перестаешь им жить. Ещё немного, и оно исчезнет, но куда, я не знаю. Возможно, оно станет твоим будущем, может, настоящим, а может, уйдет в небытие. Забудь о нем и, если нужно, оно само тебя найдет. Твое настоящее полно препятствий, опасностей и людей, которым можно доверять. Но будь осторожен. Твое будущее…
И на этом Ханна запнулась. Перед ней лежала третья руна — пустая деревяшка. Лерт хотел сказать, не попала ли в ее мешочек просто щепка, но видимо это было не так. Пауза затягивалась.
— Это руна Одина, капитан. И твое будущее либо наполнено новым началом, либо… Либо его нет.
— Нет — это значит смерть? — спросил оторопевший Эйлерт, на что Ханна махнула рукой, в неуверенности отводя глаза.
— Почему же сразу смерть? Вовсе нет! Может, ты плохо сформулировал свой посыл. Руна Одина — самая сложная для толкования, дорогой. Она объединяет в себе слишком многое, чтобы быть кристально ясной. Твое будущее может быть просто запутанным. Капитан, если я вас напугала, то могу погадать вам ещё на таро, и даже бесплатно!
Эйлерт втянулся. Он приоткрыл завесу лишь немного, и теперь ему хотелось большего. Он для вида ещё пораздумывал над предложением ведьмы и согласился. Вновь взметнулся полог, заслоняющий проход в следующее помещение. На этот раз в ее руках оказалась стопка толстых потертых карт, как объяснила сама Ханна, доставшихся ей ещё от прабабки.
— Три карты, капитан. Давай сделаем такое же гадание — прошлое, настоящее, будущее.
Ханна перетасовала карты и разложила их. Эйлерт стал переворачивать понравившиеся.
— Дьявол, — тут же откликнулась Ханна на первую карту. — Дьявол… Дьявол. Три Дьявола? Как… Как такое может быть… Этих карт по одной в каждой колоде. Ха, наверное, попались какие-то старые! Подожди, капитан, сейчас все будет!
Но Лерт видел, как напряженно рассмеялась Ханна, как побледнело ее лицо и как тряслись руки, когда она пересчитывала карты и, не найдя лишних, сложила их вновь вместе. Неумолимое ощущение нечистой силы снова вернулось, и меньше всего он желал навредить ей — вдруг и вправду он проклял ее, лишь заговорив. Капитан тянул карты по новой.
Первым выпал Дьявол. Эйлерт помедлил, прежде чем тянуть новую, глянул мельком на Ханну. Та как-то дергано ему улыбнулась, кивнула, старательно делая вид, что все хорошо, и заметно расслабилась, когда следующими выпали карты с Судом и Справедливостью. На секунду ему показалось, как красноватый нарисованный Дьявол ему подмигнул, однако Эйлерт списал все на усталость и легкую нервозность.
— Суд и Справедливость, — ведьма, казалось, намеренно игнорировала злосчастную карту, начиная трактовать его будущее с других. — Означают необратимое решение. Ты получишь тот приговор, который вынесет тебе судьба, не больше не меньше, заслуженно по деяниям. Капитан, возможно, вас ожидает слава, ведь вы знамениты в пиратских кругах. Вот только какая слава, карты не говорят. Судьба — и есть твой высший Суд. Поступай мудро, капитан Эйлерт Лир.
— Следующее — Дьявол и Суд, — Ханна вздрогнула, произнося слово «дьявол». — Ты боишься посмотреть правде в глаза, хотя уже знаешь, что назад пути нет. Ты не хочешь обратить время вспять, но при этом ещё не готов принять истину. И за это ты заплатишь слишком высокую цену.
— И последнее — Дьявол и Справедливость, — Ханна глубоко вдохнула и выдохнула: опять этот чёртов дьявол, что же не так с этим капитаном? — Ты раздражен и испытываешь чувство тревоги из-за того, что не можешь решить… — она запнулась, подбирая нужные слова. — Есть одна неразрешимая для тебя вещь, камнем тянущая тебя на дно. В конце концов, это приведет к несправедливости, призраком стоящей за твоей спиной. Не самое лучшее, сочетание, капитан. Надо же, совсем недавно выпадал такой же расклад одному человеку, и он умер.
Ведьма осеклась сразу же, как произнесла последние слова. Эйлерт резко поднял на нее взгляд, враз побледнев и ослабев. В горле пересохло и сдавило, он не мог даже рассмеяться. Весь мир вокруг него стал чувствоваться враждебным, сулящим только опасность — и ничего более. В голове крутились одни слова: «он умер». Руки дрожали, даже сжавшись в кулаки. Все люди смертны, но забывают об этом до тех пор, пока им вновь не напомнят. Стул с громким скрипом отодвинулся прочь, Лерт вмиг пересек всю комнату и исчез за серебряным пологом, оставив на столе только десять золотых, прямо рядом с пустой руной Одина.
— Карты не дают точного предопределения судьбы! — кричала выбежавшая Ханна вдогонку, срывая голос. — Капитан! Ты всегда можешь изменить то, что тебе предсказали карты! Но, капитан, будь осторожен… Не делай поспешных решений. И прими истину.
Позже, когда Эйлерт не смог найти покоя ни в каюте, ни на палубе корабля, он без цели слонялся по порту, рассматривая легкие суденышки для быстрой переплавки с одного архипелага на другой, наблюдая за сбродом. Постепенно всепоглощающий страх исчез, на его место пришло полное безразличие. Кто знал, насколько правдива была ведьма. Кто знал, насколько скоро ему придет конец. Да и какая разница — в море нет долгожителей.
К чёрту всё.
Послышались глухие шаги. Эйлерт не удивился бы, даже если холод свинца внезапно уперся бы ему между лопаток. Однако это был всего лишь тот самый мальчик, Исаак. Он казался сконфуженным и смущенным, но ободрять его у Лерта не было никакого желания. Они долго стояли и молчали, пока наконец Исаак не протянул ему сложенный вчетверо листок.
— Это лучший корабел. Он живет вон там, недалеко отсюда, — Исаак указал куда-то в сторону и махнул рукой. Значит, корабел жил на этом острове. Им сказочно повезло. — И ещё пятеро, тоже очень хороших, на всякий случай, если…
Он кивнул, так и не дослушав до конца ребенка, медленно побрел обратно до «Пандоры», молча поднялся по трапу, не реагируя на вопросы Олдена и Грэма, и сообщил, что нашел ещё одного корабела, который должен согласиться. На листке одно имя было подчеркнуто двумя линиями: мастер Монро.
ГЛАВА 9
«ЯЗЫК ЦВЕТОВ»
Его помощь капитану Эйлерту Лиру перерастала все мыслимые и немыслимые границы. Рагиро знал это, однако не прекращал попыток сделать жизнь потерянного и найденного друга проще. Он старался быть осторожнее, хотя прекрасно понимал, что Морской Дьявол обязательно обо всем узнает. Не приближаться чересчур близко было не трудно — один корабль без парусов вдалеке, окруженный сизым туманом, вселял страх в возможных врагов «Пандоры», заставляя терять голову и
