и ее пытались убить. Сможешь ли ты защитить ее?
— У меня большая семья, Делла будет все время под присмотром. Не беспокойтесь.
— Хорошо. Вот деньги, каждый месяц я буду давать тебе столько же, чтоб у вас не было нужды.
Рандольф не брал протянутые ему деньги.
— Нет, милорд, я не возьму. Вы доверили Деллу мне, я смогу позаботься о ней. Не оскорбляйте меня деньгами. И, Ваше Величество, я знаю о ваших чувствах. Я не хочу быть обманутым мужем. Простите за дерзость, но я прошу Вас более не встречаться с Деллой. Так будет хуже для нее и для вас.
— Я услышал тебя. Можешь идти.
Ни вечером, ни утром следующего дня, Делла не могла встретиться с Норбертом. Ждать более было нельзя или сегодня она все расскажет или никогда. Поэтому Делла стояла около дверей обеденного зала в ожидании Норберта.
Двери открылись, из зала, вместе с королем вышли Рандольф, Саймон, Каллен, Аллан и Фергус.
Делла колебалась, ей было известно, чем грозит не подтвержденное обвинение в измене благородных лиц. Она надеялась, что король будет лишь с Алланом и тогда был бы шанс избежать казни. В присутствие других людей о помиловании не могло и быть речи.
— Что ты здесь делаешь? Ты искала меня? — подошел в девушке Рандольф.
Делла набрала воздуха и, даже не взглянув на Рандольфа, обратилась к королю.
— Мой король — Делла поклонилась.
— В чем дело?
— Ваш дядя изменник — Делла краем глаза увидела, как Фергус переменился в лице.
— Я слышала его разговор. Когда вы поедете на битву с Уолтером, то ваше войско разобьют раньше, чем вы успеете соединиться с войском короля Вильгельма.
— Что ты несешь?! — зашипел Фергус.
— Остынь, Фергус — спокойно сказал Норберт и повернувшись к Делле спросил — Когда был это разговор?
— Ночью в конюшне.
— Что ты делала в конюшне ночью?
— Я пошла туда, потому что оставила там свою вещь.
— Что за вещь?
— Нож.
— Ты ведь могла пойти за ним утром. Или нож тебе понадобился непременно ночью?
— Днем за мной следят ваши охранники.
Норберт посмотрел на Фергус.
— Так ведь они и ночью должны следить за тобой…. Ладно, с этим разберемся позже. У тебя есть доказательства своих обвинений? Может кто-то был рядом и подтвердит твои слова?
— Нет.
— Милорд, я не потерплю, чтоб какая-то девка, обвиняла меня в измене! — кипел от ярости Фергус — Я требую, чтоб ее казнили!
Норберт обратился к Делле.
— Ты знаешь, какое наказание за такие обвинения?
— Да, милорд.
— Тогда мне не понятно зачем ты явилась сюда и не имея доказательств обвиняешь в предательстве герцога! Жить надоело? — голос короля перешел на крик, затем снова стал спокойным.
— Уведите девушку в темницу, завтра состоится казнь — Норберт пристально смотрел Делле в глаза.
Двое мужчин взяли Деллу под руки.
Глава 38
Вскоре в кабинет короля пришел Аллан.
— Зачем она это сделала? Неужели не могла немного подождать? Ведь я не завтра отправляюсь воевать, к чему такая срочность? Выдали бы ее замуж, отозвали охранников, и поговорили бы….
— Простите, милорд, вы действительно казните девушку за правду?
— Я думал, ты был бы рад, если бы мы навсегда от нее избавились. Тебе стало ее жалко?
— Не таким же образом… Да и она ведь проявила верность вашему величеству…
— Верность? Глупость она проявила, а не верность. Как, по-твоему, я должен был поступить, когда простая девка обвинила герцога в измене? Не мог же я при всех сказать, что и так все знаю про дядю. Доказательств как не было так и нет. Одни лишь догадки. Если Фергус и впрямь предатель, даже не представляю, как он поведет себя после этого. У нас было время подумать, решить, что делать, а теперь… Да чтоб ее.
— Милорд, признаться в этом есть и моя вина. Девушка просила встречи с вами, но я не позволил.
— Никогда больше не смей скрывать от меня что-то! Почему ты ей не доверяешь с самого начала? — Норберт глубоко вдохнул, борясь с раздражением, а затем замолчал, прислонившись лбом к холодной стене. Аллан терпеливо ждал, опустив голову.
— Вообще, может это и к лучшему. Аллан, у меня будет к тебе просьба и поручение.
— Все, что угодно, милорд.
— Мы сделаем вот что…
Глава 39
На город уже давно опустилась ночь. Делла отметила, что в Гелонии в темнице было куда приятнее. Сырость, грязь под ногами, стоны заключенных, спертый воздух — от всего этого Деллу мутило. «Интересный у тебя опыт, Ерлин», усмехнулась про себя девушка. Она вспомнила, как король Вильгельм предлагал ей уехать, а она отказалась, потому что не могла бросить больную Генриетту, как могла уехать пару дней назад, если бы не вернулась за ножом в конюшню. Тем не менее она не могла по-другому. Уйти, узнав о предательстве. А ведь здесь замешан не только Норберт, но и Вильгельм. Нет, она все сделала верно. Разве, что можно было дождаться встречи с королем без посторонних. Зачем было так бояться этой свадьбы. Возможно, Норберт и сам бы пришел на свадьбу и тогда можно бы было рассказать, даже при Рандольфе, он не плохой человек и преданный своему королю. Какая теперь разница, уже ничего не изменить. Делла достала кольца, висевшее на шее, крепко сжала его. Слезы покатились из глаз, Делла поспешно стерла их рукавом и прошептала «Еще не все закончено». Пусть маловероятно, все же можно попробовать рассказать все перед казнью. Нельзя сдаваться.
Послышались мягкие шаги. Кто-то тихо и неумело поворачивал ключ в замке. Отворилась дверь. С тусклой свечой и с небольшою связкой ключей в руках на пороге появилась Генриетта.
— Идем — прошептала подруга, голос ее дрожал от страха.
— Что ты здесь делаешь? Как ты…
— Не время сейчас. Скорее.
Они перешагнули через лежащую стражу, прошли по темному коридору, тускло освещенному маленькой свечкой, сырые стены и паутина, говорили о том, что здесь крайне редко кто-то бывает, если, конечно, вообще бывает. Пробежала крыса, Генриетта вскрикнула и тут же зажала рок рукой, Делла положила ей руку на плече в знак поддержки. Повернули налево, затем еще один поворот и снова прямо. Когда наконец-то вышли на улицу, оказались за воротами замка, где их ждала лошадь. Генриетта передала Делле сумку с ее вещами.
— Не думала, что будем прощаться вот так…
— Как ты смогла меня спасти? Откуда ты знаешь про тайный ход? А охрана? Что с ними?
— Делла, у тебя много секретов, пусть один будет и у меня.
— Справедливо. Спасибо… и прощай Генриетта.
— Прощай Делла. Надеюсь,
