, потом, подхватив кейс на ходу, рванулась к выходу, в дверном проеме застряла, ухватившись за косяк. Фаирата налетела на нее сзади и тоже застыла в немом изумлении. Разметанные взрывом по всему двору, остатки голубой «Нивы» догорали чадным пламенем, а ветер кружил вместе с сухой листвой странички из Витиной записной книжки.
– Что за паскудство! – из горла Виты вырвался глухой рык.
– Хешшкор Всемогущий, – прошептала Фаирата. – Бэла…
– Проклятье, Бэла! – Вита хрустнула костяшками пальцев. – Конечно же, больше некому. Какого черта? Я думала, мы подруги! Она что, белены объелась?
Вита в сердцах треснула кейсом по перилам крыльца; они тут же обрушились.
Выплеснув ярость, Вита отложила рефлексию на потом и сконцентрировалась. Катя. Она должна ехать к Кате. И если Бэла по неизвестной причине решила воспрепятствовать ей в этом – значит, надо торопиться вдвойне. Вот только что она может сделать без машины и без адреса? Вита смутно помнила, что Катя с мамой, уходя с прогулки, вроде бы скрывались в третьем подъезде соседнего дома… или в четвертом? Придется разбираться на месте. А до места еще нужно добраться.
– Фая, – ее взор обратился к ведьмочке, все еще пытавшейся скрыть замешательство. – Надеюсь, у тебя хватит сил телепортировать нас к моему дому?
Фаирата явно обрадовалась возможности сделать что-нибудь конкретно полезное. Замешательство мигом пропало, она выпрямилась и вновь стала похожа на настоящую волшебницу.
– Хватит ли у меня сил? – на точеном личике изобразилась оскорбленная гордость. – Обижаешь!
Письменный стол был похож на выпотрошенного зверя: все его ящики, погребенные под ворохом бумаг, в беспорядке валялись в стороне, словно выброшенные внутренности. Вита лихорадочно рылась в фотоальбоме. Фаирата, пользуясь случаем, переодевшаяся в более подобающий беготне по городу наряд – джинсы и розовую маечку, – нетерпеливо ждала, переминаясь с ноги на ногу. Она предложила свою помощь в поисках Катиной квартиры, но для этого колдунье требовался образ девочки. Выражаясь современным языком – фотография.
– Вот, – Вита нашла групповой снимок из детского сада. – Слева от Виталика. Разглядишь?
Та возложила руку на изображение малышки, будто ощупывая; наконец кивнула.
Способ Фаираты был надежен лишь на близком расстоянии. Они обошли третий и четвертый подъезды, и на каждом этаже она сличала ощущения от левой руки и от правой, касавшейся фотографии – безрезультатно. Вита скрежетала зубами, ей казалось, что со стороны они похожи то ли на коммивояжерок, ходящих по квартирам в надежде продать какую-нибудь неудачную продукцию, которая не находит спроса в магазинах, то ли вовсе на преступный элемент, изучающий возможности взлома. В конце концов она сорвалась и высказала Фаирате свои соображения о шарлатанах. Та обиделась и в ответ обвинила Виту в том, что та неверно указала подъезд.
