по скале, как лезет по стене кошка, за которой гонятся псы. Я цеплялся за ее шероховатую поверхность ногтями, пальцами, зубами. Лев подпрыгнул вверх и вырвал у меня клок мяса из ноги, вот здесь, здесь. — И он показал нам рубцы, которые мы с трудом могли разглядеть в полутьме. — Лев отбежал назад, чтобы прыгнуть снова. Повыше себя я заметил крохотный выступ в стене, на котором едва мог бы усидеть ястреб. Я уцепился за него и подтянул ноги, так что лев промахнулся. Я сделал такое усилие, какое человек может сделать раз в своей жизни. Кое-как я взобрался на этот выступ; я поставил на него колено, а сам прижался к скале всем телом, чтобы как-нибудь сохранить равновесие. И тут скала подалась, и я упал внутрь какого-то туннеля. Потом я в темноте добрался до выхода из этого туннеля. Что это был за путь! В темноте, ощупью, ползком, как павиан, тысячу раз рискуя жизнью, я продвигался вперед. Две ночи и два дня отнял у меня этот путь, и к концу второго дня я уже не соображал ничего. И все же я выбрался оттуда, и вот за это мой народ назвал меня Кошкой.
— Понимаю, — сказал Квик, и в голосе его слышалось уважение, — и хоть ты и здоровая каналья, ты смелый человек. А теперь скажи мне, и не забывай того, что я говорил тебе, — он похлопал по рукоятке своего револьвера, — ров, в котором кормят львов, находится там же?
— Полагаю, что так, о Квик; не понимаю, зачем Фэнгам переносить его в другое место. Жертв спускают вниз из брюха бога, оттуда, где подле ребер имеются двери. Место кормежки находится в пещере в скале; площадка, на которой мы стоим, находится прямо над ней. Никто не видел, как я спасся, и поэтому никто не искал, каким образом я это сделал, оттого что все думали, что я погиб, подобно тысячам жертв. Никто не входит сюда, пока львы не вернутся в те пещеры, где они спят, и пока надсмотрщики не опустят сверху решетчатых дверей. Слышите? — Мы прислушались и услыхали внизу скрип и грохот. — Опускают решетки — львы поели. Когда Темные Окошки бросят вниз, а с ним вместе, быть может, и других, решетки эти снова поднимут.
— А отверстие в скале все еще на месте, Шадрах?
— Без сомнения, хотя я и не спускался больше туда.
— Ну, мой мальчик, тебе придется, значит, сходить туда, — мрачно заметил Квик.
Глава 12
ЛЬВИНАЯ ПЕЩЕРА
Мы вернулись к остальным и пересказали им все, что узнали от Шадраха.
— Что вы собираетесь делать, сержант? — спросил Оливер, выслушав нас. — Я не в состоянии ничего придумать.
— Я пройду через отверстие, о котором нам говорил Кошка, и спущусь в львиную пещеру. Когда они спустят туда профессора и поднимут решетки, я с помощью моей винтовки оттесню назад львов, он тем временем взберется вверх по лестнице, а я последую за ним, если смогу.
— Превосходно, — сказал Орм, — но вы не можете идти туда один. Я пойду с вами.
— И я тоже, — сказал я.
— О чем вы рассуждаете? — спросила Македа, которая не поняла ни слова из нашего разговора.
Мы объяснили ей, в чем дело.
— Друг, — сказала она Оливеру укоризненно, — неужели ты еще раз хочешь рисковать жизню? Ведь это значит испытывать судьбу.
— Я не могу оставить своего друга на съедение львам, госпожа, — ответил он.
Поспорив немного, мы уговорились, что спустимся вниз до уровня пещеры, если это окажется возможным. Здесь Оливер и Квик вместе с Яфетом, который немедленно вызвался сопровождать их, спустятся в самую пещеру, а я с несколькими горцами останусь у входа в проход, чтобы прикрывать их отступление. Я просил, чтобы мне позволили принять более активную роль в экспедиции, но они и слышать не хотели об этом, говоря не без основания, что я лучший стрелок из нас троих и смогу принести куда больше пользы, оставаясь наверху, если только месяц будет ярко светить, как мы на это надеялись.
Про себя я понимал, что они считают меня слишком старым, чтобы принять участие в таком деле, и не хотят подвергать меня опасности.
Теперь встал вопрос относительно того, кто спустится вниз в последний туннель перед местом решительного боя. Оливер хотел, чтобы Македа отправилась обратно на вершину скалы и ждала нас там, но она ответила, что не в состоянии совершить обратное восхождение без нашей помощи и что она твердо решилась видеть конец нашего предприятия. Даже Джошуа не хотел возвращаться. Я думаю, что он хорошо знал нелюбовь к нему горцев и боялся остаться с ними один.
Мы предложили ему остаться там, где он находится теперь, и ждать нашего возвращения, если нам вообще суждено вернуться, но этот проект понравился ему еще меньше. Он напирал на то обстоятельство, на которое мы в свое время не обратили достаточного внимания, а именно, что теперь Фэнги знали о существовании прохода, по которому мы пришли, и не замедлят проделать то же, что мы сделали, то есть перекинуть мост и попытаться штурмовать Мур отсюда.
— И что я буду делать, если они найдут меня здесь одного? — прибавил он взволнованно.
Македа ответила, что не знает, но что разумно будет завалить проход камнями так, чтобы сделать его надолго непроходимым.
— Да, — ответил Орм, — а если нам удастся выбраться отсюда, мы взорвем весь колодец и окончательно уничтожим возможность пользоваться им.
— Он мог бы еще пригодиться нам, капитан, — сказал Квик с сомнением в голосе.
— Чтобы заложить мины под сфинксом, есть другой путь, сержант, — я говорю о могиле Царей. Я только очень приблизительно произвел вычисления и определил высоту ее над уровнем моря, но я уверен, что она находится совсем недалеко отсюда. Как бы то ни было, этим колодцем пользоваться больше нельзя, оттого что Фэнги знают теперь об его существовании.
Теперь мы стали замуровывать вход в коридор камнями. Дело
