В ушах звенело предупреждение Сарды:
– Пайпер, они повернули в вашу сторону.
Я кивнула себе самой, забыв отключить передатчик. Вблизи зашевелились кусты: приближались соперники. Я подняла свое оружие.
– Пайпер! Веско и Скорр прямо за вашей спиной!
По моей спине пробежал холодок. Черт побери, уже сзади!
– Они окружают вас с двух сторон, – предупредил Сарда, его голос звучал взволнованно. – Немедленно уходите, Пайпер!
Теперь я чувствовала, что мои враги совсем близко. Это безошибочное ощущение опасности пробежало мелкой дрожью по всему телу, я прижала свой фазер к груди и кубарем скатилась вниз с поросшего мхом холмика, успев заметить сзади головы Веско и Скорра. Совсем близко. Так можно оказаться отличной мишенью.
– Пайпер! – продолжал отчаянно взывать голос Сарды. Эмоции прорывались сквозь хрупкую оболочку невозмутимого вулканца.
Я сунула переговорное устройство себе в карман, а фазер, наоборот, положила рядом с собой на мох, затем села, поджав ноги и придав рукам самое невинное положение – опустила их на колени.
Веско вместе со своим научным консультантом появились из зарослей папоротника первыми. Увидев меня, они на мгновение остановились, удивившись моей позе. Этот момент в итоге оказался решающим в моей судьбе: я неопределенно пожала плечами, глядя на своих противников, а затем даже решила принять позу мыслителя, упершись локтем в колено и задумчиво обхватив рукой подбородок.
Веско сначала нахмурился, затем взглянул на птичье лицо своего компаньона и ухмыльнулся, расценив мою позу как безмолвное признание своего поражения. Как я и надеялась, он счел излишним отметить победу пятном краски на моей униформе.
В джунглях послышался шум новых шагов. Ухмылка на лице Веско исчезла.
Он достал фазер. Скорр догадался о намерениях своего шефа и спрятался в тень, озабоченный тем, чтобы случайно не испортить своих огромных золотисто-радужных крыльев.
Вскоре из кустов появился Греген, а с ним и его более приземистый коллега. Норвежец, судя по всему, давно шпионил за Веско, как, впрочем, и тот за ним. В воздухе засвистели струйки краски; все стали искать защиту от них, исключая меня. Я продолжала бесстрастно сидеть на своей кочке и предпринимала отчаянные усилия, чтобы не вступить в завязавшуюся схватку.
Я сидела, напрягшись подобно туго натянутой струне, и старалась не замечать брызг краски, ложившихся вокруг меня на мох, листву и камни. А в моем кармане продолжал звучать приглушенный голос Сарды, выкрикивавший мое имя.
Вдруг слева раздался хлопок, и из зарослей появился Греген. Его плечо и правая половина лица были густо выкрашены в фиолетовые тона.
Женщина-компаньон норвежца изумленно смотрела на своего командира. Они молча сели в мох с удрученными лицами. Вскоре Греген достал из кармана сигнальное устройство и вызвал транспортационный луч. Из-за кустов появился довольный Веско, а вслед за ним его научный консультант. Они не стеснялись своей радости победителей…
Скоро Греген и его помощница исчезли в шуме транспортационного луча.
В порыве своего триумфа Веско не успел подумать, почему я до сих пор не поднята на орбиту с очередным его рейсом. Расправив плечи и дыша полной грудью он расхаживал по поляне как безусловный победитель "Игр на выживаемость", довольно потирая руки, любовно поглаживая свой игрушечный фазер и ухмыляясь своему товарищу по команде. Обойдя круг почета по поляне, Веско вновь подошел ко мне, видимо собираясь что-то спросить.
В итоге он получил свою порцию краски цвета ультрамарин прямо в нижнюю челюсть.
Мой противник удивленно замолчал, затем, не веря своим глазам, попробовал пальцем краску на собственном подбородке. И он, и Скорр стояли, словно зачарованные, и смотрели на зажатый в моей руке фазер.
Я же продолжала сидеть на облюбованной мной кочке и не проявляла никаких эмоций. В конце концов, в "Играх на выживаемость" хороши все уловки, которые не запрещены и приводят тебя к победе.
Веско начало трясти от ярости. Он сжал кулаки, и только суровые правила игр удержали его от того, чтобы броситься на меня.
Золотистые крылья его компаньона тоже повисли вниз в глубоком отчаянии, когда он встал рядом со своим покрасневшим от злости шефом. Их последним впечатлением от "Игр" перед отправкой транспортационным лучом был все тот же живописный пейзаж, в центре которого продолжала сидеть я на своей кочке. Вот так я оказалась командиром команды, ставшей чемпионом "Игр".
***
"Я не знаю". Эти слова ненавидят все вулканцы. Я тоже их невзлюбила, в особенности, когда они стали относиться к дальнейшей судьбе Сарды. Наша дружба явилась заслуженным итогом выигранных нами "Игр", но ей, однако, был нанесен очень серьезный удар, когда я узнала о пристрастии и несомненном таланте Сарды к созданию оружия и невольно унизила его, распространив эту информацию внутри Звездного Флота. Затем мы вновь вернули нашу дружбу, когда нам пришлось бок о бок бороться против попыток адмирала Риттенхауза силой захватить власть. Я не хотела мириться с мыслью, о том, что наши отношения могут развалиться прежде, чем достигнут расцвета. Я боролась с чувством ревности по отношению к Споку, часто появлявшемуся у меня на мостике "Короля". У Спока была возможность многолетнего общения с Кирком, в течение которого шлифовалось их взаимопонимание с полуслова. Несправедливо то, что мы с Сардой можем оказаться лишенными такой возможности. Несмотря на ту боль, которую причиняли мне воспоминания об этих "Играх", почестях и наградах, последовавших за нашей победой и для меня, и для Сарды в Академии Звездного Флота, их яркость почему-то несла с собой и слабую надежду, небольшой, но все-таки шанс на удачу. И если Сарда все же погиб, мне нужно обязательно узнать, что его смерть не оказалась горькой случайностью. Но если он жив, то теперь в моей голове созрел план его поисков.
Я сделала несколько шагов вперед, в сторону мистера Спока, внимательно рассматривавшего распечатку энергетических характеристик короткого импульса, образованного работающим сверхускорителем.
– Сэр, – обратилась я к нему. Он повернул голову в мою сторону.
– В чем дело, командир?
– Это касается путей поиска Морни и других…
Ощутив в моих словах что-то такое, о чем не вполне догадывалась я сама, Спок встал и посмотрел мне прямо в глаза. По его тону я сразу догадалась, что он понял все с полуслова.
– У вас есть план?
Глава 7
Человеку свойственно ошибаться, и мне – тоже.
– Радио?… Вы имеете в виду что-то, похожее на радио?
– Именно так, Скеннер. Старые добрые радиоволны. Приступайте к делу.
Он еще некоторое время таращил на меня глаза, словно в его распоряжение должны были предоставить автоматизированную сборочную линию, а затем с сомнением стал разглядывать сенсорное оборудование. Потом механик повернулся и виновато произнес:
– Вы так просто говорите "сделай", словно речь идет о какой-нибудь ерунде. Я не уверен, что это оборудование вообще может быть перенастроено для такой цели. Вы говорите о частоте, которая ниже, чем свинья, валяющаяся в луже!
Я показала ему на панель передающего устройства.
– Попытайтесь сориентировать передатчик на место где-нибудь поблизости от точки, откуда появился поток частиц из сверхускорителя.
Когда мы опустимся вниз при помощи транспортационного луча, то сможем продолжить наши поиски с трикордерами.
– Боюсь, что в этот передатчик придется кричать изо всех сил.
– Лейтенант Сэндидж, – прервал его Спок, – если вы установите частоту на уровне ниже среднего, а затем начнете подбирать необходимую мощность для данного диапазона, думаю, что вам с успехом удастся получить такую несущую частоту.
– Все это нуждается в ручной доводке, сэр, – голос Скеннера прозвучал понимающе. – Иначе такой сигнал не пропустит компьютер.
– Все правильно, – ответила я. – Не стоит обращать внимания на мелочи. Иначе, это будет похоже на полет в самолете, где высота поддерживается числом оборотов двигателя, а не углом наклона крыла.
Спок кивнул.
– Правильно. Если такие частоты вообще возможно воспроизвести на такой аппаратуре, то это будет достигнуто подбором мощности, а не регулировкой диапазона волн.
Скеннер поднял руки вверх.
– Хорошо, хорошо, сдаюсь. Будем надеяться на успех, – и он приступил к более тонкой регулировке, которую надо было начинать с нуля каждые несколько секунд. – А какова окончательная роль этого предприятия?
– Получение такого же ответа, – произнесла я. – Если Сарда сейчас жив, находится в лаборатории и уловит посылаемые нами волны, он сразу догадается, кто послал их ему.
– Совсем неплохо, если так и случится, – Скеннер вздохнул, щелкнул пальцами и начал осторожно подбирать нужное соответствие между мощностью и длиной волны, В итоге получались столь низкочастотные колебания, что помехой для них становилась вибрация корпуса "Короля" при подлете к орбите. Более современный компьютер наверняка смог бы взять работу такого рода на себя, но только не устаревшие системы "Короля", не способные к столь утонченным заданиям. Скеннеру понадобилось целых два часа, в течение которых он с упрямством, возможно, достойным лучшего применения, посылал эти сигналы к месту образования мощной волны сверхускорения. Время шло, и я с еще большим уважением стала относиться к талантам механика тонкой регулировки радиоаппаратуры. В конце концов я оставила свою работу и изумленно следила за ловкими пальцами его рук.
