Когда стало ясно, что на красной планете возможна только самая примитивная жизнь, советские фантасты практически совсем оставили тему, обратившись к межзвездным путешествиям. Марс потерял для них какую-либо привлекательность и был отдан на откуп англоязычной литературе.
Загадка Фобоса
С теорией о существовании древнего марсианского разума связана еще одна гипотеза, получившая скандальную известность.
В 1945 году американский астроном Стюарт Шарплесс, позднее получивший известность своей фундаментальной работой о структуре нашей Галактики, собрал описания старых наблюдений Фобоса, сопоставил их с более поздними и пришел к выводу, что у естественного марсианского спутника в движении вокруг планеты существует так называемое «вековое ускорение». Его открытие означало, что спутник движется все быстрее по очень пологой спирали, постепенно тормозясь и ближе подходя к поверхности планеты. Может возникнуть вопрос: как совместить эти два понятия – «тормозится» и «ускоряется»? Но это кажущееся противоречие объясняется просто: торможение вызывает снижение орбиты спутника, что сокращает время, уходящее на каждый виток, то есть ведет к повышению относительной скорости.
Расчеты Стюарта Шарплесса показали, что если ничего не изменится, то за какие-нибудь пятнадцать миллионов лет Фобос упадет на Марс и взорвется. Мало кого взволновали тогда эти пророчества, которые сбудутся неизвестно когда и относятся к очень далеким объектам.
Сенсация родилась позднее, и ее автором стал советский ученый Иосиф Шкловский. В 1959 году он показал, что «вековое ускорение», которое мы наблюдаем в условиях разреженной верхней атмосферы Марса, может быть объяснено, только если предположить у Фобоса очень малую плотность. И такая плотность у него может быть, если только Фобос… полый. Напрашивался фантастический вывод: полых естественных спутников не бывает, Фобос – искусственный объект!
Интервью с Иосифом Шкловским, посвященное этому открытию, сделанному фактически на бумаге, немедленно опубликовала массовая газета «Комсомольская правда». Вскоре его перепечатали и за рубежом, снабдив громким заголовком: «Фобос – искусственный спутник Марса! – заявляет известный советский ученый!».
Сенсация родилась спонтанно, но к чему-то подобному публика была подготовлена. Фантасты и ранее указывали, что спутники Марса – идеальные площадки для старта межпланетных кораблей, а Шкловский придал этим предположениям научное обоснование. Тем не менее, как и подобает настоящему ученому, он не стал делать безапелляционных утверждений, поскольку и сам считал поставленный им вопрос «весьма радикальным и не совсем обычным» предположением. За него взяли на себя смелость высказываться другие.
Одним из самых горячих сторонников теории Персиваля Лоуэлла и гипотезы Иосифа Шкловского в то время был астроном и популяризатор науки Феликс Зигель. В своих статьях «Спутникам Марса – 100 лет» (1960), «Живет ли на Марсе Аэлита? Может быть…» (1961), «На Марсе – разум» (1961) он активно пропагандировал идею обитаемости соседней планеты, указывая, в частности, на аномалию Фобоса, причем произвольно приписывал «вековое ускорение» и второму марсианскому спутнику Деймосу:
«Оживленный спор вызвала гипотеза известного советского ученого И. С. Шкловского, объяснившего особенности движения спутников Марса Фобоса и Деймоса их искусственным происхождением. По расчетам Шкловского, ускорение в движении этих крошечных лун удается объяснить сопротивлением марсианской атмосферы, если допустить, что средняя плотность Фобоса и Деймоса очень мала. Но в этом случае оба спутника Марса должны быть полыми шарами – форма, невозможная для естественных небесных тел, но вполне мыслимая для искусственных сооружений.
Независимо от расчетов И. С. Шкловского, трудно себе представить, как могли бы иначе появиться Фобос и Деймос. Они не отделились от планеты – для этого слишком малы их массы, и, кроме того, Фобос обращается вокруг Марса быстрее, чем Марс вокруг своей оси.
Спутники Марса не захвачены им и откуда-нибудь извне – в этом случае их орбиты не были бы круговыми и одновременно лежащими в плоскости марсианского экватора. Не могли они сконденсироваться и из протопланетного облака по теории О. Ю. Шмидта – в этом случае из-за малости масс Фобос и Деймос имели бы сильно вытянутые орбиты, и тому же лежащие в разных плоскостях».
Энтузиазм и активность Феликса Зигеля не могли остаться без ответа. В защиту здравого смысла выступил виднейший специалист по красной планете Виталий Бронштэн. В статье «Надуманная гипотеза о спутниках Марса» (1961) он заявил: «Никакого научного обоснования „гипотеза“ Зигеля не имеет. Она – не что иное, как дань ее автора сенсациям, погоня за которыми несовместима с подлинно научными исследованиями, с научной истиной».
Однако наблюдаемый эффект «векового ускорения» требовал хоть какого-то научного объяснения. Его вскоре предложил видный геофизик Николай Парийский. Будучи специалистом по приливам, он увидел причину в явлениях, связанных именно с ними.
Как известно, приливы бывают не только на море, но и в твердом материале, слагающем планету. На Земле они дважды в сутки вызывают подъем и опускание коры, достигающее полметра: земная кора как бы «дышит». Марсианская кора тоже «дышит», хотя и не так «глубоко»: подъем ее и опускание достигают нескольких миллиметров. Зато «вдох» и «выдох» здесь происходят вдвое чаще – ведь Фобос обегает Марс быстрее, чем Луна Землю. Да и расположен Фобос куда ближе к своей планете, чем Луна к Земле. Такое интенсивное «дыхание» требует немалой затраты энергии, и возмещать ее природа может, притормаживая Фобос в его орбитальном движении.
Казалось бы, все объяснилось к общему удовлетворению. Но в 1967 году англичанин Джон Уилкинс выполнил новый анализ движения Фобоса, положив в его основу новейшие наблюдения. Оказалось, что Фобос вообще не обладает «вековым ускорением»! Вскоре Уилкинса поддержала и московский астроном Софья Вашковьяк, разработавшая собственную математическую модель движения спутников Марса.
Но и с ними не согласились. В 1973 году ленинградский ученый Виктор Шор и его коллеги в Институте теоретической астрономии АН СССР завершили обработку свыше пяти тысяч исчерпывающих по полноте данных, собранных почти за целый век со дня открытия спутников Марса. Выяснилось, что Фобос все же «ускоряется», хотя значительно слабее, чем считал Шарплесс. Теоретические выкладки Шора подтвердились при изучении материалов наблюдений, выполненных приборами на борту американской межпланетной станции «Маринер-9».
Ускорение есть, и через 100 миллионов лет (некоторые ученые считают, что раньше: через 20 миллионов лет) Фобос так сблизится с Марсом, что будет «растерзан» приливными силами. Часть обломков погибшего спутника упадет на Марс, а часть, вероятно, представится нашим отдаленнейшим потомкам в виде красивого кольца, подобного тому, которым ныне славится Сатурн.
Что же касается Деймоса, то здесь ни у кого сомнений нет: вековым ускорением он не обладает. Ведь этот спутник и размерами меньше, и удален от Марса дальше, чем Фобос. Поэтому его приливное воздействие на планету в 120 раз слабее.
И снова – «каналы»
К началу 1960-х годов дискуссия о природе марсианских каналов зашла в тупик. Лишь немногие популяризаторы того времени (например, вышеупомянутый Феликс Зигель) продолжали доказывать, что каналы имеют искусственное происхождение. Серьезные ученые давно пришли к мнению, что это какие-то особые образования, присущие только красной планете, хотя и имеющие неясную природу. Однако вот что удивительно – в середине ХХ века каналы видели все астрономы без исключения! Никто не сомневался, что тонкие прямые линии на поверхности Марса есть объективная реальность, которую невозможно ставить под сомнение.
В 1965 году (обращаю ваше внимание на дату) журнал «Знание – сила» опубликовал подборку высказываний известных ученых о каналах.
Ж. Вокулер: «Вопрос о каналах на Марсе нельзя считать полностью разрешенным».
В. Шаронов: «Теория Ловелла в настоящее время представляется слишком фантастичной и потому не пользуется успехом. Однако против нее никаких особых возражений не выдвигается, хотя, с другой стороны, трудно и возражать на такие крайне спекулятивные взгляды».
Ф. Солсбери: «Отдаленная возможность того, что Марс является жилищем разумных существ, заставляет нас очень хорошо все обдумать, прежде чем высадить на Марс сложные роботы, которые будут следить за признаками жизни на этой планете».
К. Томбо: «Я видел около двухсот так называемых каналов на Марсе слишком отчетливо и не могу назвать их иллюзией».
Персиваль Лоуэлл и его последователи добились своего. Иллюзия перестала быть иллюзией, превратившись в «научную истину».
Впоследствии, изучая новые карты Марса, составляемые по данным космических аппаратов, известный астрофизик Карл Саган (тоже, кстати, бывший сторонником гипотезы о существовании каналов), напишет:
