— Адамар. — Уже тише и ласковее обратилась она ко мне, стянула с меня хитюр и провела ладонью по моей щеке, разрушая все мои страхи. — Что произошло? Что-то случилось?
— Нет. — Сам не узнал свой собственный голос. Низкий, хриплый и тихий. Говорить было сложно, а ещё сложнее дышать. Хотелось разорвать собственное горло, лишь бы оно снова заработало как надо. — Ты ушла. Я беспокоился.
Враньё. Страх и ярость — вот что я испытывал.
— Адамар, я тут, и можно уже не сжимать так руку, а то мне больно. — Шепнула она и снова погладила по щеке.
Я в ужасе разжал ладонь и будь моя воля, тут же бы провалился под землю. Я причинил боль своей женщине! Непростительно!
— Я… я… прости… прости меня… — страх снова сковал грудь.
— Забыли. — Кивнула она, а у меня сердце в пятки ушло, потому как по её тону было понятно — злиться. Не простит. — Пойдём скорей домой. Я замёрзла и нам нужно кое-что обсудить.
На этих словах моё сердце пропустило удар.
Лана
Синяк на руке ощутимо болел. Я так и не поняла что за муха укусила моего полудемона, но вид у него был очень обеспокоенный. За этот синяк он извинялся всю дорогу, пока завязывал на мне шаль, пока нес на руках через ночной лес, пока открывал дверь.
— Прекрати! — Не выдержала я, когда он в очередной раз пробормотал «прости», пока стягивал с меня шаль. — Если хочешь чтобы я тебя простила — прими наказание! Выполнишь одно любое моё желание, доволен?
— Всё что захочешь! — И состроил такую мостику, что захотелось его поцеловать, но сейчас нужно было поговорить.
— Адамар у нас проблемы. — Строго выдала я, и тут же поправилась, заметив как посерел лицом мой мужчина. — Точнее не у нас, а у детей. Я пришла к ним сегодня, как раз в тот момент, когда Матак и ещё какой-то мужик требовали с них налог… и… я вмешалась.
— Сколько? — Выдавил сквозь зубы он.
— Три дэле… — Адамар нахмурился, — … золотом. — Закончила я, наблюдая за тем, как его брови сначала взметнулись вверх, а потом сошлись на переносице.
Он явно был в ярости. Я не имела права требовать от него таких жертв, особенно в отношении детей, которые ему никем не приходятся. Однако, сама я им помочь не могла. Без помощи Адамара, я сама словно беспризорница. Это в своём мире я сильная и независимая женщина, со своей квартирой, машиной и высоко оплачиваемой должностью… была. А здесь и сейчас, я шестнадцатилетняя пигалица без гроша в кармане, живущая на иждивении в казённом доме. Адамар имеет полное право злиться и отказать в помощи. И будет прав. Я даже судить его за это не смогу. Но он обещал мне желание…
— Чёртов выродок! — Неожиданно выругался полудемон, от чего я аж подпрыгнула. — Этот участок земли не облагается налогом уже три десятка лет! Тем более он не имеет права взимать подати с детей! Чёрт!
— Так… ты поможешь? — Я не совсем поняла, но кажется мой полудемон злиться не на меня, что уже хорошо. — Я бы и сама… но у меня нет… монет…
— О чём ты? — на секунду Адамар недоуменно посмотрел на меня, а потом его черты лица расслабились и он подошёл и обнял меня, сам же зарываясь в мои волосы. — Да хоть десять дэле! — Почувствовала в его голосе облегчение и улыбку. — Если дело только в монетах, то мне ничего не жалко… я… — Адамар немного помолчал и вздохнув продолжил. — Я подумал что ты решила уйти от меня и жить с детьми.
— Ты из-за этого такой взвинченный был?! — я отстранилась от него, пытаясь заглянуть в глаза. — Из-за этого злился?
— Я же говорил, что теперь не смогу тебя отпустить! — Он виновато опустил глаза, смотря в пол. — Я испугался. Демон взял контроль и я не совсем мог себя контролировать. Я извинюсь за это ещё тысячу раз, если нужно!
А у меня вырвался нервный смешок. Кажется я попала в отношения с абьюзером…
ГЛАВА 23. ПРОЩЕНИЕ
Лана
Адамар не поднимал на меня глаз, смотрел в пол и глубоко дышал, словно обиженный и пристыженный ребенок. От этого зрелища я не смогла сдержать улыбку. Ну пускай себе ревнует… в меру. У этого сексуального бедолаги итак вся жизнь — одина сплошная психологическая травма. Тут нужно действовать аккуратно, спокойно, без резких движений.
«И тебя вылечим…» — вдруг вспомнилось внезапно, от чего улыбнулась ещё шире.
Погладила его по лбу, волосам, задела заостренное ухо. А я ведь совсем не обращаю внимание на его уши, глаза, зубы, цвет волос и кожи — настолько привыкла. И сейчас, когда вновь обратила на них внимание, с новой силой внизу живота всё скрутило в болезненном желании. Мой. Этот полудемон всецело мой. От этой мысли так возбудилась, что с силой сжала бёдра и застонала.
Адамар отреагировал моментально. Не выпуская меня из объятий, запустил руку в волосы и чуть сжал на затылке, а сам прильнул к моим губам, которые уже требовали его поцелуя.
Всё вокруг закрутилось и я вцепилась в спину Адамара, чтобы не упасть от головокружения. Ноги подкосились и теперь я повисла в его сильных руках, которые прижимали меня так, словно хотели чтобы я слилась с полудемоном, стала единым целым. А я была и не против, и судя по твёрдому бугру, что настойчиво упирается мне в живот, Адамар тоже всеми конечностями «за».
В короткий перерыв между поцелуями, я стянула с него рубаху, а он одним движением освободил меня от корсета и с молниеносной скоростью снял платье. При этом я осталась совершенно голая, не считая тонкой ткани трусиков, а Адамар всё ещё был в штанах.
И тут он рухнул передо мной на колени. Так резко, что я испугалась что он расфигачит себе коленные чашечки. Но видимо всё обошлось, потому что в следующую секунду, его губы коснулись моего предплечья, там, где уже начал проявляться синяк от его пальцев.
— Прости… — снова шепнул он, уже языком зализывая повреждение, словно пёс — рану. — Я всё исправлю. Завтра его не будет. И никогда больше я не оставлю на тебе ни одного, даже малюсенького синяка!
— Даже от поцелуя? — Я хитро прищурилась и с вызовом посмотрела прямо в глаза полудемона, золото которых сейчас поглотил чёрный зрачок.
Мгновение и я уже лежу на кровати, а всё моё тело покрывают поцелуями, именно теми, от которых останутся следы. Пальцы проникают между влажных складочек, задевая чувствительный комочек, от чего стон вырывается из моего рта, но тут же исчезает в, накрывших мой рот, губах.
Языком лаская нёбо и закручивая мой собственный язык, Адамар продолжал раздвигать мои бёдра. А удобно разместившись между ними, стал медленно входить, глубоко и часто дыша в приоткрытые губы.
— Ты сводишь меня с ума! — Захныкала я от этой медленной и сладкой пытки.
— Тогда мы квиты. — Хищно улыбнулся полудемон, сверкнув своими клыками.
В этот момент волна острого возбуждения пронеслась по всему моему телу, заставляя натужно стонать нас обоих.
Резким движением Адамар вошёл, срывая очередной стон с моих губ и, глубоко выдохнув, начал двигаться внутри меня. Сначала медленно, делая передышки между входом и выходом, затем быстрее и интенсивнее, заставляя меня до боли прикусить губу, чтобы не кричать, и под конец — мощно, заставляя деревянную кровать скрипеть в такт его толчкам и моим стонам.
В момент когда перед моими глазами пронеслась вся вселенная с мириадами звёзд, Адамар утробно зарычал и горячо излился глубоко внутри меня.
— Ты меня прощаешь? — Адамар сгреб меня в объятья и тяжело дыша зарылся носом в мою макушку.
— За что? — Я пыталась вспомнить за что именно просил прощения Адамар, но ничего конкретного в голову не приходило, вообще голова была полностью пуста.
— За ревность. За боль и синяки. За … всё. — Он перечислял это и в голосе его снова звучала горечь. Настолько чувствует себя виноватым?
— Ну, ты же всё исправишь? — Развернулась в его руках и посмотрела в сверкающие в темноте глаза.
— Да. — Серьёзно подтвердил он. — Правда ревность я могу только скрывать…
— Ничего не надо скрывать! — я аж подскочила на месте, теперь нависая над ошарашенным мужчиной. — Никогда ничего не смей от меня скрывать. Ты понял? Особенно то, что у тебя на душе. Это важно.
