Или, что еще хуже, Маккерик мог отвести ее к Бьюкененам и оставить там, посреди незнакомых людей, которым придется как-то объяснять свою ложь.
– Приветствую вас, – инсценируя свою речь перед Бьюкененами, сказала девушка волчице. – Я леди Ивлин Годвин из Англии. Я сопровождала вашу родственницу, Минерву Бьюкенен, на родину, но она умерла в лесу, и я оставила ее тело на камнях под дубом. Я сказала Маккерику, что происхожу из вашего клана, поэтому, пожалуйста, не выдавайте меня и сделайте вид, что так и есть.
Элинор недовольно завыла.
– Именно так. – Ивлин вздохнула. Она встала с кровати. В этой стране о ее титуле можно было забыть.
Она нуждалась в Маккерике, без него ей не выжить. Она только сейчас поняла это, и правда о ее положении ошеломила Ивлин. Но как она могла задержать шотландца в хижине? Что она могла пообещать ему, какие слова найти?
Ивлин подобрала накидку Минервы и посмотрела на поношенную вещь, желая, чтобы у нее была хоть крупица мудрости этой старой женщины. Она напрягла слух, направила всю силу воли на то, чтобы услышать ее шепот из того края, куда ушла Минерва. Но Ивлин ничего не услышала.
Ивлин вздохнула и направилась к противоположной стене хижины. Обойдя животных, она повесила накидку на гвоздь под полкой. Со стороны эта вещь казалась просто поношенной и грязной тряпкой, но от одного взгляда на нее Ивлин становилось не по себе.
Ах, если бы она была родственницей Бьюкененов, если бы в ее жилах текла хоть капля крови этой шотландской колдуньи! Как все было бы просто, если бы она могла произнести таинственное заклинание, сварить магическое зелье и решить все свои проблемы.
Но Ивлин не знала таинственных заклинаний. И пока ей в голову пришла одна-единственная мысль о том, как разрешить эту ситуацию. Но чем больше она думала об этом, тем страшнее ей становилось. Навязчивые образы роились в мозгу, мешая сосредоточиться. Девушка попыталась изгнать эту чудовищную мысль. Маккерик просто рассмеется ей в лицо или оскорбится, услышав от нее такое. Это было неприлично даже для шотландца.
С другой стороны, у нее, похоже, нет другого выхода. Надо попробовать. Она не может привлечь его богатством, в ней не течет королевская кровь. У нее даже не осталось конины. У нее есть только одно, что она может предложить Маккерику.
«Ты не сделаешь этого!» – по-детски кричала в ней прежняя Ивлин.
«Ты должна попробовать», – говорила новая Ивлин, уже повзрослевшая.
Элинор внезапно кинулась к дверям и прыгнула, прервав ход ее мыслей. Волчица встала на задние лапы, вертя хвостом с необыкновенной скоростью. Бонни была рядом с ней.
Потом Ивлин услышала протяжный, хриплый вопль Маккерика. И мурашки пробежали по ее спине.
Ивлин подбежала к тому месту, где находились ее питомцы. Она оттащила их в сторону, а потом, не колеблясь, сняла засов. Элинор опять оказалась возле двери и принялась нетерпеливо скрести ее передними лапами.
Там, за этой дверью, Ивлин ждало ее будущее. Может статься, что судьба уготовила ей скорую смерть. Настало время решительных действий.
Коналл едва поверил своим глазам, когда олень рухнул на землю. Какое-то время он продолжал сидеть как оглушенный и смотреть на пятно на снегу.
Ему вдруг стало страшно идти туда. Он боялся, а вдруг этот олень, как тот волк, был тоже заколдованный. И если он встанет с места, его добыча сразу исчезнет. Но позади, из-за дверей хижины, донесся лай Элинор, и Коналл сбросил с себя суеверный страх.
Он вскочил на ноги и с бьющимся от волнения сердцем помчался на опушку леса. Когда Коналл увидел лежащего оленя, он торжествующе закричал. Его стрела попала точно в цель, будто он просто подошел к зверю и всадил ее своим кулаком.
Олень обеспечит их едой на неделю. И ему теперь не нужно отводить Ив к Бьюкененам. Честно говоря, он не знал, что его радовало больше.
Тут Коналл услышал, как скрипнула дверь. Оттуда с лаем выскочила волчица и побежала через поляну к нему. Коналл встал перед своей добычей и развел руки в стороны.
– Эй, назад! – крикнул он. – Нельзя, Элинор!
Волчица остановилась, а потом начала в волнении метаться перед ним из стороны в сторону.
– Ты свое получишь, – сказал ей Коналл. – Только позже, понятно?
Потом он посмотрел в сторону хижины. На пороге стояла Ивлин, рядом с ней – Бонни. С косой, свисающей до талии, в компании овцы, она казалась самой обычной шотландской женой, ожидающей возвращения мужа. Коналл вдруг попытался представить, как она будет выглядеть, если ей на плечи набросить плед с расцветкой его клана, который должна носить жена горца. Правда, Нонна никогда не надевала его.
– Ив! – позвал он ее и поднял руку. Элинор побежала обратно к хижине.
– Что случилось? – крикнула она и встала на цыпочки, пытаясь получше разглядеть, что творится на поляне. К ней подбежала Элинор, Ив хлопнула ее по спине, и волчица метнулась обратно к Коналлу. – Это волки?
– Нет, иди сюда!
Ивлин затолкала овцу обратно в дом, закрыла дверь и осторожно направилась к Коналлу.
Он внимательно посмотрел на небо. Приближался вечер. Значит, скоро наступит время волков. Они сбегутся сюда на запах свежей крови, как пчелы – на аромат поросшего клевером поля.
– Еда, – с гордостью объявил Коналл, когда взгляд Ив упал на убитого оленя.
Она ахнула, ее лицо стало белее снега.
– О нет, – шепнула Ивлин и упала на колени рядом с головой животного.
От изумления Коналл открыл рот.
– Нет? – повторил он. – Честно говоря, я ожидал что-то вроде «Молодец, Коналл, меткий выстрел».
– Да, я… – Ив подняла к нему лицо. Ее глаза покраснели, в них уже блестели слезы. – Конечно, это… да, это настоящее чудо. Но… – Она посмотрела на мертвого оленя, – он такой красивый и молодой, – прошептала Ив и погладила своей тонкой белой рукой неподвижную шею животного.
Коналл мысленно выругался. Конечно, он должен был догадаться, что вид мертвого оленя так на нее подействует.
Он опять повел себя как идиот. Коналл сел на корточки рядом с Ив и сказал:
– Прости меня. Может, тебе станет легче, если ты будешь знать, что стрела мгновенно убила его. Олень не почувствовал боли, клянусь.
Ив кивнула, но продолжала смотреть на оленя.
– Если бы я не подстрелил его, он все равно умер бы от голода, а это очень мучительная смерть. Поверь мне, это было для него благом. И теперь… – Он замешкался, но в итоге протянул к ней руку и повернул ее лицо к себе. Ему не нравилось, что она, как завороженная, смотрела в неподвижные карие глаза оленя. – У нас есть еда. У тебя, меня и Элинор. – И он улыбнулся.
К его удивлению, Ивлин тоже улыбнулась ему в ответ и добавила:
– И у Бонни.
– Конечно, и у Бонни тоже.
