окатил брызгами крови и мозгового вещества. Она бросила взгляд назад, но лучше бы этого не делала.
Не осталось ни одной "Химеры" на ходу. Колонна разбита, а бравые наёмники, пережившие десятки, в редких случаях сотни боёв, многомесячные осады и жестокие абордажные схватки вдруг превратились в беспомощных детей рядом с космическими десантниками. Те хохотали, когда расстреливали бегущих, разрубали отчаявшихся цепными клинками и давили раненых тяжёлыми сабатонами.
А ещё среди проклятых Виктория увидела такое, что…
Это было слишком.
Спотыкаясь, она поднялась и побежала без оглядки.
Если бы Виктория могла описать происходящее с ней, — а ей определённо было некогда думать о том, что именно передать читателям в будущем, — то получилось бы следующее: голова гудела, разрывалась от громких звуков, один другого непереносимее; мир перед глазами сузился в дрожащую полоску, казалось, вот-вот и погрузишься во тьму; дыхания не хватало, в груди плясало пламя, и каждый следующий вздох казался последним.
Состояние Виктории даже ухудшилось, — она в глупой надежде всё-таки оглянулась, чтобы не заметить погони, но что-то дикое, звероподобное сбивало по пути остовы сгоревших машин, проламывало стены и разбрасывало насыпи из битого камня.
Это конец.
Конец. Конец. Конец.
Ни о каком искуплении, светлом самопожертвовании Виктория и помыслить уже не могла. Все желания потонули где-то в океане животных инстинктов, взявших верх над разумом. Это было самым ярким проявлением трансгуманистического ужаса и причиной, почему имперские войска пока даже не пытались спуститься в подземелья Хелги-Воланты.
На что там рассчитывать без поддержки рыцарей и титанов?
Виктория очнулась в затемнённом помещении, забившись в самый дальний угол. Она дышала с хрипами, закрыла рот рукой, когда поняла, что… оно здесь.
Какие там испачканные штаны? Виктория не вспомнила ни о ноже, ни о пистолете, только бы забиться в самую неприметную щель, как маленькая серенькая мышка, и переждать беду, ураган, настоящую катастрофу.
— Зачем?! — расслышала Виктория и спряталась под стеллаж с инструментами. — Зачем ты погнался за ней? Там столько сладкого мяса, а ты тратишь время на какую-то тощую девку!
— От меня ещё никто не сбегал!
Если первый голос был до того высоким, что резал слух, то второй грохотал, как водопад, не сразу и разберёшь, что там за шумом. Виктория наконец разглядела преследователей и едва не всхлипнула.
Оно походило на космического десантника, но что-то пошло не так в глубинах Ока Ужаса или во время перелёта через варп. Возможно, корабль покинул Море Душ, но кое-что осталось с этим еретиком навсегда. На правой руке из-за нахлынувшей порочной мощи лопнула и латная перчатка, и наруч. Мышечная масса выросла по меньшей мере втрое, ногти превратились в костяные ножи. Шлем тоже раскололся изнутри. Некогда благородное лицо сверхчеловека стало судорожно сведённой маской со случайно проросшими рогами, которые тянулись откуда угодно, а не только там, где думаешь увидеть у чёрта, сошедшего с церковных иллюстраций. Но самое важное изменение, которое претерпел десантник, — это тварь, которая занимала место силового ранца. Она стала единым целым, симбионтом или паразитом, присосавшимся к жертве. Походила на человекоподобного попугая, чей хвост и когти застряли глубоко в спине падшего Ангела Смерти.
Одержимый бушевал и переворачивал всё, что только на глаза попадалось на заброшенном складе.
— Я найду тебя! — ревел он. — Найду и разорву на куски!
Виктория поджала колени к груди, закрыла глаза и тихонько молилась Богу-Императору.
— Т-с-с-с! — вдруг услышала она. — Не бойся.
Из тени показалась девочка-подросток с измазанным сажей и белилами лицом, в одеждах из грубообработанной кожи. Она как будто бы и не боялась привлечь внимание чудовища, обвешалась связками с костями, и те перестукивали на каждом шагу. Девочка присела на корточки рядом с Викторией и прошептала:
— Меня он не услышит, пока не захочу, но всё равно лучше помалкивать. Возьми себя в руки и жди сигнала. Тебе нужно выступить, когда я скажу.
Виктория как язык проглотила, смотрела на неизвестную широко раскрытыми глазами.
— Его можно победить, но я не справлюсь в одиночку. — Девочка улыбнулась, хотя вроде бы не место и не время, пока позади мечется в ярости чудовище. — Дядя Котар учит меня сражаться, но я ещё слишком маленькая.
Девочка прикоснулась ко лбу Виктории. Натяжение струны, в которую обратилась воительница, немного ослабло. Виктория даже снова смогла контролировать дыхание, онемение спало, вернулось мерзкое чувство, когда она вспомнила всех брошенных на поле боя соратников.
Девочка-псайкер выпрямилась, сделала вздох и вышла прямо к чудовищу, несмотря на то, что Виктория потянулась следом, чтобы затащить её в укрытие.
— Аякс! — выкрикнула девочка, когда оказалась у самых ног чудища. — Аякс, послушай!
— Его имя — Дар’гарат Антор! — взвизгнул демон-птица.
Одержимый взревел и опустил огромный кулак туда, где только что стояла девочка. Виктория даже приподнялась, но не увидела крови и сломанных костей, — одержимый только вмятину оставил на полу. Девочка перемещалась в пространстве не хуже демона. Только что была на расстоянии пары шагов, а мгновением позже оказалась совсем в другом месте.
Кто-то прикоснулся к изувеченному плечу Виктории, и той стоило усилий, что не закричать. Она пригнулась, а девочка пробежала мимо, выкрикнув:
— Не лезь в разговор людей, абас! Я обращаюсь к Аяксу!
— Нет никакого Аякса!
Одержимый запустил вслед большой деревянный ящик с инструментами. Ныне использовали в основном инструменты для разрушения, а всё остальное ржавело на складах. Дерево хрустнуло при ударе о стену, содержимое разлетелось. Рядом с Викторией приземлилась кувалда.
— Аякс, ещё есть шанс, но долго я его не удержу!
Одержимый понёсся на звук, сшибая опоры, удерживающие потолок. Сверху потянулись ручейки строительной пыли, послышался скрежет железа. Лучше не умирать вообще и жить вечно, но Виктория решила, что лучше уж так, чем в лапах мерзкой твари.
— Это не конец, Аякс! Ты будешь гореть, но если пожрёшь достаточно духов, то обратишь на себя внимание. Тебя возродят!
— Заткнись, ведьма! Заткнись! Заткнись! Заткнись!
Одержимый выхватил болт-пистолет и принялся стрелять на звук. Оружие ещё не срослось с плотью, но так же, как и владелец, пропиталось нечистой силой. Вместо магазина — лента со снарядами, что покачивались из стороны в сторону, и стоило потратить один снаряд, как в конце ленты вдруг появлялся другой. Из этого болт-пистолета можно было стрелять вечно.
— Ты обязательно вернёшься, Аякс, но нужно избавиться от паразита. Ты знаешь, что делать.
Одержимый внезапно остановился. Демон-попугай принялся
