– Спасибо, – ответила Ангелина, усаживаясь за стол и беря протянутую ей кружку, доверху наполненную водой.
Сверху плавало несколько пожелтевших сосновых иголок. Она достала их и выбросила, потом отпила. Вода на самом деле оказалась необычайно вкусной, но такой холодной, что заломило зубы. Наталья устроилась напротив нее. Она отпила воды, потом умыла ею лицо и глубоко вздохнула.
– Благодать какая! – тихо проговорила она и улыбнулась.
Достав из кармана куртки брошюры, протянула одну Ангелине.
– Это тебе, – сказала она. – Великий пишет святые вещи. Прочитай обязательно!
– Спасибо, – вяло ответила та и убрала брошюру в карман.
Никакого интереса эта книженция у нее не вызвала.
«Наверняка какие-нибудь заумные рассуждения о боге, – подумала Ангелина. – А зачем мне это? Мне тогда писаний этих Свидетелей Иеговы хватило! Только начала читать, чуть не заснула. Хорошо, что Толя тогда все это выбросил!»
Она вспомнила его насмешливое лицо, карие глаза и вздохнула. Настроение сразу упало.
– Попей водички-то, – сказала в этот момент Наталья, пристально на нее глядя. – Увидишь, как сразу полегчает и мысли прояснятся. Воистину, святая она!
Ангелина недовольно на нее глянула и сделала глоток. Все эти «благостные» речи начали ее порядком раздражать. Она видела, что Наталья женщина неглупая, но казалось, что она постоянно находится под каким-то гипнотическим воздействием и из-за этого произносит чужие слова.
– А вот этот самый Микола и ваш Великий, – спросила Ангелина после паузы, – они в родстве?
– А кто же его знает, – нехотя ответила Наталья. – Месяца три назад появился тут Микола и сразу в тереме поселился. Великий нам его как своего названого брата представил и велел почитать и во всем слушать.
– Как любит говорить твоя Лиза, я фигею! – сказала Ангелина.
– А что тут такого удивительного? – пожала печами Наталья. – Людей сводит творец небесный, а его замыслы нам в конечном итоге неведомы. Микола – это стебель, а Великий – ангельский цветок на этом стебле. Так мне видится их союз. И не мне одной. Все пчелки божьи так думают и радуются, как правильно творец небесный устраивает все на этой земле.
Ангелина вздохнула и встала. Пока она видела только обычное поселение в лесу, обычный источник, каких много, и странную парочку, заправлявшую всем этим. И никакой святости или снизошедшей на нее благодати не чувствовала.
– Пойдем на пасеку? – предложила Наталья и тоже встала. – Тут совсем недалеко!
– Хорошо, – кивнула Ангелина.
Она допила уже согревшуюся воду, перевернула пустую кружку, поставила ее на стол и подошла к Наталье. Та заулыбалась и начала спускаться с пригорка.
Они прошли сосновый лес и оказались на огромной поляне. Ее заполняли многочисленные ульи. На опушке под раскидистыми кривоватыми сосенками находились какие-то деревянные строения. Наталья направилась туда. Ангелина не отставала. Она чувствовала себя сегодня намного бодрее, и даже мышцы перестали ныть. Было такое ощущение, что тело начинает приспосабливаться к активному образу жизни. Ангелине даже показалось, что ее не так тянет к земле и походка становится все легче. Да и резинка брюк уже не давила на подобравшийся живот.
Когда они приблизились к крайнему строению, им навстречу вышел улыбающийся мужчина средних лет. На нем были надеты брезентовая куртка защитного цвета и такие же брюки. Ангелину поразили пронзительно-синие глаза, вокруг которых лучиками разбегались мелкие морщинки. Его лицо настолько загорело, что выглядело кирпично-красным. Волосы выгорели добела. Возле его ног крутилась заросшая кудрявой шерстью болонка.
– День добрый! – радостно поздоровался он.
– Добрый! – закивала Наталья. – А мы за медком пожаловали, Эдик!
– Прошу! – заулыбался он и пригласил их в длинный и невысокий сарай, крытый серым шифером.
Болонка тявкнула и начала прыгать вначале на Наталью, затем на Ангелину.
– Цыц, Шмель! – прикрикнул на нее Эдик. – Не приставай!
– Хороший, хороший! – ласково проговорила Наталья и погладила болонку.
Потом полезла в карман куртки и достала кусочек горбушки. Шмель взлетел, словно кудрявый шарик, в воздух и выхватил хлеб из ее рук. И тут же убежал за сарай. Они вошли в открытую дверь вслед за Эдиком. Ангелина увидела, что это самый настоящий склад. Вдоль стен ровными рядами стояли трехъярусные стеллажи из неструганных досок. Их полки были плотно заставлены самыми различными емкостями. Тут были и трех-, пятилитровые стеклянные банки, и керамические кувшины, и горшки, и берестяные туески, и пластиковые бутылки. Все они были наполнены медом.
– Берите, сколь надобно, – предложил Эдик. – Вот с этой стороны совсем свежий мед, а подальше у стены уже засахарился.
– Дай-ка нам и того и другого, – попросила Наталья. – Но лучше вот в этих полуторалитровых бутылках от кока-колы. А то тяжело нести будет. Мы еще раз придем, когда этот съедим.
Эдик скрылся в узком пространстве между стеллажами. В дверь влетел Шмель и, виляя курчавым задом, начал ластиться к Наталье. Потом переключился на Ангелину. Она присела на корточки и стала гладить его лохматую спину и трепать за ушами. Шмель свалился на пол и подставил живот, улыбаясь во всю пасть. Ангелина почесала его курчавое брюшко, покопалась в кармане брюк и обнаружила забытую старую ириску. Освободив ее от обертки, протянула Шмелю. Он аккуратно снял ее зубами с ладони и бросился прочь. Она невольно заулыбалась.
– Видишь, – ласково произнесла Наталья, – даже животные у нас дружелюбные. Собаки, и те никогда не укусят.
Ангелина недовольно на нее глянула, но промолчала, хотя ей уже порядком надоело выслушивать и к месту, и не к месту замечания подобного рода.
Из-за стеллажей появился Эдик. Он нес четыре полуторалитровые бутылки, прижав их к груди.
– Куда столько-то? – засмеялась Наталья.
– Так вас же двое, – заметил он. – Вот, по паре каждой. Новенькая? – неожиданно поинтересовался он, с любопытством глядя на Ангелину.
– В гостях, – уклончиво ответила она, принимая бутылки.
Они показались ей довольно тяжелыми.
– Вы бы отдохнули немного, – предложил Эдик. – Не сразу же обратно! А может, перекусить желаете, чем бог послал?
Наталья задумчиво на него глянула. Видно было, что она порядком проголодалась. Да и у Ангелины уже живот подвело. На свежем воздухе всегда аппетит повышенный, а они столько прошли с самого утра.
– Давайте, бабоньки, не стесняйтесь! Пошли в хату! Моя пирогов с брусникой настряпала. С молоком – самое то! А бутылки свои пока тут оставьте.
– Да? – тут же воодушевилась Наталья и сглотнула слюну.
