— А нечего девиц умыкать, — весело возразил ему Тоньес.
У Таамира возмущенно вытянулось лицо, но отыграться ему не дал Эдингер, поддержавший ашурта:
— Из Сантилли выйдет очаровательная феечка, а из Шона — самый гнусный дракон за всю нашу историю.
Месть удалась! Возмущенные выкрики похитителей утонули в дружном смехе.
Герцогу все-таки пришлось, скрепя сердце, изображать полуобморочную девицу, попавшую в лапы ненасытного дракона, который поминутно всхлипывая и сгибаясь пополам не иначе как от желудочных колик, как попало отмахивался мечом от наступающего на него сурового графа.
Пленницу вызволили из лап чудовища и, не смотря на неубедительное сопротивление, на руках преподнесли Ласайенте, изображавшего безутешного родителя. «Папочка», с трудом произнеся слова благодарности, обнял «дочь», то есть практически повис на ней, уткнувшись ей в грудь (видимо, ноги его совершенно не держали от радости). Спина принца тотчас начала судорожно вздрагивать от еле сдержанных «отцовских» рыданий.
Рассерженный ашурт оттолкнул его, показав зверский демонический оскал, и «родитель», не выдержав трогательной встречи, сполз на стул и, повиснув на его спинке, уронил голову на руки. Гости вытирали слезы умиления, выступившие на их глазах. Многие плакали от счастья на плечах соседей. Иначе говоря, в зале стоял невообразимый хохот.
Но замок Шали отвоевал!
— Теперь ты наш с потрохами, — все еще давясь смехом, еле выговорил Шон, придерживая уходящего графа за таки.
— Потроха не продавали, — выкрикнул кто-то из зала.
— Растяпы, что вы еще забыли? — удивился Найири и глазами показал Рози на мужа.
Не растерявшаяся жена поднялась и спокойно направилась к похитителям, зализывающим душевные раны, вызванные выкупом выкупа: Сантилли что-то эмоционально выговаривал смеющемуся Ласу, поправляя сбившееся таки и приглаживая волосы, Шон жарко спорил со сторонником Шали о принадлежности графских внутренностей.
Девушка улыбнулась мужу и потянула его за собой, но Орси, значительно посмотрев на нее, осторожно взял со стула оставшийся без присмотра свиток.
— Эй! — вскрикнул Лас, заметивший маневр дэма, но было поздно — граф быстро разорвал бумагу на несколько частей.
— Вот ведь…, - только и смог произнести Шон, глядя, как Шали уже не торопясь скомкал обрывки и метко бросил их слуге. Демоны огорченно проводили глазами упущенное богатство.
— А воры-то остались внакладе, — посочувствовал им кто-то.
— Как это? — возмутился герцог, — Мы очень даже выиграли.
— Твое Сиятельство, ты проспорил, — хитро посмотрел на графа Сантилли, — Женушку мы все-таки украли.
— Да, Шали, давай кровь, как обещал, — поддержал друга Ласайента.
— Мы жаждем крови! — зловеще проговорил Шон, наступая на графа.
— Пять литров, — уточнил дотошный Лас, — Ты дал Слово.
Сантилли, не глядя, подбросил и поймал нож, не сводя с Орси насмешливого взгляда.
В зале наступила тишина. Если было дано Слово, то его надо выполнить во что бы то ни стало, и даже смерть не спасет отступившего от обещания. На что надеялся Шали, когда произносил роковую клятву?
— Без проблем, — спокойно ответил граф.
Побелевшая Рози, вцепившись в мужа, со страхом смотрела, как, ашурт, небрежно поигрывая ножом, и направляется к Шали, закатывающему рукав.
По залу полетел испуганный ропот. Гости лихорадочно искали благоприятный выход из создавшейся ситуации. Кьердис потребовал повторить Слово в надежде увидеть пусть незначительную, но лазейку.
— Дьявол! — в сердцах воскликнул Таамир, — Ты какими мозгами думал, когда это говорил?
Шали проигнорировал вопрос Ин Чу, потому что герцог подошел вплотную и аккуратно отстранил Рози в сторону.
— Приступим? — изогнув бровь, поинтересовался он.
Граф в ответ кивнул и протянул руку. Рашид растеряно посмотрел на хмурого короля, нервно барабанящего пальцами по столу. Рустах стиснул кинжал. Мишель схватил руку Таамира, и дракон успокаивающе сжал пальцы мальчика. Сах Ир беспомощно посмотрел на бледного учителя.
— Маярт, — Андерс, напряженно следил за Сантилли, — Ты бы приготовился на всякий случай.
— Боюсь, шалашик останется без хозяина, — мрачно высказался Эдингер, покусывая губу.
— Тиль, а нельзя отложить? — робко предложила Эджен, — Можно же по частям, зачем все сразу?
Гости оживились и принялись уговаривать ашурта, принять условия сестры.
— В Слове ясно и четко было сказано, — усмехнулся Сантилли, глядя графу в глаза, — в случае удачного похищения граф Орси немедленно отдает нам пять литров крови. Если кто-то думает, что я рад этому, — герцог сделал паузу, — то он тысячу раз прав. Ты готов?
Шали, молча, кивнул. Нож прикоснулся к загорелой коже.
— Нет!!!
Никто сначала не понял, кому принадлежит этот сорвавшийся на хрип голос. Рози, кашляя, закрыла собой мужа.
— Милая, что с тобой, — участливо поинтересовался герцог, опуская нож, — Орси всегда держали Слово.
— Нет, — хрипло выдохнула девушка и снова закашлялась.
Гости начали ошеломленно вставать.
Сантилли дождался, пока Рози вытрет рот ладонью и поднимет на него полные отчаяния и мольбы глаза.
— Маярт, у тебя столбняк? — не сводя с нее пронзительного взгляда, спросил ашурт, — Невесту продуло сквозняком, а ты и в ус не дуешь.
Шали бережно обнял ее за плечи и в упор посмотрел на друга, явно что-то мысленно ему сказав.
— Отмени, — еле шевеля непослушными губами, с надеждой попросила Рози Сантилли.
— Ты с ума сошла! — возмутился он, — Хочешь оставить нас без выпивки? Орси, где кровь? Восемь бутылок.
— Десять, — немедленно поправил его Лас, — Две за то, что Рози заговорила.
— Да ты у нас бог финансов! — восхитился ашурт, — Шали, ты слышал?
— «Драконья кровь», — догадался Андерс и шумно выдохнул, — Оболтусы, а чуть разрыв сердца не заработал.
— Ладно, не прибедняйся, — Найири перевел дыхание и посмотрел на бледных орханцев. Вот кто поверил безоговорочно, как, впрочем, и все остальные.
Сердитый Таамир высказался более определенно:
— У демонов и шуточки соответственные.
— Тебе успокоительного? — отозвался Тоньес и поцеловал жену в висок, удерживая на месте, — Милая, потом его убьешь.
Свадьба получилась веселая. Шали и Рози постоянно заставляли целоваться и тут же давали шутливые советы, и не всегда невинные. В конце концов, невеста, привыкнув к ним, перестала краснеть при каждом тосте и беззаботно смеялась.
— Красивая пара, — улыбаясь, сказал Найири, ни к кому конкретно не обращаясь.
