Кайши, Мао Цзэдун принципиально никогда не опирался на них и в конечном счете оказался в выигрыше. Он сумел избежать ошибки американской разведки, использовавшей во время Второй мировой войны итальянскую мафию для обеспечения вторжения на Сицилию и для охраны нью-йоркских причалов от немецких диверсий. Обе тактические задачи были успешно решены, зато Соединенные Штаты в послевоенные десятилетия получили настолько серьезные проблемы с преступностью, что на горьком опыте осознали: власть, вступающая в любые соглашения с преступниками, есть власть преступная и предающая граждан своей страны. Более поздние контакты ЦРУ с мафией относятся к началу 1960-х годов, когда американская разведка, тогда еще не слишком связанная правовыми ограничениями, попыталась использовать возможности преступного мира для организации покушения на кубинского лидера Фиделя Кастро. Успех это не принесло, зато, по мнению многих авторитетных исследований, отдаленным следствием таких контактов стала гибель президента Соединенных Штатов Джона Кеннеди от рук террористов. Китайский опыт не научил американцев ничему, они повторили его — и также проиграли.
Профессионализма БРС и БВС хватало в основном лишь на внутренние операции, поэтому Чану, несмотря на его стремление, так и не удалось создать эффективную разведывательную сеть, обеспечивающую его информацией об СССР и Японии. Серьезным бичом главной секретной службы Гоминьдана стала коррупция, которую не могли искоренить даже периодические показательные суды, неизменно завершавшиеся вынесением смертных приговоров. Проведенная в 1936 году контрразведывательная чистка партии от “красных агентов” принесла весьма скромные результаты, и в результате Чан укрепил свое положение лишь ненамного. Генералы — противники генералиссимуса были сильны по-прежнему, а усилия Советского Союза по поддержке КПК привели к фактическому расколу страны на два враждебных лагеря. БВС постепенно деградировало, и одновременно при помощи СССР усиливалась секретная служба коммунистов.
Вопросы физической охраны Чан Кайши и некоторые аспекты контрразведывательного обеспечения относились к компетенции его собственной службы безопасности, начальником которой с 1934 по 1940 годы являлся немец, бывший руководитель штурмовых отрядов в Северной Германии капитан Вальтер Франц Мария Штеннес, фамилия которого в отечественной литературе обычно неверно транслитерируется как “Стеннес. Он сыграл заметную роль в укреплении НСДАП и по этой причине претендовал на особое положение, но Гитлер не согласился с такими амбициями и в апреле 1931 года исключил его из партии и СА. Контролировавший до 12 тысяч штурмовиков Штеннес взбунтовался против фюрера, однако его мятеж был подавлен, после чего пока егце не слишком уверенный в своих силах Гитлер внешне простил бывшего соратника, на деле выжидая появления благоприятной возможности расправиться с ним. Этот шанс появился после прихода НСДАП к власти. Почти сразу же Штеннес был арестован и непременно распрощался бы с жизнью, если бы не заступничество президента фон Гинденбурга, помнившего о роли бывшего штурмовика в организации “черного рейхсвера”. Подчинившись его требованию, в 1933 году Гитлер дал своему врагу возможность уехать в Китай с группой советников, предварительно отобрав у него письменное обязательство воздерживаться от ведения антинацистской пропаганды. Штеннес увез с собой рекомендательное письмо от фельдмаршала Людендорфа, позволившее ему в 1934 году занять пост начальника личной охраны Чана и его советника по разведке под псевдонимом “Вальтер Скотт”.
Вальтер Штеннес
Немецкий советник проводил много времени в Шанхае и установил там связи с разведывательными службами основных государств, за исключением Японии. Действуя в основном из антигитлеровских побуждений, он снабжал информацией французов, англичан и американцев, а в марте 1939 года вступил в контакт и с чунцинской резидентурой НКВД. Штеннес сам сформулировал условия своего сотрудничества с СССР и не делал секрет из того, что аналогичные услуги он оказывает также трем другим западным разведывательным службам, взамен же требовал лишь разрешения на беспрепятственный проезд в Европу через территорию Советского Союза, когда сочтет это необходимым. Условия сочли приемлемыми, и вскоре немец был официально завербован под оперативным псевдонимом “Друг”. Его первым руководителем являлся сотрудник резидентуры Я. Ф. Тищенко (В. П. Рощин), с отъездом которого связь с агентом оборвалась. В. М. Зарубин восстановил ее, а позднее Штеннес некоторое время находился на прямой связи с резидентом А. С. Панюшкиным.
“Друг” поставлял довольно интересную информацию по Японии, в частности, о ее военных планах в Монголии, а затем отбыл в Токио и стал первым источником, сообщившим в 1942 году о провале группы “Рамзая”. Штеннес занимал пост советника Чан Кайши по разведке до 1949 года, а затем вернулся на родину, где связь с агентом была прекращена в 1952 году из-за его слишком активного антикоммунизма и национализма. Он умер в Германии в 1989 году в возрасте 94 лет.
Гоминьдан располагал также и военной разведкой, организационно представлявшей собой руководимый генералом Чжан Цзолином (не путать с маршалом Чжан Цзолинем), затем адмиралом Янь Сюанчэном, а позднее генералом Чжэн Цзэминем 2-й отдел Военного комитета. Среди всех спецслужб Китая она единственная действительно боролась с японской агрессией и потому первой была выбрана для организации совместной советско-китайской разведывательной работы против Японии.
Этому способствовали установившиеся после подписания в 1937 году межгосударственного договора нормальные отношения, позволившие создать условия для развертывания операций внешней и военной разведывательных служб СССР. “Легальные” резидентуры НКВД были образованы в Синьцзяне, Харбине, Ланьчжоу и Чунцине, дополнительная нелегальная точка внешней разведки открылась в Шанхае. Главной региональной резидентурой являлась чунцинская, которую вплоть до 1944 года возглавлял Александр Семенович Панюшкин, одновременно исполнявший в Китае обязанности чрезвычайного и полномочного посла СССР и главного резидента. Такое нечастое совмещение этих должностей он впоследствии продолжил и в Соединенных Штатах, где находился с 1947 по 1952 годы после пребывания на должности помощника заведующего отделом международной информации ЦК ВКП(б), а позднее вновь вернулся в Китай, но уже только в качестве посла. Важнейшей задачей всех размещавшихся в Китае резидентур вплоть до 1942–1943 годов было и оставалось выяснение подлинных намерений Токио, в особенности планов нападения на СССР и создания второго фронта в Забайкалье и Приморье.
А. С. Панюшкин
Деятельность советской разведки в стране носила двойственный характер. С одной стороны, она была направлена против Японии как главного потенциального противника на Дальнем Востоке, и в этом интересы Советского Союза и Гоминьдана во многом совпадали. Сотрудничество носило не только информационный и оперативный характер, оно осуществлялось и в виде боевых акций диверсионных подразделений. Советская сторона вооружала, снабжала и обучала формируемые из местного населения разведывательно-диверсионные группы (РДГ), которые китайская армия использовала за линией фронта. Другой аспект деятельности разведки скрывался от чунцинского правительства, но о нем нетрудно было догадаться. Ориентация Гоминьдана на СССР носила явно
