ношу зонты! – ответила Дуся с присущей ей категоричностью.
Алексей протянул ей свой.
– Пойдём скорее в кинотеатр.
В кинотеатре они обнаружили, что дождливая погода в выходной день – прекрасный повод сходить в кино, и очень многие москвичи решили его использовать. Билетов не было. Вернее, были, но или по одному – не рядом, или на другой сеанс, ждать которого нужно было ещё час, или на другой фильм. Алексей ругал себя всеми словами за то, что не додумался до такой очевидной вещи и не купил билеты заранее, но делать было нечего.
– Вот что, – решил он. – Поехали ко мне домой. Во-первых, тебе нужно высохнуть и согреться, а во-вторых, кино мы, в конце концов, можем посмотреть и дома.
Алексею было стыдно за свою безалаберность, а кроме того, он расстроился: они впервые выбрались вместе в кино. Но Дуся гораздо более спокойно отнеслась к облому:
– Ладно, давай.
– Извини, что так вышло. Обещаю, мы обязательно ещё сходим в кино! Пойдём домой, надо напоить тебя горячим чаем.
– Вкусным?
– Очень!
– А ты умеешь готовить вкусный чай? – хитро прищурилась Дуся.
– Надеюсь.
– Всё понятно, – наигранно тяжело вздохнула Дуся. – Значит, это я буду поить тебя горячим вкусным чаем. Тогда нам нужно зайти в магазин.
Дуся купила лимонов, маленькую баночку мёда, гвоздику и корицу.
– А тортик? – спросил он.
– Это я не ем, я не козёл!
– Почему – козёл? – опешил Алёша.
Дуся расхохоталась:
– Ты чё, мультик не смотрел?
– Какой?
– Ладно, покажу как-нибудь.
– А что за мультик-то?
– Ну, покажу – увидишь, у меня дома есть.
Так что тортик они не купили.
Зайдя в квартиру, Алексей первым делом выудил из шкафа свою байковую рубашку (май теплом не радовал) и спортивные штаны со шнурком на поясе и отдал их Дусе.
– Снимай всё мокрое, я поставлю чайник.
Через минуту в кухне нарисовалась Дуся в слишком широких, выглядевших на ней как казачьи шаровары штанах и по-ковбойски завязанной на поясе рубашке и принялась колдовать над чаем.
– Через пять минут будет готово, – сообщила она.
– Что мы будем смотреть? Какие фильмы ты любишь?
– «Три мушкетёра», «Граф Монте-кристо»…
– Наш?
– Наш.
– А из зарубежных?
– «Форест Гамп».
– А как же про любовь? – усмехнулся он.
– «Безымянная звезда», «Осенний марафон»… А из зарубежных – «Машина времени», по Уэллсу.
– Ну, знаешь! – удивился он. – В этих фильмах и любовь-то… несчастливая. А как же хэппи-энд? – улыбнулся он.
– Не люблю хэппи-эндов.
– А Жюля Верна любишь? Можем посмотреть «Капитана Немо».
– Отлично! Ставь. Я наливаю чай.
Дуся вошла с двумя чашками душистого чаю и поставила их на тумбочку. Потом принесла тарелку с бутербродами с сыром и нарезанные яблоки, о существовании которых в холодильнике Алексей уже успел забыть, уселась на диване и сняла с головы резинку.
Алексей притянул её к себе и вдохнул запах её волос. Дуся всегда закручивала их в пучок или заплетала в косы, и теперь он с удовольствием разглядывал тяжёлую волну чёрных волос, закрывших всю спину. Алёша провёл по ним рукой – жёсткие, гладкие, как конский волос, сгрёб в ладонь всю охапку. Дуся недовольно мотнула головой – «Пусти!» – и снова уставилась в телевизор. Тогда он стал рассматривать её: выступающие ключицы в вырезе его рубашки, чёрные волоски на висках, складочка между чуть нахмуренных бровей, два зуба между приоткрытых губ. Подбородок она положила на коленку и, увлечённая сюжетом, время от времени принималась грызть ноготь. Потом протянула руку к тумбочке, взяла чашку, сделала большой глоток и, не отрывая взгляда от экрана, поставила чашку обратно. Потом нащупала яблоко и принялась им хрумкать (точь-в-точь заяц!), периодически замирая (и тогда хруст прекращался) в особо важных моментах фильма. А потом…
Сцена разворачивалась перед глазами Алексея, как в кино. Вот Дуся берёт с тумбочки чашку, делает глоток, не глядя протягивает чашку обратно, но не доносит. Согласно законам физики, чашка с чаем стремительно опускается на ближайшую поверхность, то есть на пол. Одновременно раздаются «бздынь!» и «плюх!». Секундная пауза.
«У профессора Аронакса свадьба», – звучит из телевизора.
– Чтоб тебя! – восклицает Дуся, гневно глядя на лежащие в луже осколки, как будто они совершили какую-то подлость.
Алексей не выдержал и разразился смехом. Дуся перевела на него взгляд.
– Я тебе новую куплю.
– Не надо, у меня ещё есть! – он постарался сдержать смех.
Но Дуся не обиделась. Она тормознула видео и со вздохом отправилась на кухню. Оттуда она явилась с мусорным ведром, села на корточки по-паучьи (коленки – выше головы) и принялась собирать осколки. Алексей опустился на пол, чтобы помочь.
– Чёрт! – выругалась Дуся и поспешно сунула палец в рот.
– Порезалась?
– Не, нормально.
– Давай лучше я соберу осколки.
– Вот ещё! – Не вынимая порезанного пальца изо рта, она второй рукой продолжила собирать стёкла.
– Покажи, сильно порезалась
– Отстань! – она отдёрнула руку.
– У меня где-то пластырь был…
– Отстань, – повторила она.
– Вообще-то я помочь хочу, – обиделся Алексей.
– Тогда поставь ещё чаю.
– Твоё дело, – буркнул он и ушёл на кухню.
Самостоятельно убрав всё, Дуся снова устроилась на диване и прислонилась к Лёше спиной, как к диванному валику. О, эта девочка умела уютно устраиваться! Мягкость и тепло её тела, довольная улыбка стирали с души раздражение от колких слов.
Алёша провёл носом по её виску и поцеловал в щёку. Она едва заметно улыбнулась и, не отрываясь от экрана, потёрлась в ответ макушкой о его подбородок. Алексей усмехнулся и самым бессовестным образом продолжил отвлекать девушку от фильма: скользнул губами по раковине маленького ушка и чмокнул в самую середину.
– Ай! Громко! – Дуся уставилась на него с возмущением.
Он расхохотался, схватил её в объятия и стал целовать в нос, в глаза, в щёки. Дуся засмеялась и стала шутливо отбиваться. Тогда он прижался к её губам. Дуся замерла. Она казалась Алексею мягкой, тёплой и очень маленькой, так что ему хотелось прижать её к себе и загородить собой от всего мира. Его рука сама скользнула по длинным волосам, по тонкому плечу, по груди…
Дуся вдруг вздрогнула, оттолкнула его, уже по-настоящему, и в секунду соскочила с дивана. Алексей ошеломлённо смотрел прижавшуюся к стенке фигурку. Она смотрела куда-то вниз и вбок, а руками словно пыталась ухватиться за стену.
– Дусь, ты чего?
Она молчала. В голове у Алёши вихрем закружились мысли: что произошло? что он сделал не так? Да, их поцелуи с каждым разом становились всё менее невинными, да, он хотел большего, но ведь и ей не четырнадцать! Что ж так дёргаться от каждого прикосновения-то?!
– Дусь, что случилось? – он попытался спросить как
