– Не думаю, что мне захочется попробовать.
Следующий танец она просидела, а потом вновь появился Фредди. Танцуя с ним, она вдруг подумала, что все эти молодые люди и девушки, и среди них и Фредди и она сама, должны были на подобных балах подыскивать себе мужей и жен. И тут она впервые взглянула на Фредди, как на возможного кандидата в мужья. Но эта идея показалась ей совершенно невероятной.
Тогда какого мужа я хотела бы, подумала она. Но на этот счет у нее не было никаких соображений. Фредди проговорил:
– Джонатан мне сказал: «Фредди, познакомься с Шарлоттой», но ведь вас зовут леди Шарлотта Уолден.
– Да. А вы кто?
– Ну, в общем-то, маркиз Шалфонт.
Значит, пронеслось в голове у Шарлотты, мы из одного круга.
Чуть позже они с Фредди присоединились к беседе с Белиндой и приятелями Фредди. Они обсуждали новую пьесу «Пигмалион», о которой говорили, что она ужасно смешна, но весьма вульгарна. Юноши заговорили о предстоящем посещении матча по боксу, и Белинда заявила, что и она хотела бы пойти, на что молодые люди сказали, что это совершенно невозможно. Потом заговорили о джазе. Один из юношей был в некотором роде знатоком, так как прожил год в Соединенных Штатах, но Фредди джаз не нравился, и он с важным видом принялся рассуждать о «негрификации общества». Все пили кофе, а Белинда закурила еще одну сигарету. Шарлотте уже начинала нравиться вся эта атмосфера.
Но их вечеринку расстроила мать Шарлотты.
– Мы с отцом уезжаем, – сказала она. – Прислать за тобой коляску?
Тут Шарлотта поняла, что устала.
– Нет, я поеду с вами, – сказала она. – Который уже час?
– Четыре.
Они пошли за накидками. Мама спросила:
– Ты хорошо повеселилась?
– Да, спасибо, мама.
– Я тоже. Кто эти молодые люди?
– Приятели Джонатана.
– Симпатичные?
– Ну, к концу беседа стала интересной.
Папа уже вызвал экипаж. Когда они отъехали от освещенного огнями сада, где шел прием, Шарлотта вдруг вспомнила, что произошло в предыдущий раз, когда они ехали в карете, и тут ей стало страшно.
Папа держал мамочку за руку. Они выглядели такими счастливыми. Шарлотта почувствовала себя посторонней. Она стала смотреть в окно. В предрассветных сумерках она увидела четверых мужчин в шелковых цилиндрах, идущих по-Парк-Лейн. Вероятно, возвращались домой из какого-нибудь ночного клуба. Когда же экипаж завернул за угол Гайд-Парка, в глаза Шарлотте бросилось что-то странное.
– Что это? – спросила она. Мама выглянула из окна.
– О чем ты, дорогая?
– Там, на тротуаре. Похоже, это люди.
– Так и есть.
– Что они там делают?
– Спят.
Шарлотта пришла в ужас. Их было восемь или десять, прислонившихся к стене, завернувшихся в одеяла, пальто и просто в газеты. Трудно было понять, женщины это или мужчины, но некоторые кучки выглядели такими маленькими, что вполне могли оказаться детьми.
Она спросила:
– Почему они спят здесь?
– Не знаю, дорогая, – ответила мама. А папа сказал:
– Потому что больше им негде спать.
– Так у них нет дома?
– Нет.
– Я и не знала, что есть такие бедняки, – проговорила Шарлотта. – Как это ужасно, – Она подумала о всех этих комнатах в доме дяди Джорджа, о богатом угощении, к которому едва притронулись восемь сотен уже пообедавших гостей, о всех этих элегантных нарядах, которые заново шились к каждому сезону в то время, как другие люди спали на улице, прикрывшись газетами. – Мы должны что-то сделать для них, – сказала она.
– Мы? – спросил папа. – И что же мы должны сделать?
– Построить для них дома. – Для всех них?
– А сколько таких, как они?
– Тысячи, – папа повел плечами.
– Тысячи! А я-то подумала, только несколько вот этих. – Известие сразило Шарлотту. – А ты не мог бы построить маленькие дома?
– Сейчас невыгодно строить дома, особенно в этой части горда.
– Вероятно, тебе все равно следует этим заняться.
– Почему?
– Потому что сильные должны заботиться о слабых. Я слышала, как ты говорил это м-ру Самсону. – Самсон был управляющим имением Уолденов, и он всегда пытался сэкономить на ремонте сдаваемых в аренду домиков.
– Мы и так заботимся о многих людях, – сказал папа. – Обо всех слугах, которым мы платим жалованье, обо всех арендаторах, живущих в наших коттеджах и обрабатывающих нашу землю, о рабочих из компаний, куда мы вкладываем деньги, обо всех чиновниках, которых мы содержим на наши налоги...
– Не думаю, что это может служить оправданием, – перебила его Шарлотта. – Эти несчастные люди спят на улице. А что они будут делать зимой?
Вдруг мама проговорила с резкостью:
– Твой отец не нуждается в оправданиях. Он родился аристократом, и он умело управляет своим имением. Он имеет право на свое богатство. А эти люди на тротуаре – бездельники, преступники, пьяницы и транжиры.
– Даже дети?
– Не дерзи. Помни, что тебе еще многому предстоит учиться.
– Да, вижу, что еще многому, – сказала Шарлотта.
Когда экипаж въехал во двор их дома, Шарлотта увидела еще одного спящего на улице, у самых ворот особняка. Она решила разглядеть этого человека получше. Экипаж остановился у главного входа. Чарльз сначала помог выйти маме, потом Шарлотте. Шарлотта побежала через двор. Уильям уже закрывал ворота.
– Подождите минутку, – крикнула Шарлотта. Услышала, как папа произнес:
– Что за чертовщина?
Она выбежала на улицу.
Спящий оказался женщиной. Она неловко лежала на тротуаре, привалившись спиной к стене, окружавшей двор. На ней были мужские ботинки, шерстяные чулки, грязное голубое пальто и огромная, когда-то модная шляпа с букетиком искусственных цветов. Голова была повернута вбок, а лицо обращено к Шарлотте.
В этом круглом лице и широких губах мелькнуло что-то знакомое. Женщина выглядела молодой...
Шарлотта вскрикнула:
– Энни!
Спящая открыла глаза.
В ужасе Шарлотта уставилась на нее. Всего два месяца назад Энни служила горничной в поместье Уолденов, носила накрахмаленную чистую униформу и маленькую белую шляпку, эдакая смазливая девушка с большим бюстом и заразительным смехом.
– Энни, что с тобой случилось?
С трудом поднявшись на ноги, Энни присела в жалком реверансе.
– О, леди Шарлотта, я надеялась увидеть вас, вы всегда были добры ко мне, мне некуда пойти...
– Но как же ты оказалась в таком положении?
– Меня выгнали, миледи, и не дали рекомендации, когда узнали, что я жду ребенка. Я знаю, что поступила дурно...
– Но ты ведь не замужем.
– Но я гуляла с Джимми, младшим садовником...
Тут Шарлотта вспомнила откровения Белинды и поняла, что если все из сказанного ею правда, то у девушек действительно могут появляться дети, даже если они не замужем. – А где ребенок?
– Я потеряла его.
– Потеряла?
– То есть, он родился слишком рано, миледи, и был мертвый.
– Какой ужас, – прошептала Шарлотта. О таком она даже не слышала. – А почему Джимми не с тобой?
– Он сбежал в моряки. Я знаю, он любил меня, но он испугался женитьбы, ведь ему всего семнадцать... – Энни разразилась плачем.
Шарлотта услышала голос отца.
– Шарлотта, иди сюда немедленно.
Она оглянулась. Он стоял в воротах в своем праздничном вечернем одеянии, держа в руке шелковый цилиндр, и вдруг ей показалось, что она видит перед собой огромного, самодовольного, жестокосердного старика.
– Вот одна из служанок, о которых вы так хорошо заботитесь, – сказала она.
Отец взглянул на девушку.
– Энни! Что все это значит? Энни заговорила.
– Милорд, Джимми убежал, и я не смогла выйти за него замуж и не смогла найти себе другое место, потому что вы так и не дали мне рекомендации, и мне было стыдно возвращаться домой, вот я и приехала в Лондон...
– Приехала в Лондон, чтобы просить милостыню, – резко сказал отец.
– Папа! – закричала Шарлотта.
– Шарлотта, ты не понимаешь...
– Я отлично все понимаю...
Тут появилась мамочка и приказала:
– Шарлотта, отойди подальше от этого существа!
– Это не существо, это Энни. – Энни! – мама даже взвизгнула. – Она же падшая женщина!
– Ну, хватит, – сказал папа. – Наша семья не устраивает споров на улице. Немедленно пройдем в дом.
Шарлотта обняла Энни.
– Она нуждается в ванне, новой одежде и горячем завтраке.
– Не говори глупостей, – сказала мама. При виде Энни она почти уже впала в истерику.
– Хорошо, – сказал папа. – Проведи ее на кухню. Служанки должны уже к этому времени встать. Вели им позаботиться о ней. А потом приходи поговорить со мной в гостиную.
Мама проговорила:
– Стивен, это же безумие.
– Войдем в дом, – произнес отец. И они пошли в дом.
Шарлотта отвела Энни вниз на кухню.
Одна из служанок чистила кухонную плиту, а другая нарезала к завтраку бекон. Было только начало шестого: Шарлотта и понятия не имела, что они начинают работать так рано. Обе прислуги изумленно уставились на нее, когда она, в своем бальном платье и в сопровождении Энни, вошла на кухню.
