– Кому «Порше»-то подаришь? Ей небось?
Судьбу новенькой, сверкающей машины – полагавшейся победителю турнира – Аля с Кириллом уже обсудили. Решили дружно: пижонить на лихом спорткаре ни он, ни она не будут. Продадут.
Но сейчас Бодрых лишь неопределенно пожал плечами. И в глазах его Аля увидала страх куда больший, чем в конце третьего сета, когда счет стал 6:5 в пользу Пелье.
Да что с ним такое?
Вера же продолжала совершенно свойским, будто с мужем разговаривала, тоном:
– А денежек-то подсыплют? Или только за машинку потеть пришлось?
И наконец-то! Кирилл взорвался:
– Слушай, оставь меня в покое!
Журналисты, что пировали неподалеку, настороженно вскинули головы… Вера же нимало не смутилась. Повысила голос – явно старалась привлечь внимание. Произнесла с удовольствием:
– Нет уж, дорогой, не оставлю.
На секунду отвернулась от них, помахала кому-то рукой. Аля в изумлении увидела: к ним навстречу торопится женщина. Средних лет, одета скучно и скромно. А на руках у нее – с любопытством глазеет по сторонам мальчонка. Худенький, бледный. По возрасту – годика полтора.
– Встань здесь, к свету! – скомандовала женщине Бородулина.
Та послушно повиновалась, замерла под яркой лампой.
Малыш завертелся, протянул ручки к Вере.
– Подожди, Андрюша! – раздраженно молвила та.
И вновь обернулась к Кириллу, спросила с усмешечкой:
– Никого не напоминает?
– Вера, что за цирк? – наконец не выдержала и Алла.
Но та на нее вновь ноль внимания. Не сводя с Кирилла горящего взгляда, сказала триумфально:
– Внимательно смотри. У него все – твое. Лицо, глаза, нос. Можешь, если хочешь, конечно, генетический тест делать – но только зря время потратишь. Это твой сын. Твоя плоть и кровь.
* * *
И снова робкая Алина надежда на очередной – счастливый – виток жизни полетела в тартарары.
Мальчишечка, что щурится от яркого света, вздрагивает от громкой музыки, получается, сын Бородулиной и Кирилла?!
Но бывшая подруга ведь бесплодна! Да и как у нее могли случиться отношения с молодым теннисистом? Он – уж Аля-то знала своего ученика – явно не из тех, кого легко уговорить на случайный необременительный секс.
Однако ребенок поразительно похож на Кирилла.
Аля вдруг вспомнила: в выпускной год его класс делал стенгазету «Какие мы были». Каждый школьник должен был принести свою фотографию в возрасте одного-двух лет. Алла Сергеевна тогда долго умилялась над детскими карточками. И прекрасно запомнила фото, что принес выпускник Бодрых. Тот малыш, что всхлипывает сейчас на руках у няни, с ним – одно лицо.
– Кирюша, – горько вздохнула Аля, – ну как же так?
Она вовсе не собиралась выяснять отношения – само вырвалось.
– Алечка, – обернулся к ней он.
Встретил ее холодный взгляд, поправился:
– Алла Сергеевна! Я вам сейчас все объясню!
Вера с неприкрытым удовольствием наблюдала за ними. Мальчонка – Андрей Кириллович! – скривил губки и расплакался в голос.
– Я… я… даже не знал об этом… только подозревал! – мучительно краснея, пробормотал Кирилл.
И журналисты, конечно, тут же объявились, требуют:
– Кирилл! Расскажите нам, что происходит?
– Я не буду ничего комментировать! – с неумелой решительностью отрезал парень.
Зато Вера ослепительно улыбнулась, хорошо поставленным голосом произнесла:
– А вот я с удовольствием сделаю заявление!
Выждала, пока на нее обернутся фото-и телеобъективы, взяла (не слишком умело) из няниных рук малыша, приосанилась:
– Этот ребенок – сын нашего чемпиона! Ну… и мой.
– Кирилл, вы признаете это? – мгновенно сориентировался кто-то из пишущей братии.
Малыш уже ревел так, что стал заикаться.
– Мамаша! Ты бы ему хоть соску дала! – посоветовали из толпы журналистов.
На Кирилла, покрасневшего, взмокшего, жалко было смотреть. Парень будто не видел нацеленных на него телекамер, не обращал внимания на Веру, на ребенка. Отчаянно вглядывался Але в глаза, бормотал:
– Она… она мне в воду что-то подсыпала!..
– И изнасиловала! – выкрикнул веселый мужской голос.
Журналисты захохотали.
– М-да, Бодрых, ты отличный ньюсмейкер! – одобрительно заявил еще один представитель СМИ. И заверил: – Завтра на первых полосах всех газет будешь. Гарантирую!
* * *
И снова: повторяется старый кошмар: Аля бежала из Москвы!
И снова в крушении всех ее надежд была повинна Вера.
Аля конечно же не стала рубить сплеча и посылать Кирилла в преисподнюю. Она внимательно выслушала его оправдания. По всему выходило: бывшая подруга просто обвела наивного, доверчивого парня вокруг пальца.
И до чего хитро разыграла свою карту. Могла рассказать о ребенке сразу, как забеременела, или хотя бы когда родила! Но нет. Видно, подумала: зачем ей нищий, безвестный мальчишка? Зато сейчас – когда парень выиграл престижный турнир и в качестве приза не бесполезный кубок, а спортивный «Порше», заявила – публично – о своих правах.
«Не зря мне вчера, когда играли полуфиналы, показалось, что я ее видела, – думала Аля. – Приходила, приходила Верунчик – на разведку. Может, и сомневалась: стоит ли затевать все это. Но уж когда увидела рядом с Кириллом меня – тут же решилась… Как же – я серая мышка и посмела отхватить чемпиона! Неужели она всю жизнь будет крушить мое счастье?!»
Кирилл умолял ее, на коленях стоял:
– Аля, ну прости дурака!
Но она – хотя и понимала умом, что он не виноват, – только качала головой. И думала про себя: «Может, Верка не зря явилась именно сейчас? Может, это предостережение мне? Указание свыше – чтоб не мучила, отпустила парня?»
Однако даже сейчас не нашла в себе решимости разорвать отношения с Кириллом окончательно. Произнесла мягко:
– Кирюша! Давай мы с тобой опять тайм-аут возьмем. Допустим, на годик…
– Алла Сергеевна!
– Милый, ну пойми, пожалуйста! Мне хотя бы привыкнуть надо к мысли, что у тебя ребенок от нее… После всего, что Вера сделала мне… после того, как она поступила с Настей…
Она, конечно, дала Кириллу надежду. Но про себя решила твердо: никаких близких отношений у них не будет. Никогда.
А что душа в Калядин рвется… Так она туда не в дом к Кириллу едет. Но к Виктории Арнольдовне – лучшей своей подруге. И к своему любимому бизнесу.
* * *
Прошло пять лет
Первое сентября – полный отстой. А когда в доме есть первоклашка – отстой вдвойне. Младшая сестрица просто достала уже: «Настенька, расскажи про школу!» И глаза такие радостные – будто цирк ей там или кругосветный круиз. Зойка вообще сама примерность и идеал, раздражала ее ужасно. Портфель собрала собственными руками чуть не в середине августа, над прописями гнет спину, хотя никто ее не заставляет. А уж читать в неполные семь лет скучнейшие рассказы о природе, написанные Сладковым, – это вообще, считала Настя, за гранью. Полный бред тратить время на книжки, когда в их общем распоряжении имеется планшетник.
Но Зойка свою долю компьютерного времени безропотно отдавала старшей сестре. А чтоб мама или бабушка Вика ничего не заподозрили, Настя сажала сестру рядом, включала погромче фонограмму из девчачьей игры «Невеста Братц» – а сама (беззвучно!) резалась в «Убей босса».
Интересно, в кого сестрица такая правильная уродилась? И кем станет, когда вырастет? Скучной клушкой-мамашкой наверняка! Кухня, киндер, что там еще? Во, точно: кирха! Тоже как раз для Зойки – петь по выходным в церковном хоре. Может быть, даже солисткой сделают.
Голос у младшей сестренки – с сожалением признавала старшая сестра – есть. Звонкий, чистый. «Серебряный», как написали в городской газете после того, как малявка распевала в День города на трибуне, сооруженной у стен мэрии.
Выступать, кстати, их тогда вместе приглашали. Но Настя, как услышала, что исполнить предстоит песню местного композитора «Родной мой, милый край», – отказалась наотрез. А Зоинька покорно вызубрила местно-патриотическую муть. И – как потом вездесущей бабушке Вике шепнули на ухо, – самому мэру приглянулась, и тот велел: впредь на все городские мероприятия юную Кузовлеву звать. Вот Зойка попала!
Насте, правда, тоже иногда случалось выступать на официальных мероприятиях. Завтра, первого сентября, на линейке придется прославлять любимую школу. Настя – соло – будет петь целый куплет: «Ждет всех нас школьный класс». Тоска!
У Зойки на линейке дело будет куда прикольнее: ехать на плечах у красавца Генки Шмакова из одиннадцатого «Б», колокольчиком трясти.
Впрочем, Насте в свое время тоже доверили первый звонок. Маман ужасно гордится, что у нее обе дочки такие звезды. Гладит по голове (ладно Зойку, но ее-то, взрослого человека, с какой стати?).
– Вы обе у меня красавицы, умницы! Если захотите – весь мир перевернете. Только не ссорьтесь никогда, помогайте друг другу! Вдвоем успеха добиваться куда легче, чем в одиночку.
