в сердце. Бог в Троице покланяемый, в Самом Себе есть
- ей и аминь [2 Кор. 1, 20].
221 При чтении или слушании священных произведений, почти
сердечно в людях, которые произвели их, образы Бога
Слова, или Самого Бога Слова, вещающего чрез них.
Помни всегда при чтении книги духовного или светского
содержания, что человек есть образ Божий, и этот образ
Божий - в его мысли, слове и духе, которым он говорит.
Приучи себя всегда смотреть на всякого человека с
высоким почтением, как на образ Божий, но особенно
когда он говорит, и преимущественно когда он говорит о
Боге. О, тогда он божествен. От привычки к людям, от
знакомства с ними, с их обыденною жизнью, от привычки
к дару слова в себе и в людях, мы мало ценим дар
слова, даже иногда презираем его в других, - и таким
образом диавол чрез наше самолюбие и невнимательность
хулит в людях образ Божий; всячески смиряться надо
сердцем и гордый ум свой попирать, чтобы не быть нам
подобными современникам пророков, смотревшим на них,
как на песнопевцев сладкогласных - не больше; они не
хотели исполнять их велений, даже презирали,
преследовали, били и убивали их; чтобы нам не
уподобиться тем людям, для которых пророк неприятен в
отечествии своем [Лк. 4, 24]. Сколько бы ни был
человек, по видимому, мал и незначителен, почти в нем
образ Божий, особенно когда он говорит с любовью,
преимущественно когда говорит и делает дела любви.
222 Ты написал книгу, положим, о Святой Троице, и
отпечатал ее в тысяче экземпляров, а можешь и столько,
сколько тебе угодно. И во всех этих книгах у тебя не
только один дух, но одни и те же слова, одна и та же
форма. Так и с приношением Тела Христова. По
вселенной, в бесчисленном множестве церквей приносится
оно, на всех алтарях христианских церквей действует
одна и та же Троица, во всех агнцах один и тот же
Христос и Дух Его (как в книге содержание ее), везде
одна и тоже форма приношения, - и выходит, что это
Святейшее Таинство есть как будто единая великая
священная книга любви Господа к роду человеческому,
которая в бесчисленном количестве приуготовляется по
вселенной по одной и той же форме с одним и тем же
живущим в ней Духом любвеобильным, взявшим на себя
грехи мира, духом Христовым. Еще подобие: какое
множество на земле отдельных личностей человеческих: у
всех одна форма тела, у всех одинаковая душа, с
едиными, хотя не с одинаковыми способностями, и всем
этим личностям одно название - человек. Все люди - как
один человек, и от одного начала все произошли:
первоначально от Бога Отца и Сына и Духа Его, а потом
от одной четы. Поэтому, между прочим, и повелевает
заповедь Божия любить каждого, как себя, по тождеству
т.е. нашей природы. Итак, видишь много лиц, и они одно
по тождеству природы души и тела. Так и Господь в
животворящих Тайнах Своих, где бы они ни приносились,
есть вечно единый и нераздельный Создатель от единыя
крови всего рода человеческого [Деян. 17, 26]. Чрез
единый Дух Свой, живущий в Тайнах Тела и Крови,
совершаемых во всех церквах мира, хочет Он соединить с
Собою нас, отпадших чрез грех и покорность диаволу от
соединения с Ним, и то, что во всех нас есть
разъединяющего с Ним и между собою, отсечь и очистить:
да вси едино будут: якоже Ты, Отче, во Мне, и Аз в
Тебе, да и тии в Нас едино будут [Иоан. 17, 21]. Вот
цель причащения!
223 Что удивительного, что хлеб и вино бывают Телом и
Кровью Христовою и в них Христос почивает, как душа в
теле? Что удивительного, когда и диавол гнездится в
ничтожном зародыше (в сердце) младенца, вместе с
возрастанием тела усиливается, так что потом является
на свет младенец с сокрытым и гнездящимся в сердце его
диаволом? О, какая бесконечная благость и премудрость
Господа открывается в даровании нам пречистых Таин
Тела и Крови Его, в том, что они принимаются
христианином в самое сердце! Заметьте, в сердце, -
туда, где гнездится диавол, имущий державу греха и
смерти [Евр. 2, 14] - в совершенное противоядие ему, в
дарование нам святости и жизни и в прогнание греха и
смерти! Как несомненно, что в сердце нашем гнездится
часто диавол и всякий грех, - так несомненно же, что в
сердца наши вселяется Христос Жизнодавец, святыня
наша. Болий есть Господь наш диавола, если же диавол
живет и действует в наших сердцах чрез разные
привязанности наши к предметам земным, то как не
входить в сердце наше Христу, чрез веру и покаяние,
когда оно и создано Им быть храмом Божиим, - как не
входить в сердца наши Христу, именно в плоти и крови
Своей, в соответствие нашей духовности и вместе
плотяности? Еще: если диавол может давать дух и слово
иконе звериной [Апок. 13, 15], то как Христос не может
вселиться в хлеб и вино и не претворить их, не усвоить
их совершенно Себе, как плоть и кровь?
224 Зажигательное стекло тогда зажигает дерево или бумагу,
или другое что удобосгораемое, когда мы наведем его на
предмет так, что лучи солнечные, сосредоточенные в
фокусе стекла, все сосредоточиваются на одной точке
зажигаемого предмета, всею своею совокупностью
действуют на него, и, таким образом, как бы все солнце
в уменьшенном виде помещается на предмете. Так и в
молитве, тогда душа наша согревается, оживляется и
воспламеняется умным Солнцем - Богом, когда умом
своим, как зажигательным стеклом, мы наведем на
сердце, как на духовную точку в нашем существе, это
мысленное Солнце и когда Оно будет действовать на
сердце всею Своею простотою и Своею силою. То же и о
Богоматери, и об Ангелах и святых. Наведи на свое
сердце их образы так, как они есть, со всею силою и
святынею, пусть сердце примет озарение их на себя с
возможною полнотою и силою, и оно воспламенится их
любвеобильным, как бы огненным действием: их чистота,
святость, благость, сила сообщатся твоему сердцу, и
оно будет само очищаться, само укрепляться в вере и
любви, и чем далее, чем решительнее и постояннее ты
будешь иметь сердце свое обращенным к Богу и к Его
святым, тем более будет сердце твое просвещаться,
очищаться и оживотворяться.
225 Если призываешь какого-либо святого с сомнением в
близости его к тебе и в слышании им тебя, и сердце
твое поразится теснотою, - переломи себя, или лучше
сказать, тотчас же преодолей с помощью Господа Иисуса
Христа гнездящегося в сердце клеветника (диавола),
призови святого с сердечною уверенностью, что он близ
тебя в Духе Святом и слышит твою молитву: и тебе
сейчас станет легко. Тяжесть и томление сердца на
молитве происходят от неискренности, от лживости и
лукавства нашего сердца, подобно тому, как в
обыкновенной речи с людьми мы чувствуем себя внутренне
неловко, когда говорим с ними не от сердца, неистинно,
неискренно. Жестоко ти есть противу рожна прати [Деян.
26, 14]. Будь всегда и везде истинен сердцем, и всегда
и везде будешь иметь мир в сердце, но особенно будь
истинен в беседе с Богом и со святыми: ибо Дух есть
истина [1 Иоан. 5, 6].
226 Во время молитвы каждое слово нужно произносить
сердцем с тою силою, какая содержится в каждом из них,
как и лекарства принимаются, обыкновенно, с
соответствующею каждому из них лекарственною, данною
им от Творца, силою. Если выпустим силу или эссенцию
лекарства, тогда оно не будет действенно и набьет
