— А ЧП всегда не вовремя. — поддакнул Серпилин.
— Геннадий, тебе тоже срочное задание. — обернулся подполковник. — Хватай бойцов, кого найдешь, и срочно ставьте громоотводы у всех остальных ворот. Как мы раньше не подумали? В чистом поле стоит шестиметровая бандура! И никто не озаботился ее безопасностью от молний!
— Кто ж знал? — ответил Саня. — Когда мы…
— Потом, Александр, поехали.
Народ разбежался выполнять полученные приказы.
Жильцы сашкиной квартиры отсутствовали: ранее оставленная записка торчала на прежнем месте.
— Александр, оставайся тут, через каждые десять-пятнадцать минут посматривай, но внутрь не заходи и ничего не трогай. Эти хлопцы наверняка тут секреток понаставили: волосок на ручке или клочок фотобумаги в ящике стола…
— Валерий Петрович, это ж моя реальность! Даже если захочу — не смогу сюда войти — помру.
— Фу ты, забыл совсем. С этим происшествием совсем мозги плавятся, ничего не соображают. Ладно, оставайся, включи рацию и будь постоянно на связи, а я пошел.
Спустя час пришло сообщение от Кларкунова. Он, с помощью радистов и азбуки морзе сумел-таки достучаться до Фролова — благо, те тоже активно искали связь, в общих чертах передал суть и даже получил краткую информацию от них. В 1941 году все трое «времяпроходцев» тоже перестали видеть зеркало портала в Силур, хотя никаких побочных явлений — вспышек молнии, грозовых разрядов и прочего — не наблюдали.
Шибалин отозвал Серегу, на портальной дырочке в юру остался новичок — Дмитрий Родионов с радистами. В его задачу входило уточнить некоторые детали и, если получится, получить хоть какие-нибудь рекомендации или советы от научников из 41 года. Вдруг что придумают?
А спустя полчаса от Родионова пришла странная информация: в юрском периоде тонет пароход. Точнее, радист на свою рацию принял сигнал SOS. Какая-то Армения с кучей раненых, а где находятся потерпевшие и что с ними произошло — они и сами не знают. Примечательно, что наблюдатели в 1941 году никаких сигналов не слышали, хотя морзянку из силура принимали устойчиво.
— Какой теплоход, они там перепились, что ли? — недоумевал Шибалин.
Приятели Фролова невольно оказались свидетелями разговоров по громкой связи и один из них вспомнил:
— Валерий Петрович, сегодня же 7 ноября?
— Да, ну и что?
— Именно в этот день в 1941 году в Черном море был потоплен теплоход Армения с ранеными. Причем, до сих пор судно так и не найдено, хотя глубины у Ялты небольшие, а искали его плотно. Вроде бы сам директор института океанографии США Роберт Баллард занимался, который нашел «Титаник», линкор «Бисмарк» и авианосец «Йорктаун».
— И чего? Как эта Армения могла в юрском периоде оказаться?
— Вот и разберись. — сказал один из пенсионеров.
А второй добавил:
— Мы, вчерне, обо всем договорились, детали можно в рабочем порядке. Тем более, я смотрю, сюда твои вояки идут, железки тащат, будут чего-то ремонтировать?
— Я громоотводы приказал поставить.
— Это дело. А ты езжай. Там же пять или шесть тысяч душ на борту было. Может удастся что-то сделать?
Когда Шибалин подкатил к «дырке» в юру, Серега был уже там. Он, услышав разговор по рации, повернул обратно с половины пути.
— Ну что тут у вас? — спросил подполковник.
— Да, ерунда какая-то. Я антенну нарастил, портал приподнял и кусок провода туда выпихнул, Фролов говорит — сигнал качественно изменился, а с пароходом даже хуже стало. Одни помехи… — Серега потянул провод обратно.
— Стоп! Товарищ старший лейтенант НКГБ, сигнал парохода усиливается! — радист включил громкую связь.
— Что? Усиливается? — Серега задумался, а потом резко выдернул провод из дырки.
— Еще усилился! — недоуменно сказал радист.
— Да ты не радист, а вредитель-радиолюбитель! Пароход не в юре, а у нас, в силуре!
— Связь устойчива? Вызывай капитана.
Радист кивнул, мол капитан тут и давно готов к приему, что ему передать?
Шибалин представился и начал переговоры с капитаном судна Владимиром Плаушевским. Тот никак не мог поверить, что вверенный ему теплоход занесло мало того, что в другую эпоху, но и на другой конец земного шара. Вокруг «Армении» простирался океан, без каких либо признаков земли. Топлива немного — миль на 600–700, много тяжелых раненых, мало питьевой воды и полное отсутствие еды.
— Планировался крошечный рейс, из Севастополя в Туапсе, за ночь должны были проскочить. Судно перегружено — семь тысяч пассажиров, но запасов не брали. Уточните свои координаты. — расшифровал радист очередное сообщение с корабля
— Передавай, — какие координаты? — диктовал подполковник. — Мы в Южном полушарии, это совершенно точно, а координат тут нет вовсе, гринвичский меридиан не существует, из-за отсутствия самого Гринвича. Звезды другие и Луны нет! Ночью сам увидит. Я не знаю, как тут координаты определить.
Вскоре слово взял штурман, он попросил сделать синхронно с ним замеры азимута и склонения на солнце. После небольшой заминки, связанной со срочным вызовом штатного силурийского топографа Кузнецова, нужные цифры были переданы. По этим скудным данным штурман сумел вычислить направление и примерное расстояние на силурийскую базу. Оно превышало две тысячи километров.
— Примерное расстояние от Торжка до Ялты. — прикинул Серега. — А направление — не знаю. Где тут Ялта может находиться?
— Мы разворачиваемся, — сообщил капитан. — Пойдем в режиме строжайшей экономии. Теоретически до вас по спокойной воде идти четверо суток, но топливо кончится через два дня. Пройдем, сколько сможем, а как дальше быть — пока не знаю.
— Понятно. Не переживай, капитан, что-нибудь придумаем. Радист остается на связи, а я пока отключаюсь.
Оставив у дырки одного из радистов и «портальщика» Родионова — продолжать налаживать контакт с Фроловым, остальной персонал, включая второго радиста, покатил к штабу.
— Семь тысяч человек… — размышлял по дороге Шибалин. — Если брать только голый хлеб и консервы, то им нужно ежедневно от 5 до 10 тонн еды. Если крупой и мукой — вес поменьше втрое, но тогда воды вдвое больше. Где брать? Чем доставлять?
— Взять то можем. — успокоил Серега. — Если жалко тратить имеющееся, что Афанасьев принес, то можно честно купить, можно экспроприировать, а с доставкой действительно будут проблемы. Самолет закинет всего одну тонну и не дальше, чем на четверть пути — 500 километров. Наша фура может и пятнадцать тонн прихватить, но по морю она плавать пока не научилась. Опять же две тысячи верст — это трое суток по асфальту, а тут бездорожье, значит — неделя-полторы. Народ за это время от голода перемрет. Зря мы баржи Афанасьеву отдали…
— Нет, не зря. Это речные баржи, если их в море выпустить, проще сразу утопить. Яхту нужно обратно затаскивать.
— Хорошо. Три тонны при средней скорости 30 узлов… Сколько там в узле? Один и девять кэмэ в час? Сейчас посчитаю… Ага, до судна яхта домчит, грубо, за двое суток. Двое суток туда, двое суток обратно за новой порцией груза… А нужно втрое больше и вдвое быстрее.
— Сергей, не забывай, что судно тоже будет на всех парах стремиться к нам. А если попробовать сам портал придвинуть к кораблю? Сможешь?
— Не знаю. — сказал Сергей. — Из 93 года? Мне туда нельзя, могут либо Александр, либо Дмитрий. В свою очередь, из их времени могу и я портал двинуть. Но тут сразу две неприятности. Во-первых, на две тысячи километров прыгнуть не получится, только полпути одолеем, во-вторых, чтобы двинуть портал «оттуда» — зеркало окна должно стоять «на своем законном месте», то есть под Торжком в Тверской области. А у нас ни в первой, ни во второй реальностях место на точке — не подготовлено. Там лес стоит, не то что фура, грузовичок не поместится. А погрузчик утопнет. Или десять тонн на руках носить?
— Надо будет, и на руках вынесем. — ответил подполковник. — А в средневековье у нас что? Тоже лес?
— Валерий Петрович, а это — вариант! Там большая делянка свободна, дерево для строительства наших домов сначала оттуда брали. Остались пни и кусты. Но машины проедут — трактор, когда деревья вывозил, и грунт притоптал, и дороги накатал. Есть место, где можно груженые авто разместить, пока я порталом пароход искать буду.
— Выходи, приехали. — Шибалин выскочил из Лэндровера и крикнул выскочившему из штаба адъютанту. — Григорий, срочно ко мне Сашу и Дмитрия,
— Слушаюсь. — Григорий по рации принялся вызывать обоих первопроходцев.
* * *
Перетащили яхту из средневековья в силур достаточно быстро: Саня подогнал портал вплотную к Тверце и тракторист затащил ее на наскоро сколоченный помост из бревен, а вместе с ним — в кузов фуры, стоявшей на железнодорожном пути. Но чтобы спустить яхту обратно на воду в силуре — потребовалась целая эпопея. Сразу с море — не получалось, фура не могла подъехать к кромке воды — слишком крутой берег, потому спускали в реку. Но и там не все так просто. Опять пришлось строить наклонный стапель, по которому яхта сошла в воду.
