голодали с приходом зимы. Разве можно содержать раба на голодных желудок?
Почти всех пленников зарезали и съели уже в первые месяцы после похолодания. Только Нара смог позволить сохранить свою рабочую силу.
После этого юноша решил изменить тактику. Больше он не разрушал вражеские племена, но требовал от них подчинения. Он делал их своими данниками, своими вассалами. Своими воинами.
Благодаря этому племя На-ару всего за несколько месяцев превратилось в локального гегемона. Им подчинялись все племена на этом берегу великого озера. Почти шесть тысяч эльфов, — эту цифру знал только Александр, ибо невозможно провести в условиях первобытного общества перепись населения, — преклонили колени. Каждый месяц они отправляли делегации, которые приносили на носилках подарки… Шкуры, слитки и еду.
Впрочем, следовало понимать, что власть На-ару была очень шаткой. Она держалась на военном превосходстве. В ней было подчинение, но не было почитания — а без долго править не получится. Следовало что-то менять. Но что? Нара размышлял об этом долго и упорно, — в итоге юноша спросил совета у великого духа.
И получил ответ…
Через год после возвышения Нара умер его дедушка. Он был уже в преклонном возрасте. Его смерть была вопросом времени. Новым На стал его сын. Провели церемонию, но прошла она без особых фанфар. Отец Нара вот уже пару месяцев не покидал своей хижины из-за серьёзной болезни. Нара варил для него лечебные отвары, и, кажется, они даже помогали, и всё равно каждый день мужчина становился всё более бледным.
Летом, в третьем месяце, его сердце остановилось. В племени На-ару, — к этому времени в нём уже было нескольких сотен эльфов, — воцарился траур. Но не простой. С золотым отливом.
Бывает, что самые прекрасные известия омрачает некое дурное событие — здесь всё было наоборот, и во мраке, среди чёрных туч, золотистой трещиной горело солнце.
Скоро должны были назвать нового На. Кем же он станет?
Какой глупый вопрос.
Согласно древним порядкам, за старшим братом всегда наследует младший… Это был Тюр. И всё же любому, даже самому маленькому ребёнку было понятно, что мужчина не будет На.
Поэтому никто не удивился, когда на последний, восемнадцатый день траура, — согласно легендам, именно столько великий предок скорбел по своей сестре, — Тюр, на глазах у всего племени, подошёл к своему племяннику и пал перед ним на колени. Юноша посмотрел на своего дядю и молча кивнул.
Тюр горько улыбнулся и ушёл в свою хижину.
В ней было темно. Пахло ароматными травами. На стене висело копьё. Мужчина посмотрел на всё это немного растерянно и вздрогнул от ужаса. Теперь, когда он был в полном одиночестве, воля его размякла и лицо Тюра побледнело от страха.
Среди эльфов медицина была неизведанной наукой. Они знали о пользе тех или других растений, но все их знания были очень поверхностны. Мало кто видел тот странный белый порошок, раствор которого Нара давал своему отцу. Его видел Тюр… Он был охотником и воином. За свою жизнь он побывал в самых отдалённых краях великого леса.
Тюру доводилось видеть похожий белый порошок.
Его использовали в одном далёком племени.
Только это было не лекарство.
Но яд…
Нара отравил своего отца.
Зачем?
Чтобы поскорее стать На? Заиметь верховную власть?
Или ещё почему-то?
Тюр не знал. Он не хотел, он боялся знать.
Поэтому он не проронил ни слова, когда Нара отказался пожирать труп своего отца, и приказал его сжечь, сославшись на то, что болезнь слишком опасна. По этой же причине он немедленно отказался от своего права быть На…
Мужчина вздохнул.
Тюр был охотником. Каждый день он смотрел в лицо смерти. Своей кончины он не боялся, и всё же… Всё же… Мужчина посмотрел в самый дальний край своей хижины. Там, покрытая одеялом, дремала юная девушка с ребёнком на руках. Мужчина смотрел на неё несколько секунд, пока растерянное выражение на его лице не сменилось лёгкой, пускай и горькой, улыбкой…
…
Спустя несколько дней во все подчинённые На-ару племена отправили гонцов, с требованием, чтобы они прислали делегации — смотреть возвышения нового На. Многие не понимали, зачем это было нужно, но таком был приказ самого Нара, и не было безумца, который посмел бы его ослушаться.
Уже через неделю несколько сотен послов пришли в земли На-ару. Намечалась поистине великолепная церемония, но подробности её держались в тайне.
Вечером, когда желтело небо, все эльфы оставили свои хижины и собрались в самом сердце племени. Они стали вокруг небольшого деревца, яблони, и образовали плотный круг. Все сгорали от нетерпения. Делегации из других племён о чём-то шептались и поглядывали друг на друга. Спустя десять минут на небе вдруг стали собираться облака. Дунул ветер.
Дети задрожали от холода.
И тут из хижины на берегу показался юноша. У него были серебристые волосы и ясное, овальное лицо. На спине у него висел длинный лук.
Юноша прошёлся к дереву, повисла тишина. Эльфы смотрели на него, как заворожённые. Все они ощущали неописуемое, незримое напряжение посреди воздуха.
Нара остановился возле дерева и посмотрел на его крону. И вдруг, в этот самый момент жахнула молний в небесах. Вспыхнуло пламя. Все закричали, загудели… Вдруг огромная белая птица приземлилась на древесную крону и, пока эльфы пытались прийти в себя, пока пламя горели в больших, как будто бы стеклянных глазах Нара, птица заговорила…
— Я есмь Великий Дух! — раздался её голос. Он заглушил даже небесный гром.
Эльфы замерли.
— Я есть начало и конец. Изначальное и конечное. Все вы пришли из меня, и все вы вернётесь ко мне, в небо!.. — гремела птица. И вместе с ней гремели сердца эльфов.
— Я ваш родитель и ваша смерть… И Нара! — вдруг все взгляды обратились на юношу. Бешеный ветер развевал его серебристые волосы.
