Принцесса не рассердилась; это хороший знак. Шаллан почувствовала, как ее волнение спадает.
– Я впечатлена твоей настойчивостью, дитя, – продолжила Ясна. – Честно говоря, не ожидала, что ты последуешь за мной так далеко. После Харбранта я собиралась перестать оставлять тебе записки, потому что предположила, что ты сдалась. Большинство сходят с дистанции.
Большинство? Выходит, это было что-то вроде испытания? И Шаллан его прошла?
– Да, безусловно, – задумчиво продолжила Ясна. – Возможно, я и впрямь разрешу тебе подать прошение об ученичестве у меня.
Шаллан от потрясения чуть не споткнулась. Подать прошение?! Разве она этого еще не сделала?
– Светлость, – осторожно начала соискательница, – я думала, что… ну, ваше письмо…
Принцесса устремила на нее пристальный взгляд:
– Я разрешила тебе со мной встретиться, юная госпожа Давар. Но не обещала, что возьму тебя в ученицы. Обучение и забота о подопечной – занятия, на которые у меня в данный момент нет ни терпения, ни времени. Но ты проделала долгий путь. Я приму твою просьбу во внимание. Однако пойми – у меня строгие требования.
Шаллан скрыла гримасу.
– Никаких истерик, – отметила Ясна. – Это хороший знак.
– Истерики, светлость? У светлоглазой?
– Знала бы ты, – сухо ответила Ясна. – Однако хороших манер недостаточно, чтобы получить это место. Насколько глубоки твои познания?
– Глубоки в одних областях, – призналась Шаллан и, помедлив, прибавила: – И прискорбно мелки в других.
– Понятно.
Король впереди них, похоже, торопился, но был достаточно стар, чтобы даже его быстрый шаг казался медленным для молодых женщин.
– Тогда давай разберемся, что к чему. Отвечай правдиво и не преувеличивай, потому что я быстро раскрою твое вранье. Изображать ложную скромность тоже не надо. Не терплю жеманниц.
– Да, светлость.
– Начнем с музыки. Как бы ты оценила свои способности?
– Светлость, у меня хороший слух, – честно сказала Шаллан. – Меня учили играть на цитре и на свирели, но пою я лучше, чем играю. Вряд ли сумею сравниться с маститыми певицами, которых вам доводилось слышать, и все же худшей меня не назовешь. Я знаю большинство исторических баллад наизусть.
– Спой мне куплет из «Песенки Адрин».
– Здесь?
– Дитя, я не люблю повторять.
Шаллан покраснела, но начала петь. Это было не лучшее ее выступление, но голос звучал чисто, и она не перепутала слова.
– Хорошо, – сказала Ясна, когда Шаллан остановилась, чтобы перевести дух. – Языки?
Девушка на миг замялась, не в силах отвлечься от яростных попыток вспомнить следующий куплет. Языки?..
– Я, как видите, знаю ваш родной алетийский. Сносно читаю на тайленском и хорошо говорю на азирском. Могу объясниться на селайском, но читать на нем не умею.
Принцесса никак это не прокомментировала. Соискательница занервничала.
– Письмо? – спросила Ясна.
– Я знаю все старшие, младшие и региональные глифы и могу их каллиграфически изобразить.
– Большинству детей это по силам.
– Охранные глифы, которые я рисую, знакомые считают довольно впечатляющими.
– Охранные глифы? – переспросила Ясна. – У меня были основания предполагать, что ты хочешь стать ученой, а не апологетом суеверной чепухи.
– Я вела дневник с юных лет, – продолжала Шаллан, – чтобы практиковаться в письме.
– Мои поздравления. Если мне понадобится кто-то, чтобы написать трактат о набивном пони или отчет об интересном камешке, найденном во время прогулки, я пошлю за тобой. Ты можешь предложить мне что-то, демонстрирующее твои истинные способности?
Шаллан покраснела:
– Со всем уважением, светлость, вы же получили мое письмо, и оно было достаточно убедительным, чтобы вы согласились на эту аудиенцию.
– Резонно. – Ясна кивнула. – Тебе понадобилось много времени, чтобы до этого дойти. Как у тебя с логикой и сопутствующими искусствами?
– Я изучила основы математики, – сказала Шаллан, все еще растерянная, – и часто помогала отцу с несложными расчетами. Я прочитала собрания сочинений Тормаса, Нашана, Ниали Справедливого и, конечно, Нохадона.
– Плачини?
Это еще кто?
– Нет.
– Габратин, Юстара, Маналин, Сьясикк, Шауки-дочери-Хасветы?
Шаллан съежилась от досады и снова покачала головой. Последнее имя было явно шиноварским. Неужели у шинцев вообще есть мастера логики? Ясна и впрямь ожидала, что ее вероятная ученица окажется знакома с такими малоизвестными текстами?..
– Понятно. Ну а с историей как?
История. Шаллан съежилась еще сильней:
– Я… это одна из тех областей, в которых я заметно отстаю, светлость. Отец так и не смог подыскать для меня подходящую наставницу. Я читала исторические книги, которые ему принадлежали…
– А именно?
– Полное издание «Тем» Барлеши Лхан в основном.
Ясна пренебрежительно махнула рукой:
– Это едва ли стоило писать. «Темы» в лучшем случае собрание сплетен об исторических событиях.
– Прошу прощения, светлость.
– Досадный пробел. История – самое важное из литературных малых искусств. Твои родители должны были уделить этой области особое внимание, если они рассчитывали отправить тебя учиться у историка вроде меня.
– Светлость, мои обстоятельства необычны.
– Юная госпожа Давар, невежество едва ли стоит считать необычным. Чем дольше я живу, тем больше понимаю, что оно представляет собой естественное состояние человеческого разума. Многие рьяно защищают его святость и ждут, что их усилия сочтут впечатляющими.
Шаллан снова покраснела. Она понимала, что обладает кучей недостатков, но запросы Ясны непомерны! Девушка молчала, продолжая идти рядом с высокой принцессой. Этот коридор когда-нибудь закончится? Она была так растеряна, что даже не смотрела на картины, мимо которых проходила. Они завернули за угол, углубляясь в толщу скалы.
– Что ж, перейдем к наукам, – недовольно проговорила Ясна. – Что ты можешь сказать о себе в этом смысле?
– У меня разумные познания в науках, каких можно ожидать от девушки моих лет, – произнесла Шаллан чуть жестче, чем хотела.
– И это значит?
– Я разбираюсь в географии, геологии, физике и химии. Углубленно изучала биологию, поскольку могла этим заниматься с позволительной степенью самостоятельности в имении моего отца. Но если вы думаете, что я способна не моргнув глазом решить головоломку Фабризана, то, скорее всего, будете разочарованы.
– Юная госпожа Давар, по-твоему, у меня нет права предъявлять к своим потенциальным ученицам разумные требования?
– Разумные? Ваши требования столь же разумны, как те, что предъявили Десяти Вестникам в День доказательств! Со всем уважением, светлость, вы ждете, что ваши вероятные ученицы уже будут мастерами наук. Возможно, в этом городе есть пара восьмидесятилетних ревнителей, которые соответствуют вашим запросам. Они могли бы попытаться занять этот пост, хотя из-за глухоты, скорее всего, не расслышали бы вопросы, чтобы на них ответить.
