выдалось плохое утро из-за аллергии.
Филипп наклонился, чтобы объяснить мне то, что я уже и так знала.
– Джимми – довольно юный парень, Чарли. Сколько ему сейчас лет, Гус?
«Одиннадцать» произнесла я про себя одновременно с ответом Бена, и Филипп добавил:
– Гус, Чарли просто обожает детей. Она прекрасно с ними ладит. Она учитель, а теперь устроилась на работу к местной шарлатанке. Может тебе стоит отвести туда Джимми. Доктор Скотт умеет колдовать. Чарли это помогло.
Бен слушал, а я тем временем смотрела на Филиппа. Я не хотела показаться грубой, но это Гус откровенно портил мне настроение. Над нами навис терзающий вопрос с Гонконгом, еще одна длительная разлука, которая нам совсем была не кстати. Не сболтнула ли я слишком много, когда сказала Бену, что мой жених все время в разъездах?
Бен занял свободное место рядом с нами, а я приказала Санни сесть. Он опустил руку на голову пса и почесал мягкую шерсть между ушами, успокаивая его. Я закрыла глаза и представила, как мама гладит мои волосы. Когда я открыла их снова, оба мужчины смотрели на меня.
– С тобой все в порядке, Чарли? – спросил Филипп.
– Все хорошо, – ответила я, хотя он знал, что это неправда. Разговор с Беном дал Филиппу удобное оправдание, чтобы уйти от разговора о наших проблемах.
– Надеюсь, пока меня не было, вам все было по душе, – сказал Бен. – Я проинструктировал персонал как следует, чтобы они заботились о вас.
– Мы счастливы, насколько это возможно. Верно, Чарли?
Я кивнула и погрузила пальцы ног еще глубже в песок.
Когда официант подошел с меню, Бен жестом показал, что в этом нет необходимости, и взял на себя смелость сделать заказ на весь столик. Я чувствовала, как он изучает меня, слой за слоем снимая отрешенность, которую я пыталась скрыть. Их разговор перешел от меню к различным вкусам, с которыми экспериментировал Бен, новым поступлениям в его винный погреб и другим его ресторанам.
– Гус Херст – это легенда, – произнес восторженно Филипп.
Я прочистила горло и сделала глоток воды.
– Гус Херст?
– Ну, я единственный, кто называет его Гус. Его настоящее имя – Бенджамин.
Он привел себя в порядок с сегодняшнего утра, и на нем была бледно-розовая льняная рубашка с белыми повседневными шортами. В таком виде ему было самое место здесь, рядом с нами, наслаждающимися ветром. Я пыталась собрать воедино то, что упустила.
Называл ли Филипп когда-нибудь Гуса Беном? Неужели я забыла разговор о его жене и ребенке? И почему он повел себя так, будто мы никогда не встречались?
Филипп вырвал меня из раздумий.
– Гус задает тебе вопрос, Чарли.
– Прошу прощения, – сказала я, делая большой глоток. – Это было невежливо с моей стороны.
Он спросил, по-видимому, во второй раз:
– Как вам остров?
Хотела бы я, чтобы мой голос был достаточно натренирован, чтобы маскировать эмоции.
– Он просто чудесный.
Когда Бен перестал смотреть мне в глаза, я снова обратила взгляд на Филиппа. Покачивая лед в своем стакане, он обратился к Гусу.
– Гус, помнишь, когда мы познакомились? Лет тринадцать назад?
За салатом из омаров и фриттерами из раковин я слушала, как двое мужчин вспоминали о встрече в баре на Манхэттене.
– Он был обаятельным парнем, – сказал Филипп.
– Мне было двадцать, – рассмеялся Бен.
– Он всегда напоминает мне о десятилетии между нами, – сказал Филипп. – Женщины… они просто обожали этого парня. Скажу тебе, приятель, если бы ты не был таким красивым, твои рестораны были бы ниже плинтуса.
Этот бар был первым вторжением Бена в гастрономический мир, и когда он стал достаточно взрослым, это место уже было одним из самых известных ресторанов города. Я внимательно наблюдала за ними, отмечая различия в их речи и их жестах. Бен был сдержан. В нем все еще чувствовалась печаль, свидетелем которой я стала сегодня утром. Я видела это в его глазах, могла понять по тому, как медленно и осторожно он двигается. Филипп, похоже, этого не замечал, но я уловила это сразу.
– Откуда взялось прозвище Гус? – спросила я наконец.
Бен собрался ответить, но Филипп взял это на себя.
– У Гуса было поддельное удостоверение личности. Августо Руис. Мы назвали его Августо, а в дружеской среде Гус.
Двое мужчин рассмеялись.
– Имя прижилось.
– Мои знакомые называют меня Беном, а вот мои друзья все еще находят способы смутить меня, называя Гусом.
– Я так рад, что ты вернулся, Гус.
Филипп похлопал его по плечу, пока официант забирал наши тарелки.
– Я буду чувствовать себя намного лучше, зная, что ты рядом с Чарли, пока я в поездке. По крайней мере, я буду знать, что она хорошо питается.
– Я с удовольствием буду присылать еду на дом. Или вы можете приходить сюда с собакой, если захотите.
Он по-дружески подтолкнул Филиппа локтем.
– Не волнуйся, Филипп. Я прослежу, чтобы она была сыта.
Я уже сожалела о том, что рассказала этому незнакомцу о своем одиночестве и полагала, что оно как-то нас связывает.
– В этом нет необходимости, правда.
– Не говори ерунды, – отозвался Филипп тоном, который, как я слышала, он использовал, чтобы изящно обманывать привередливых клиентов. – Конечно, ты позволишь Гусу готовить для тебя. Он один из лучших поваров в мире. К тому же, с тех пор, как мы переехали, мы мало пользовались кухней.
Как бы ни было унизительно то, что гуру кулинарии стало известно об этой моей оплошности, куда обиднее было, что он вручал меня своему другу – как будто еда может компенсировать отсутствие Филиппа. Я понимала, что Филипп пытается помочь, проявить типичную для него доброту, и то, что Бен был одним из известных поваров, которых мы видели по телевизору, вряд ли имело значение. Я могла постоять за себя и именно это я и собиралась сделать.
– Все в порядке, – произнесла я, не обращаясь ни к кому из них. – Все будет хорошо. Я раздобыла несколько рецептов. У меня есть кулинарные книги. Есть «Фуд Нетворк»[5]. В Интернете можно найти что угодно.
Я поймала взгляд Филиппа и мысленно умоляла его не отводить глаза.
– Я хочу научиться готовить для тебя. Разве ты не хочешь, чтобы я это сделала?
Бен оказался вовлеченным в наше молчаливое противостояние.
– Я буду рад поделиться с вами какими-нибудь рецептами, – сказал он. – Пойдемте на кухню, и я распечатаю их.
– Какая прекрасная идея, Чарли! Гус мог бы устроить тебе мастер-класс по кулинарии.
Бен выпрямился.
– Филипп, я могу дать рецепты и несколько советов, но…
– Он занят, – добавила я.
Так и
