— А ты меня не подвезёшь? — состроив умильно-просящее лицо, она захлопала ресницами.
— Хорошо, подвезу.
— Подожди меня, я сейчас… только оденусь… — всплеснув руками, она выпорхнула из аппаратной.
Дима уже выходил из продюсерского центра, когда Света догнала его и, демонстративно заглядывая в глаза, радостно просеменила рядом с ним к его машине.
— Чего это Димон вразнос пошёл? — ехидно хихикнул Илья, в компании других молодых артистов курящий на крыльце центра, — На днях с Кристей в больнице взасос целовался, сегодня Светку куда-то повёз…
— Совсем без жены от рук отбился, — в тон ему поддакнул Кравец.
— А где она, кстати? — Анжела, затягиваясь длинной тонкой сигаретой, с нескрываемым интересом смотрела вслед отъезжающему «фольксвагену», — Говорили, что её сольник будем готовить, а вместо этого вообще всё отменили. Репетируем, а зачем, для чего… непонятно.
— А ты что, не слышала? — Кравец удивлённо уставился на девушку.
— Нет, а что?
— Так она голос потеряла. Говорит только шёпотом…
— Серьёзно?..
— Говорят, серьёзно…
* * *
Мила сидела на больничной кровати, обнимая дочь.
— Мама, — положив ей на плечо голову, Кристина кротко смотрела перед собой, — на днях приходил Дима… Вернее, это я попросила, чтобы он пришёл…
— Да? — Мила поцеловала её в висок, — И что?
— Я… я попросила у него прощения…
— Ты?! — казалось, мать не поверила её словам.
— Да, я… ты удивлена?
— Нет… — женщина как будто нехотя произнесла это слово, — Нет, совсем не удивлена, просто я не знаю, за что.
— Мама… Я сказала отцу, кто разбил студию…
— Студию?! — Мила удивлённо посмотрела на дочь, — Какую студию?
— Я тебе не говорила… В студии, где работал Дима, были разбиты все инструменты и аппаратура… Отец заставил его купить всё новое… Он купил, но не всё, денег не хватило… Он отдал деньги, которые нужны были его тестю на операцию.
— А при чём тут ты?
— Это я всё разбила… Он приходил перед новым годом, просил меня признаться отцу… Я отказалась… А он меня не выдал.
— Видишь, как бывает… — как маленькому ребёнку, сказала Мила дочери, — Но теперь ведь всё хорошо?
— Да, всё хорошо. Я призналась, и папа выплатил ему все деньги.
— Это сильный поступок. Сделать глупость — легко. А вот признать свою вину намного тяжелее. Ты — умница… — не вдаваясь в подробности, Лапина, как могла, поддержала Кристину.
— Он меня простил…
— Всё правильно. Дима хороший, добрый парень, — на этих словах женщина с сожалением вздохнула, — а ты — добрая девочка…
— Я совсем не добрая, — с деланным сожалением произнесла девушка, — наверное, поэтому он и разлюбил меня.
— Ты добрая, — ласково повторила мать, — иначе бы ты не призналась в том, что совершила. Это — добрый поступок.
— Нет… — Кристина энергично замотала головой, — ты меня любишь, поэтому так говоришь…
— Ну, конечно, я тебя люблю, — Мила как ребёнка баюкала свою взрослую дочь, — ты же моя дорогая девочка… красивая… умная… немного наделавшая ошибок, но кто их не делает?..
— Мама… — Кристине очень хорошо удавался кроткий тон, — Ты больше не вернёшься к отцу?
— Нет, Кристиночка, — Мила покачала головой, — Не вернусь…
— Ты счастлива?
— Да, я счастлива.
— Мама… А ты думала, что будешь счастлива?
— Нет… Я даже не мечтала об этом…
— Значит, это возможно?
— Конечно… — улыбнувшись, Мила повернула к себе лицо дочери, — Это всегда возможно. Особенно тогда, когда ты этого не ждёшь…
* * *
Наташа лежала в кровати, чутко прислушиваясь — не хлопнула ли входная дверь. Дима обещал сегодня с ней поговорить, но часы уже показывали полночь, а его всё ещё не было дома… Подождав ещё с полчаса, она встала и, надев халатик, вышла в гостиную. Диван, на котором он теперь спал, был пуст, и она в тревоге опустилась на край.
В последние дни она чувствовала себя всё хуже и хуже. Слабость не покидала, любое физическое усилие, даже небольшое, вызывало одышку и учащённое сердцебиение. Она не могла, как раньше, быстро ходить, а восемь лестничных пролётов до своего, четвёртого, этажа она преодолевала с частыми остановками. Все перемены в её здоровье произошли очень быстро, за несколько дней, и она пока не спешила никому о них рассказывать, в надежде, что всё пройдёт само собой.
Наташа ещё раз посмотрела на часы: половина второго. В отчаянии набрала Димкин номер…
Гудки шли, но трубку он не брал. Чтобы как-то унять дрожь, охватившую тело, она встала и, сложив руки на груди, начала ходить по комнате из угла в угол.
— Наташа, что случилось, почему ты не спишь? — Анна Сергеевна, щурясь на свет, неожиданно вышла из своей спальни.
— Димы нет до сих пор, — дрожащим от волнения голосом выговорила Наташа, — скоро два часа, а его всё нет… Я пробовала звонить, но он не берёт трубку.
— Наташенька, иди спать, — свекровь как-то сочувственно посмотрела на неё, — с Димой всё в порядке. Он мне звонил с вечера, но я думала, ты спишь, и не стала заходить.
— А… где он?.. — растерянно спросила Наташа.
— Он в студии, что-то там забивает… я толком не поняла. Но он сказал, что не знает, когда придёт.
— Почему же он не ответил, когда я звонила? — упавшим голосом спросила Наташа, — Не хотел со мной разговаривать?..
— Может, ему не слышно было, — предположила Анна, — утром спросишь, а сейчас иди, отдыхай…
Несмотря на то, что она чувствовала себя совершенно разбитой, Наташка так и не уснула до самого утра. Утром, около восьми часов, взяв проснувшегося Валерика, вышла в гостиную и, бросив взгляд на пустой диван, скрылась в ванной.
— Привет, — Дима закрывал за собой входную дверь, когда она с умытым малышом проходила назад через прихожую.
— Привет, — прошептала в ответ Наташка и невольно задержалась: увидев отца, Валерка заулыбался и что-то радостно залопотал. Подойдя к ним, Дима наклонился к сыну и шутливо «боднул» его лбом. Вспомнив их любимую игру, Валерка зашёлся весёлым смехом.
— Пливет-пливет, — наклонившись ещё раз, Дима ласково поцеловал ребёнка.
Сердце у Наташки забилось часто-часто… Вот так, близко, он не подходил к ней уже больше недели… Целуя Валерика, он почти коснулся её лица своей щекой… Ей ужасно захотелось прижаться губами к его губам, вдыхая морозный запах его волос… Закрыв глаза, она невольно потянулась к нему… ей даже показалось, что в какой-то момент он тоже подался к ней навстречу… но он тут же отстранился, и, тронув пальцем Валеркин носик, подошёл к встроенному шкафу и начал раздеваться. Обречённо вздохнув, Наташа прошла на кухню…
