— По дороге выслушаем, — перебила Марга. — А у брата ты и вовсе защебечешь певчим дроздом, сидя в клетке над пропастью! Переодевайся быстрее, если хочешь жить!
— Да, я хочу жить!
Киран, отползая на четвереньках, пятился от грозной воительницы.
— Но если вы желаете найти Аюра, выслушайте сейчас! Вы же за этим явились, да? Иначе будет поздно!
— Если будет поздно, — возразила Марга, — ты не только запоешь дроздом, но и полетишь как коршун. Только цыпленка внизу не окажется — вместо него будут камни и быстрая река…
— Постой, Марга, дай ему сказать, — вмешался Хаста. — Говори, Киран!
Киран, охая от боли, с трудом встал и оперся о заваленный свитками стол.
— Погляди, все это — сообщения об Аюре. А здесь… — блюститель престола развернул один из свитков, — я зарисовал все места, где появлялись самозванцы. Все перемещения, подробные сведения о каждом случае появления «наследника». Смотри, вот самое интересное…
Он ткнул пальцем в землеописание. Хаста склонился чуть ниже, пытаясь разглядеть, о чем идет речь. В тот же миг Киран схватил его за волосы на затылке и с силой приложил лбом о столешницу. В мгновение, когда сознание оставляло жреца, он успел заметить, как Киран падает в свое высокое кресло. Сквозь уже помутившееся сознание ему послышался какой-то грохот и лязг цепей, кресло качнулось… Удара об пол он уже не почувствовал.
* * *
Очнулся Хаста оттого, что его лупили по щекам.
«Как же мне не нравится воевать, — горько подумал жрец, пытаясь разлепить веки, склеившиеся от засохшей крови, — я еще и в бой не вступил, а меня колотят все, кому не лень…»
— Хватит! — взмолился он, пытаясь закрыться рукой от оплеух.
— Ты пришел в себя? Отлично. На, тащи!
Марга протянула ему сооруженный из плаща мешок.
— Что там?
— Свитки — все, что было на столе.
— А где Киран?
Глаза накхини сузились, в них вспыхнула лютая злоба.
— Это тебя надо спросить! Если бы ты не полез, как последний недоумок, беседовать с ним, мы все спокойно ушли бы через ворота! Пятеро вошли — пятеро вышли. Мы могли нынче выиграть войну! Но по твоей милости этот кусок дерьма Киран сбежал, и теперь дворцовая стража наверняка ищет нас по всем кладовым и подвалам…
— А мы где?
Хаста приподнял ноющую голову, оглянулся и невольно вцепился в мешок со свитками, будто тот мог его защитить. Над головой, усеянное тусклыми звездами, простиралось бескрайнее черное небо. Острый клинок луны висел над Хастой, словно намереваясь обрубить нить его жизни.
— Мы на крыше, — презрительно бросила Марга. — Сейчас будем спускаться. Мои девочки уже устали тебя перетаскивать, будто куль овса. Сам идти сможешь?
Рыжий жрец, шатаясь, встал. После удара о стол его сильно мутило. Налетающий порывами ветер, казалось, готов был в любой миг сбить его с ног и сбросить в темноту.
— Пожалуй, смогу, — пробормотал он, стараясь не смотреть вниз.
— Вот и хорошо.
Марга указала в сторону края крыши, где юные накхини деловито разбирали черепицу. Яндха сняла широкий пояс и стала вытаскивать из него тонкую веревку, свитую из конского волоса. Вирья между тем с размаху вонзила в проделанную дыру одно из копий. Затем второе. «Должно быть, там стропила», — догадался Хаста. Тем временем Яндха разложила веревку кольцами на крыше, а ее подруга обвязала конец веревки вокруг копий.
— Что вы задумали? — настороженно спросил Хаста.
— Спускаться, — резко ответила Марга. — Или может, жрецов Исвархи обучают парить в небе, подобно дневному светилу?
— Увы, нет.
— Тогда помолчи. За этот вечер мне уже надоело спасать тебе жизнь.
— Вот это да! — Хаста даже присвистнул от удивления. — Так, выходит, ты все это время спасала мне жизнь?
— А разве нет? Когда ты пошел в храм, я оставила девочек наблюдать, не пожелает ли кто-нибудь подать оттуда условный знак. Очень скоро твой приятель выскочил из ворот как ошпаренный и помчался с докладом в Верхний город. Пробыл он там недолго, но после его возвращения к храму направился отряд стражников.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вам повезло, что их было всего трое. А если бы их оказалось больше?
— Их и было больше.
— Гм… Ну хорошо. Но зачем было разбивать мне нос о стену? Зачем ломать мне спину копьями?
— Ты шустрый малый, но ничего не понимаешь в воинском искусстве, — снисходительно улыбнулась Марга. — Если бы я не разбила тебе нос, ты бы снова попытался сбежать. Да и мы бы выглядели не так убедительно… Что касается копий — а как еще мы бы пронесли их во дворец мимо стражи? Они нам там весьма пригодились. Если бы не очередная твоя глупость, мы бы уже возвращались с победой и великой славой. Но ты позволил Кирану перехитрить себя. А потому не докучай мне больше бестолковыми вопросами. Нам нужно поскорее отсюда убираться. В Верхнем городе нас переловят, как птиц сетями.
— Э нет! — спохватился Хаста. — Мы не будем уходить из Верхнего города. Я должен попасть в храм, к святейшему Тулуму!
— Ты окончательно спятил! Когда б не приказ брата, я бросила бы тебя здесь на крыше. Но я должна сберечь тебя. А потому сиди и жди.
Она отошла к краю крыши. Вирья протянула ей копье с привязанным шнуром. Марга прицелилась, размахнулась, и копье быстрой тенью унеслось в темноту. Издалека вскоре донесся глухой стук, с которым острие вошло в почти невидимое дерево.
Сестра Ширама довольно кивнула, повернулась к Хасте и вытащила из рукава накхскую удавку-хаташ.
— Иди сюда и обними меня покрепче!
Хаста уставился на нее с подозрением:
— Надеюсь, ты не собираешься со мной попрощаться?
— Собираюсь, но не сейчас. Иди ко мне. Да прихвати мешок со свитками. — Она перекинула хаташ через веревку. — Зажми мешок между нами. И помни: если ты отпустишь меня, то пожалеешь, что жрецов Исвархи не учат парить в небе!
Хаста послушно обнял Маргу. Ему показалось, что он обхватил бронзовую статую, — таким твердым было ее тело. Но эта бронза была живой и теплой.
— Прижмись крепко и закрой глаза, — услышал он властный голос у себя над ухом.
Хаста лишь успел подумать, что впервые красивая девушка приказывает ему подобное, как крыша ушла из-под его ступней. Он стиснул зубы и обвил Маргу не только руками, но и ногами. Несколько мгновений стремительного скольжения сквозь тьму показались ему бесконечно долгими. Затем земля больно ударила его, и они оба упали в траву. Хаста продолжал лежать на спине, обнимая накхини; сердце его колотилось, руки вовсе не желали разжиматься.
— Да отпусти ты! — возмутилась она.
— Я не могу. У меня свело все тело.
— А, понятно.
Марга коротко ткнула жреца указательным пальцем под ребра, так что его спина выгнулась и руки сами собой разжались.
— У-у, как больно!
— Зато помогло.
Сестра Ширама встала, проверила, крепко ли сидит копье в древесном стволе, надежен ли узел, затем, сложив руки перед ртом, крикнула совой.
Очень скоро обе юные накхини тоже были на земле.
— Ты хорошо знаешь Верхний город? — спросила Марга жреца.
— Конечно. Я прожил здесь много лет.
— Тогда, может, скажешь, куда мы попали?
— Пожалуй. Это сад при дворце хранителя казны.
Марга задумчиво огляделась.
— Стоит поджечь дворец. Пока все будут его тушить, мы сможем спокойно уйти.
— Не надо ничего поджигать! — воскликнул Хаста. — А уходить тем более! Мы должны пробраться к святейшему Тулуму!
* * *
Бронзовые цепи звякнули в последний раз, своим весом высвобождая стопор, каменная плита над головой Кирана вернулась на свое место. Блюститель престола отпустил подлокотники и перевел дыхание. Сердце его трепыхалось, как рыба, попавшая в замет. Но дикий страх, владевший им еще мгновение назад, вдруг исчез. Киран расхохотался, сам не зная чему. Он смеялся, дергая цепи, удерживавшие резное кресло.
Подобных устройств во дворце было немало. Умельцы старины установили кресло еще в ту пору, когда в допросную приводили лютых разбойников, а с такими упырями зевать не следовало. Самому Кирану об этом приспособлении когда-то рассказал Артанак — поведал в шутку, добавив, что и сам не знает, действует ли хитроумное устройство или за древностью лет давно истлело и развалилось. Хвала Исвархе, чудесное кресло сработало! Ни скрытые в ножках цепи, ни стопоры, ни упрятанные в подлокониках рычаги не подвели.
