что он махнул на это дело рукой, и компания направилась к деревне. Когда они добрались до обожженных деревьев, эльф остановился, чтобы возродить хотя бы этот кусочек леса. Лес неохотно поддавался: ожоги проходили, в растения возвращалась жизнь. А где огонь ее полностью уничтожил, она снова поднималась из земли. Правда восстановить Морохиру удалось немного, но даже эта малость принесла ему наивысшее счастье.
Когда путники вошли в деревню, стояла гробовая тишина, нарушаемая только шелестом травы и редким мычанием буренок. Компания добралась до дома старосты, Алекс настойчиво постучал в дверь. Наконец дверь открыла заспанная хозяйка, и безлицый попросил громовым голосом:
— Зови Степана. — Последние слоги он выговаривал уже глубоким женским контральто.
— Конечно, конечно, — запричитала женщина и скрылась в доме. Вышел староста — крепкий мужик в помятой рубашке и таких же штанах.
— Чевой-с надобно? — спросил он.
— Убили мы комола, за платой пришли!
— До утра не подождет? — возмутился Степан.
— Нет, не потерпит, — ответил безлицый детским голосом, перешедшим в каркающий. Мужик поморщился, безлицых он не любил.
— Чего хошь за выполненную работу?
— Не меня награждай, а этих добрых молодцев, они управились со зверем.
— Ну! — Староста сурово уставился на парней.
— Мне еды в дорогу, да побольше, — сказал Симеон.
— Будет тебе еда.
— А нам монетами заплати, — ответили волхвы.
Староста скрылся за дверью, жена его вынесла узелок с едой, а сам он кошель путникам протянул.
— Забирайте! — широко зевнув, сказал Степан. — Там двадцать золотых монет, больше нет.
— Хорошо. Бывай, — ответил безлицый и взял кошель. — Дурни, надо было волшебные вещи брать, — зашипел змеиным голосом чернокнижник, обращаясь к ученикам.
— У нас всё есть, — парировал Вельвет. — Эй, Симеон, показывай дорогу к Бабе-яге!
Долго или коротко они шли, но прибыли наконец к средней сестре Яги Инны — к Инге. Это была совсем молодая девчонка.
— О, проходите, гости добрые. — Парни уставились на нее во все глаза. — Что пялитесь, или вам к другой Яге надобно? — сурово спросила она, уперев руки в бока.
— Ты средняя сестра Инны?
— Ну да. Седьмая в роду, а что?
— Ничего, — ответил Лайл, и парни вошли в избу.
— С дурными вестями они к тебе, — сказал безлицый.
— Это с какими же?
— Умерла твоя старшая сестра, велела не серчать. А еще нам крылатых коней дать. Мы бы их сейчас и взяли, нам в Беларусь надо.
— А кто дрова колоть будет, навоз за скотиной убирать и траву косить? Ишь какие, решили просто так коняшек моих заполучить… — Под конец голос Инги сорвался, и она завыла в голос.
— Ну ты, Лайл, мастер переговоров, — зашипел Алекс на василиска и подошел к разревевшейся девчонке. — Ты прости его, он дурень, влюбился в подругу, а ее похитили. Поэтому он немного бестактный.
— Колдун, поди, Нави похитил? — шмыгнув, спросила Баба-яга. Девушка взяла себя в руки и сказала: — Берите коней и проваливайте, сбрую в сарае найдете. Некогда мне вас потчевать! — Она свистнула, и тут же прилетела стая огненных крылатых коней. — Выбирайте себе кобылу по душе, а коней не трогайте, не покорятся они вашей воле, — велела Инга.
Парни так и сделали, и только Алекс решил попробовать жеребца оседлать. Конь заржал, земля вспыхнула.
— Дурень ты проклятый! — заорала Инга, и раздался гром, ливанул дождь, гася пламя. Лошади зафыркали, дождь они не любили. — Бери Марьяну — и проваливайте! — Баба-яга сверкнула глазами на гонцов с дурной вестью, молния ударила рядом с менталистом. Инга кивнула на молодую кобылу, и Алекс не стал больше выпендриваться, заговорил с кобылой.
— А как остальных зовут? — полюбопытствовал Морохир.
— Яна, Дана, Заря, Златослава и Неждана. — Она указала на каждую лошадку по очереди. — Всё, убирайтесь, пока не передумала! А то в печи места много, всем хватит.
Парни вняли угрозе, Лайл мигом смотался в сарай и притащил каждой лошадке по сбруе. Он, ни на кого не глядя, отдал обмундирование для кобылок. Сам василиск оседлал Неждану, и вся пятерка последовала его примеру. Лошадки зафыркали, стали переступать с ноги на ногу. Они еще какое-то время потратили на то, чтобы разобраться, как управлять животинками, и наконец оставили Ягу.
В Нави шел проливной дождь, кобылы недовольно мотали головами.
— Чёрт, мы не спросили, чем они питаются, — выругался Лайл. — Эй, Алекс, попробуй ментально связаться с Ингой.
— Уже. Они едят лаву. — И парни расхохотались.
— Велес, как всё просто!
— Но дождь не любят, от него теряют силу, так что нам бы на время скрыться где-нибудь, переждать непогоду.
— Боюсь, Инга не скоро успокоится, а погода здесь от ее настроения зависит, — немного задумчиво сказал Симеон.
— И что делать? — занервничали парни, такой подставы они не ожидали.
— Выйти из зоны, на которую Инга может влиять и портить своими слезами погоду, — философски заметил Лайл и сильнее сжал бока кобылы, та недовольно заржала, но скорость ощутимо прибавила. Еще через семьдесят пять частей они уже летели под лунным небом, наслаждаясь теплом.
— Надо будет напоить лошадок лавой, — сказал безлицый, приметив неподалеку вулкан, он направил свою кобылу Яну к нему. Они летели клином, и радостные лошадки приземлились на вершину, здесь было ощутимо жарко. Коняшки нетерпеливо били копытами.
— А они не сбегут? — заволновался Морохир.
— Не должны, — немного подумав, ответил Лайл.
— А если попытаются сбежать, я превращу вулкан в лед, — пригрозил Симеон, и зверушки прониклись. Они спрыгнули на землю, и парни, сняв сбрую, отпустили их. Лошадки прыгнули в жерло вулкана, обратясь текучим пламенем. Они купались, игрались и довольно ржали, как бегемот, извалявшийся в грязи.
Лайл счастливо зажмурился, впитывая тепло.
— Жаль, что его нельзя забрать с собой, — посетовал он.
— Кого его? — спросил Вельвет, достав трубку и начав ее набивать.
— Жар.
— Почему нельзя, вполне даже можно, — сказал безлицый. Он повел руками и что-то прошептал. — Вас на пятом курсе, если не выгонят, будут учить, как собирать погоду и сохранять ее, чтобы в любой момент можно было ее воспроизвести в небольшом закрытом пространстве.
— Только в закрытом, учитель? — с тоской спросил василиск.
— В большом заклинание развеется без следа.
— Тогда не шибко интересно, — сказал Алекс.
— Глупые. Сели, будем учиться собирать погоду! — гаркнул чернокнижник. Ученики вздрогнули, но послушно сели. — Концентрируемся на пространстве, стараемся ощутить всё: вес воздуха, оттенки запахов, малейшее колебание температуры. Вбираем всё и ищем, какие окраски, особенности отличают одну погоду от другой, кроме очевидных признаков. Вам нужно самим стать погодой.
Парни старались, с них семь потов стекло, первому приручить погоду удалось Алексу.
— О, круто! Эй, Лайл, я тебя сделал! — Василиск открыл глаза, и Алекс испугался, начал смотреть куда угодно, лишь бы не встретиться взглядом с
