– Тряпки! несчастные трусы! мои пальцы!..
Я поднес палец к носу!.. все на месте!.. черт!.. липкие!.. свиньи!..
Закрой свои прекрасные глаза,Поскольку это ля… ля… ляяааа!..*[108]
Одна еще и поет! откуда-то снизу!.. нет! не снизу!.. со стула!.. это невестка, Гортензия… она блеет… блеет!.. вот так!
меее! меее! меее!..
– Андрэ, не двигайся! Заткнись, Гортензия!
Дельфина не хочет, чтобы ее невестка блеяла… пела! блеяла!.. может, это Бебер? блеял? на моем месте вы бы вели себя точно так же… немного конфузливо… вот судья-воспитатель, он вас утомляет, он в плохом настроении, он врет, все, что он говорит, – ложь, но все-таки, все-таки, вы так устали, что от усталости прощаете его! вам он кажется ангелом… смертельно уставшим ангелом… и с ним вы так похожи!.. вы созданы друг для друга… пусть будет Мир, Небо, Прощение, конец всем тревогам!.. вот и всемирный Потоп… вы читали недавнее заявление о том, что якобы в скором времени будет найден Ноев Ковчег!.. Вернее, его остатки!..*[109] но найти что-либо после Потопа можно только с помощью Дьявола или чуда… а также увидеть хоть что-нибудь с балкона, из окна, попробовали бы вы выглянуть… вы бы наверняка ослепли… лучше думайте о Ковчеге! А еще о мельнице, это было ужасно! поток фосфора…
Я бы вам не советовал смотреть!
В каморку влетает шквал… уууххх! вместе с каменной крошкой! этот смерч!.. буфет приподнялся… качается! и Норманс со своими женщинами… и все это снова падает! и тормозит!.. буфет и все остальное! трое на стуле… толстяк так и не проснулся! он захрапел в два раза сильнее! с присвистом… «хррр! ррох!»
– Не двигайся, Андрэ!
Вы можете возразить: это возмутительно!..
Если бы Оттавио оказался здесь, скандал бы не разразился! заглохла бы музыка, затихли цимбалы! грохот! фосфор! и я бы сказал:
– Прыгай! освободи меня, дружище!
Да! но что я мог сделать один?…
От взрыва Норманс захрапел еще громче, другие, те, что под столом, тоже захрапели… поросячий концерт!
– Лодыри! бездельники!
И это люди! А одна еще и поет!
Мой милый, люблю тебя! Да!Титти… та! Та! Та!.. та! та!
Это же не Гортензия… а из-под стола… она запинается… Брум! брам!.. начинает снова…
Всем сердцем клянууусь и душоооой!..*[110]
Вот что такая настоящая Историческая катастрофа… вот что можно считать настоящим кошмаром, только обрадовались, что бомбежка закончилась, как все начинается сначала! головотряска и пение! Перикола под столом! вы так думаете? ах, не думаете? вы внезапно ослепли!.. все фосфоресцирует, шрапнель! сточные канавы, тротуар, мостовая… я говорил вам? с другого края Манта? если бы вы могли увидеть солнце… солнце, которое всходит на западе!.. и весь магниевый ливень! на западе!.. это непередаваемо!..
– Пойдем, Лили!.. пойдем!
Одна мысль, я должен сказать… голова кружится… все вокруг вертится… я хватаюсь за оконную раму…
– Пойдем, Лили!.. пойдем же!
Я слишком долго ждал… нужно было взять мельницу приступом, от Жюля бы осталось мокрое место, и все бы уже закончилось! это соревнование в разрушении между бомбами, минами и самолетами! перевернутые вверх ногами церкви! И никто не осмелился! тряпки!.. драма упущенных возможностей…
Мой милый, люблю тебя! Да!..
Опять она за свое! под столом, из-под стола!.. вы скажете, у меня слишком тонкий слух… ничего подобного, просто это невыносимо!.. я уверяю: это звучит не в моей голове! это из-под стола! тоже мне, певица! вот только знать бы, кто поет? кто?
Я хочу в метро! и никаких певиц! в метро! ну! Лили! к «Аббатиссам»! до того, как буфет раздавит все! до того, как все дома рухнут, развалятся!.. и кучи битого кирпича и искореженного железа закроют обзор и ничего больше не будет видно!.. к «Аббашам!» «Аббашам!» я посплю чуток у них!.. час… два часа… а потом вон оттуда!.. Безон! в путь! как они там управляются в Безоне без меня?… что они могут сделать без врача? а врачей у них нет, точно! все сгорели! да, Безону здорово досталось! я видел! раз в десять хуже, чем здесь! один сплошной огненный поток до самого Сартрувиля… заводы? красное-синее-зеленое пламя… и пылающие виллы! тлеющие останки… Сена, мосты, лодчонки и буксиры подними… вот она, их стратегия! они объявили! проорали! по всем радиоволнам! от Томска до Кимпэ Финистер… от Либревиля до Эдинбурга! что они уничтожат все! и нечего удивляться! методично, серьезно, эффективно… а то, что я хочу спать, им на это совершенно наплевать! сами, небось, пойдут спать! а нам остается только смотреть, как они изрыгают на нас свою ненависть! по подвалам они не прячутся!.. «London street»! эскадрилья за эскадрильей!.. все грохочет! чтоб мне никогда не спать, если они не издеваются надо мной и над моим состоянием! в Безоне больше нет врачей, они все обуглились! к завтрему меня расплющит так, что я не смогу двигаться, практиковать, это их не волнует, джентльменов сраных! бомбить, жечь – это всегда пожалуйста!.. я не сплю вот уже целую неделю… я еще приуменьшаю… смягчаю… я не сплю уже целую неделю, с ноября 1915… после военной медали…*[111] «Отвага. Долг»… отвага – это не спать никогда… и профессиональные обязанности впридачу!.. тревога? тревога?… я всегда в состоянии тревоги!.. и еще! не существует больше Неба! ничего не существует! кроме бесомолетов! и армейских корпусов! Существует не только Небо! есть еще и море! феноменальные броненосцы, жаждущие убивать! с небесной корридой покончено! начинается высадка!*[112] Массовая! это было объявлено заранее!
– Они освобождают пляжи! они освобождают пляжи!
Я ору им, чтобы эти трусы отлипли друг от друга, выковыряли себя из этой навозной кучи!
Всем сердцем клянусь и душой!..
Вот все, что я слышу в ответ!.. певичка, мать ее так! певичка? как же она там дышит?… она хрипит… ей не хватает воздуха…
Ля! ля! ляляля!.. ап… а! а!..
–: Так, все, надо уходить… надо бежать!.. тем хуже для остальных… но где же Бебер?… Мяяяууууу! Ба-бах!… мяяууу!
Эти звуки издают самолеты, а не Бебер! Это они налетели на нас из долины Колэнкур… это не кот!.. я вам описываю все, как было, я вас предупреждал… самолеты, мельница… Жюль… Виииииуууу!.. уносятся!.. вновь атакуют!.. Сакре-Кёр! London!.. грохот моторов… это я вам уже изображал раз сто… но чтобы хорошенько прочувствовать, увидеть, как все это содрогается, вы должны прослушать эти жуткие звуки тысячи раз!.. они почти задевают нашу крышу! Черт!.. их маршрут!.. от взрывов снарядов все вокруг дрожит… они сбрасывают на нас свой смертоносный груз! на Маркаде! настоящая охота!.. вдесятером… вдвадцатером… втридцатером… сколько же их… стреляют!.. грохочут!..
Не слышно ни пения дамочки… ни храпа толстяка!.. ни Дельфины с ее непрерывным «Не двигайся!»…
Но впрямь тяжела нищетааа!..
– Фальшивишь! фальшивишь! – кричу я. – Фальшивишь!
Я, конечно, не музыкант, но слух-то у меня есть!
– Нужно ми-бемоль! ми-бемоль! мадам!
Я правильно называю ноту… я знаю эту песенку, не думайте!
В которой мы жили с тобой!
Нет в мире мелодии прекраснее!..
Мой милый, люблю тебя! Да!
Бомбы не бомбы, я не могу это так оставить!.. она же издевается! чистое «ми»!
Всем сердцем клянусь и душой!
Я начинаю сначала! Я пою!
– Фердинанд, Бебер! Бебер!
Снова перебили! не Жюль, так что-то другое! женщины только и умеют, что перебивать!
– Бебер! Бебер!..
Она не хочет, чтобы мы спускались в метро, она готова рискнуть своей головой и подняться поискать Бебера!.. у нее больше мужества, чем у меня!.. но я тоже не трус! и это доказано!.. но ее смелость – чистое безрассудство!.. она совершенно не думаете последствиях… она говорит: я пойду туда!.. и идет!
– Ты не видишь Жюля?
Пусть посмотрит на него! плевать она на него хотела, переживет! главное, Бебер! все ради него! но Жюля все-таки видно… он карабкается на перила… он делает усилие, чтобы подняться… хочется повыше!.. он поднимется… с его коробкой, присобаченной к заднице, это тяжело!.. с помощью силы рук!.. ах, и на рожке поиграть!.. он достает его… подносит ко рту!.. он хочет… хочет!.. и не может!.. он хочет плюнуть… и не может!.. он поворачивается к нам…
– Фердинанд! Фердинанд!
Он зовет меня, я уверен… он поднимает руку… показывает мне: пить!.. он хочет пить!.. большой палец! хоть глоток!.. он показывает мне свой рожок… не может играть!.. это невозможно! язык! сухой!.. пить, единственное желание!
– Ах, Кукарекало! кролик в белом вине! эй, жирдяй! прыгай!
Ах, он жалеет себя? Ба-бах!…
Мой милый, люблю тебя! Да!
У меня есть своя мораль! у меня-то есть! и дамочка под столом… мы вместе поем! но только она фальшиво! а я правильно! Пожалеть себя в такой момент?! он осмеливается, обезьяна-в-ящике! пол-обезьяны! нахал! я ему показываю через окно, там!.. ну, свою штучку! это самое место!
