война, — король сбросил камзол и расстегнул на груди рубаху. — Мне кажется, — Витторио подошел и уселся в изголовье, — вскоре мы будем уже в Турине. Ты к этому времени окончательно выздоровеешь.
Констанция вытащила из-под одеяла руки и просунув их под маску, стала ощупывать ими свое лицо.
— Мне пока не хочется ехать в Турин, я хочу жить здесь. И еще у меня есть желание все изменить — все, буквально все — и начать нашу с тобой жизнь сначала.
Король сел на постель, ему было приятно слышать подобные слова от Констанции.
А она тоже поднялась и, прижавшись спиной к высокой резной спинке кровати, огляделась по сторонам.
— Мне здесь ужасно не нравится. Все здесь собрано наспех, лишь бы как. А я могу обставить этот дворец, купить новые картины, сделать новый интерьер.
Король взял Констанцию за руку и принялся развязывать повязки.
— Я хочу все начать сначала, все.
— Ты плохо врешь, Констанция, — произнес король Витторио, снимая с левой руки своей возлюбленной повязку.
Констанция изумленно смотрела на руку.
— И вообще, ты всегда плохо умела это делать. Констанция, казалось, и не слышит то, что говорит король Витторио, она смотрела на свое предплечье, абсолютно чистое, лишь кое — где еще были виднытемные точки, следы ужасных язв.
— Ты, Констанция, всегда говоришь то, что думаешь, а это не очень любят.
— Что же мне остается делать? — каким-то дрогнувшим голосом произнесла Констанция и попыталась вновь просунуть руку под маску, чтобы ощупать свое лицо. Король Витторио улыбнулся.
— Подожди, не снимай.
— Я боюсь, — удержала руку короля Констанция.
— Закрой глаза и не волнуйся, — король аккуратно развязал две веревочки и бережно снял маску.
Констанция сидела неподвижно, с закрытыми глазами. Витторио смотрел, как подрагивают длинные ресницы, вздрагивают губы.
— Ну вот, — прошептал он и приложил ладонь Констанции к ее лицу.
Та принялась судорожно кончиками пальцев ощупывать щеки, веки, нос.
— Так, практически ничего, — горделиво произнес король Витторио, с разных сторон оглядывая лицо своей возлюбленной. Он скривился, увидев небольшую темную точку у левого уха, но тут же на его губах появилась улыбка. Король извлек из кармана зеркало в серебряной оправе, поставил его перед Констанцией ипопросил:
— А вот теперь, дорогая, ты можешь смело открыть глаза. Несколько мгновений Констанция медлила, она сжимала локоть короля, все еще не решаясь открыть глаза и взглянуть на свое отражение.
— Чего же ты боишься, открывай, все равно уже ничего не изменишь.
Констанция резко открыла глаза: из зеркала на нее смотрело немного незнакомое лицо. Констанция оторвала свой взор от зеркала и, взглянув на короля, с улыбкой на губах произнесла:
— Ужасно! Ужасно!
— Что ужасно? — изумился Витторио.
— Ты ужасно выглядишь.
Король расхохотался, оценив шутку возлюбленной. Его веселье передалось и Констанции. Она вновь заглянула в зеркало и вновь прикоснулась кончиками пальцев к своему лицу.
— Спасибо за комплимент, — пошутил король, успокоившись.
Он прильнул к Констанции и заглянул в зеркало. А Констанция все еще продолжала ощупывать свое
Лицо, будто бы действительно оно стало совершенно новым.
Ну что ж, — проронила женщина, — я стала почти такой же, как и была, так что, Витторио, бойся меня потерять.
— А я и боюсь, — признался король.
— Ты самый лучший доктор, даже лучше, чем Тибальти.
— В этом, дорогая, я уже не сомневаюсь, — король взял за край одеяло и медленно сбросил его. — А теперь давай снимем остальные повязки.
— Может быть, пока еще не надо? — воскликнула Констанция.
— Давай-давай, взглянем, что там.
Констанция следила за тем, как ловко разбирает повязки, распутывает и снимает их король. Все кого движения были такими, что незнакомый человек, увидев короля за этим занятием, принял бы его за опытного доктора.
Констанция смотрела на Витторио с благодарностью. Наконец, были сняты все повязки.
— Ты выиграла войну, — обронил король Пьемонта Витторио, поглаживая ногу Констанции.
— Странная война, — глядя в глаза Витторио, сказала Констанция, — очень странная война…
— Но ведь ты, Констанция, хотела, чтобы так было.
— Да, я хотела, но сдал ты, Витторио.
— У меня для тебя подарок, — вдруг улыбнулся король.
— Погоди пока, — настороженно Констанция подвинулась к спинке кровати и посмотрела на ступни ног.
На них вообще не было следов язв, они были такие же изящные, как и до болезни.
— Ты не волнуйся, это необычный подарок.
— Ну так где же он? — улыбнулась Констанция.
Король извлек из кармана простенькую деревянную расческу и подал ее Констанции.
— Это такой подарок, какие обычно мальчики дарят девочкам, которых любят.
Констанция с изумлением держала в руках теплую деревянную расческу с надписью над зубцами: «Констанции». Женщина счастливо улыбнулась.
— Да, да, у нас принято делать такие подарки. Король Пьемонта Витторио тоже улыбался.
— Может, у мальчишек это получается немного лучше, чем у меня, но ты уж извини.
Женщина вертела в руках немного грубоватую расческу, нежно поглаживала ее кончиками пальцев. Затем она прикоснулась к вырезанной надписи.
— Констанции, — прочла она и улыбнулась. А кто это сделал? — она подняла глаза и взглянула на короля. Тот немного смущенно улыбнулся.
— Это сделал я в те долгие вечера, сидя у камина и беспокоясь о твоем здоровье.
— Ты сам? — изумленно вскинула брови Констанция.
— Да-да, дорогая, сам, вот этими руками, — и король показал Констанции свои крепкие ладони.
— Да, теперь я это вижу, — она взяла ладони короля, поднесла к своим губам и нежно поцеловала.
— Я сделал то, что всегда мечтал сделать, единственное, ради чего, может быть, я и родился на свет, — король Витторио медленно придвинулся к Констанции, намереваясь поцеловать ее в губы.
Но она вдруг наклонила голову и подалась к спинке кровати.
— Нет-нет, не сейчас, извини, еще очень больно, жжет. Король Витторио закусил губу и отодвинулся. А Констанция растерянно затрясла головой.
— Я говорю правду, поверь мне, поверь, Витторио, не сейчас… Мне еще нехорошо, я еще не пришла окончательно в себя. — Ты все еще боишься меня, — встав с постели, глядя прямо в глаза Констанции, сказал король Витторио, — ты, Констанция, не можешь забыть о своей навязчивой идее, как спастись от меня.
— С тобой, Витторио, я ничего не боюсь, — так же смело, глядя в глаза королю, сказала женщина.
Через две недели Констанция уже выходила на улицу, правда, она еще прятала лицо от ярких солнечных лучей, прикрываясь шелковым зонтом. Но все равно, это было огромное счастье — идти по улице, смотреть на безоблачное небо, кожей лица ощущать дуновение ветра, который несет с собой тысячи запахов, видеть траву, деревья, цветы, лица людей.
«Какое же это счастье быть здоровым человеком!»— думала Констанция.
Король Витторио, разрешив Констанции прогулки, приставил к ней двух
