на вокзал прибывал поезд. Следом наёмники расслышали пыхтение двигателя. Всё-таки было кое-что, что выгодно отличало имперскую технику от чужацкой. По звуку понятно, что надвигается.
Полевая кухня.
Тай вздохнул, махнул рукой и пошёл за котелком. Остальные наёмники не отставали.
Война войной, а обед по расписанию.
8
Через пару месяцев повторилась та же ситуация, что и с взятием Каерфорка. Сопротивление изо всех сил, потом перелом, цепная реакция, и вот некогда серьёзная оборона разваливалась, как замок из песка. Даже если первая волна не смыла все башни и стены в море, это сделает следующая, и скоро на берегу не останется ничего, кроме безмятежной глади.
Из города вновь потянулись шеренги пленных, которые после дознания и всевозможных проверок — когда даже один провал означал смерть — пополнят ряды штрафных подразделений или каторжников.
Возможно, еретики бы и технику побросали так же, как в Каерфорке, если бы эта техника у них ещё была. Они многое поставили на разгром имперской армии у стен Осинеи, но ставка не сыграла. У инквизитора-легата ещё оставались резервы, а у падшего архистратига — нет.
В тот день союзные войска собирались взять под контроль районы рядом с грузовым лифтом. Шахта с огромной платформой, способной перевозить тысячи тонн всевозможных грузов пронзала всю пирамиду города-улья и являлась последней надеждой вражеского командования — если такое ещё осталось в Осинеи — на спасение. Будь у полководцев пусть даже сверхзвуковые самолёты, но за крепкими стенами никто не спасёт ни от орбитального удара, ни от перехватчиков. Улететь не получится.
Виктория вместе с другими наёмниками бежала вслед за "Химерой". Поглядывала под ноги, а также в окна и проломы в стенах соседних домов, расположенных по обе стороны от дороги.
Под ногами разбитый снарядами и развороченный тяжёлыми гусеницами скалобетон, расколотые каски и шлемы, гильзы, разряженные батареи, полуистлевшие трупы или части тел.
Здания вокруг выглядели не лучше. Они тоже гнили и разваливались на части. Если до войны в них поддерживали жизнь периодическими ремонтами, то теперь гибель никто не оттягивал. У одного мертвеца сорвана черепная коробка-крыша, у другого разверзлась бесформенная пасть, — а то и несколько, объединяющих два-три этажа, — где из дёсен торчали обломки зубов-оконных рам. Дома вытягивали изломанные конечности, представляющие собой горы и ручьи разбросанных обломков, пытались сковать продвижение штурмовых групп.
Взвод Виктории остановился в новообразованном тупике. Ещё вчера здесь можно было проехать, но здание на перекрёстке обвалилось, и подобные руины преодолел бы только рыцарь. Есть на броневике или танке бульдозерный отвал или нет, но с таким количеством битого камня и скрученной арматуры не справиться.
Виктория чертыхнулась, окликнула по воксу командира колонны и вместе с ним составила новый маршрут, пока наёмники рассеялись по улице и ждали, когда или если еретики попытаются воспользоваться заминкой.
Ничего такого не произошло, — всё внимание противников, скорее всего, было приковано к имперским рыцарям и передовым отрядам. Издалека доносился гром канонады.
— Всем-всем-всем! — в бусинке вокс-приёмника раздался голос Козыря. — Замечены вражеские космические десантники!
Виктория повела плечами. Против космических десантников она сражалась лишь однажды, но тогда её взвод поддержали Пустынные Странники, и всё закончилось хорошо. Виктория гнала мысли прочь, так как не придумала ничего толкового на тему того, как же справляться с подобной угрозой самостоятельно. В памяти всплыли только жуткие истории тех несчастных, кому ни рыцари, ни Пустынные Странники помочь не успели, да байки седовласых ветеранов о кампании на Скутуме, когда Classis Libera едва не прекратила своё существование.
Так как пришлось перестраивать маршрут на ходу, взвод вышел на участке другого подразделения, даже не относящегося к войскам компании.
Чёрные Гайдамаки, личная гвардия Туонелы Маналы Зындон, первыми вернулись в строй после многомесячного перерыва, взятого на перегруппировку. Теперь они шли в первых же рядах, не отвлекаясь на зачистку занятых территорий.
Гайдамаки должны были пройти сквозь электрическую подстанцию, но Виктория заметила на территории среди баковых высоковольтных выключателей и рогатых силовых трансформаторов пару полыхающих "Химер". В отместку гайдамаки теперь разносили по кирпичику не только здания на территории подстанции, но и соседние тоже. Оттуда вели огонь из стабберов, но больше от отчаяния. Как-то поспорить по мощи с артиллерийскими орудиями на колёсных лафетах еретики не могли. Гайдамаки снова и снова поражали вражеские позиции, разравнивая территорию.
Виктория помахала усатому артиллеристу в чёрном кафтане и барашковой шапке, тот ответил кивком. На этом взаимодействие между союзными отрядами завершилось, Виктория и без того опаздывала.
— Вика, где вы, чёрт побери?! — рявкнул Козырь. — Нас тут выносят!
— Заехали в тупик, лейтенант, но уже в пути!
Козырь разразился страшной бранью. Ещё на том конце Виктория расслышала грохот болтеров.
В следующее мгновение болтеры загрохотали уже не в бусинке вокс-приёмника, а повсюду вокруг.
Ведущую "Химеру" поразили ракетой в моторное отделение, машина тут же воспламенилась. Из десантного отсека выскочили бойцы из расчёта тяжёлого болтера, пытаясь сбить пламя с формы. Виктория не успела подумать ни о них, ни о судьбе экипажа, так как пришлось спасать не чужую жизнь, а хотя бы свою.
Тех, кто бежал ближе к "Химере", посекло осколками, но им, как оказалось чуть позже, ещё не так сильно досталось. Они всего лишь лежали и кричали от боли, в то время как остальные наёмники, когда попытались дать отпор, начали лопаться, словно воздушные шарики. Это космические десантники, Авраам, например, иногда выдерживают попадание реактивных снарядов, а простые люди далеко не так выносливы.
Считается, что, когда попал в засаду, нужно сделать несколько выстрелов в сторону нападающих, пусть даже неприцельных, чтобы если не прижать, то хотя бы ошеломить их. Наёмники Хокберга и те, кого они обучали, сделали всё по науке, вот только этого врага не получилось ни прижать, ни ошеломить.
Болт-снаряд попал Станисласу в пояс, и его не спасла даже хвалёная трофейная броня. Рослого сильного мужчину порвало надвое.
— В укрытие! — выкрикнула Виктория и тут же получила свой собственный болт-снаряд.
Он угодил чуть ниже правого плеча и, выбив сноп искр, оторвал протез. Удар вышел настолько мощным, что отсоединился переходник между металлом и плотью, лопнули синтетические мышцы на груди и спине. Виктория почувствовала, что поддоспешник промокает от крови.
Она выронила лазерное ружьё во время падения, но теперь даже не вспоминала о нём, ползла прочь. На Викторию повалился какой-то солдат, — без головы они все похожи друг на друга, — и
