– Замерз, да? – спросила его Майя, выпростала ногу из-под одеяла и погладила собаку по мягкой золотистой шерсти. – А ты вон какой лохматый! Мне куда хуже…
Джинто вздохнул и лизнул ее пятку.
– Ну тебя, безобразник! – фыркнула девушка, снова завернулась в одеяло и уснула.
В следующий раз ее разбудил уже Джинто, который аккуратно, но настойчиво пытался докопаться до девушки сквозь одеяло.
– Ну чего тебе? – страдальчески спросила она. – А, ты, верно, хочешь на улицу?
Пес коротко взлаял и завилял хвостом.
– Интересно, чего ради люди берут собак в дом? – ворчала Майя, одеваясь и причесываясь. Джинто зарылся в сброшенное одеяло и делал вид, будто его вовсе нет в комнате. – Что за радость вставать ни свет ни заря? Жил бы ты во дворе, в будке, на псарне – дело другое, но ты же лезешь в комнату!
Спаниель смотрел на нее, прикрыв нос лапами, и безостановочно стучал по полу хвостом.
– Идем уже, – сказала девушка. – Навязался на мою голову.
Джинто унесся в сад, стоило только открыть входную дверь: видно, ему было невтерпеж.
Майя посмотрела на небо – распогодилось, утреннее солнце приятно пригревало, блестели капли воды на листьях, совсем как после тропического ливня в родном Хиндустане. Разве что там и капли, и листья были побольше раз этак в десять, а солнце уже в пять утра пригревало так, что можно было и не думать о верхней одежде.
«Не так уж плохо в этой Британии, – подумала Майя. – Только холодно».
Она поежилась в своей накидке, подумала, что нужно вернуться в дом – не хватало простыть! – и тут залаял Джинто.
– Ты где? – окликнула Майя. – Противный пес! Иди ко мне, живо, не то на порог не пущу!
Джинто снова гавкнул отрывисто, будто давал понять, где он находится. И еще раз. И еще…
– Если ты нашел дохлую ворону, я ее тебе на завтрак скормлю, – пообещала Майя и углубилась в мокрые заросли, которые давно следовало подстричь. Ей с трудом удавалось уворачиваться от холодных капель, которыми щедро осыпали ее буйно разросшиеся кусты, а уж не промочить ноги и мечтать не приходилось – за газоном, кажется, тут вовсе не ухаживали.
«Дома хотя бы дождь теплый», – сердито подумала девушка, поднырнула под мокрые ветки и вдруг оказалась у ротонды.
Зачем покойному Уоррену или его предшественнику понадобилась беломраморная ротонда в саду при его сарае, сказать было сложно. Видимо, затем же, зачем и гараж в виде склепа.
Джинто гавкнул совсем рядом, а Майя выбралась наконец на открытое место. Осмотревшись, она решила, что британская природа тоже бывает хороша, если не обращать внимания на холод.
Ротонду увивали плетистые розы, свесившие алые, белые, розовые цветы к самой траве, особенно яркой после дождя. Капли воды сверкали в лучах восходящего солнца, и что-то еще сверкало у самых ступеней.
Майя сделала шаг. И еще один.
Ей показалось, будто в траве распласталась тропическая птица, каких она во множестве видела в Хиндустане, только очень большая. Сияло на солнце изумрудное платье в блестках по последней моде, с неровным подолом и бахромой – будто растрепанное оперение прикрывало бледные ноги. Блестел золотистый палантин, раскинутый, словно крылья, сияли золотистые туфельки.
Лили Уайт выглядела ослепительно. Должно быть, никогда она не была так хороша при жизни! Ну а в том, что она мертва, усомниться было сложно, даже не притрагиваясь к ней: грудь не вздымалась, широко открытые и залитые дождем глаза (тушь растеклась по щекам) смотрели прямо на солнце, не мигая, а шея была вывернута под неестественным углом.
– Кажется, – сказала Майя псу, подошедшему поближе, – снова нужно вызывать полицию.
– Гав, – согласился Джинто. Интересно, но к покойнице он не приближался, хотя тщательно обнюхал все кругом. Впрочем, что он мог учуять после дождя?
– Идем, – скомандовала девушка и быстрым шагом направилась к дому. – Эй, Джинто, ты где? Вот противная собака…
– Вы что, издеваетесь?! – услышал я слова инспектора Рассела.
– А что случилось? – спросил я, входя в гостиную и приветствуя собравшихся. Их, правда, пока было немного: кто-то баюкал сломанную руку, кто-то просто еще не проснулся. Впрочем, остальные понемногу подтягивались в гостиную.
– Труп, – сказал полицейский, покосившись на меня. Я знал, что эта история ему не по нраву, но куда тут денешься?
– Чей? – так же лаконично поинтересовался я.
– Лили Уайт. Которая вовсе не Уайт и не Лили, – фыркнул Рассел. – Констебль, передайте вещи покойной, будьте добры… благодарю. Так, поскольку почти все в сборе, то начнем. Мистер Маккинби, вы знали настоящее имя вашей подруги?
– А у нее было ненастоящее? – удивился он.
– Ответьте на вопрос, пожалуйста.
Я поражался спокойствию Рассела. Я бы на его месте уже гавкнул на Маккинби, но инспектор был непрошибаем, как слон. Или носорог.
При мысли об экзотических животных я вспомнил о мисс Тагор и устроился на подоконнике рядом с ее креслом. Не слишком прилично, зато близко! Она, впрочем, не возражала, фыркать и отворачиваться не стала, и на том спасибо.
– Я ее знал как Лили Уайт, а в документы не заглядывал, – сказал Дэйв. – Так как ее звали-то?
– Лайза Брадшо, – ответил Рассел. – Во всяком случае, именно это имя значится в документах, которые мы нашли в вещах покойной. И еще вот это…
Он сделал знак констеблю, и тот поставил на стол небольшой дамский саквояж. Тот оказался до отказа набит безделушками, подсвечниками, статуэтками и прочим, чего в Эбервиль-хаусе было хоть отбавляй.
– Старушка Лили… – протянул Дэйв. – Вот так номер!
– То есть вы не знали о ее деятельности? – уточнил инспектор.
– Нет. Но, однако, это просто тема для рассказа!
– Вы, вижу, вовсе не опечалены смертью вашей подруги?
– Не опечален, – подтвердил Маккинби легкомысленно. – Я вообще крайне черствый тип. Видите ли, если я начну горевать о каждой случайной подружке, которая разбилась на машине, перебрала кокаина или спьяну выпала в окно, то рехнусь. А сейчас вы спросите, не ссорились ли мы, и есть ли у меня алиби.
– Вы догадливы, мистер Маккинби, – кивнул Рассел.
– Мы не ссорились, – спокойно ответил тот. – Алиби… а когда она умерла?
– Трудно сказать, – ответил инспектор. – Вскрытие покажет. Предположительно после полуночи, но до рассвета.
– Хм, – Дэйв задумался. – До полуночи мы точно были в гостиной с мисс Тагор. Потом Энди навернулся с лестницы, ну да вы сами это помните. Потом приключился спектакль в исполнении старшего Бейнса в паре с какой-то приблудной кошкой. Ну а затем я рухнул в постель и отключился. Этому свидетелей, увы, нет. Спал один.
– Ясно, – пометил тот в блокноте.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
