– Все тут? – бросает взгляд в зеркало заднего вида Майко и, не дождавшись ответа – давит на газ. «Субару» срывается с места с визгом и запахом паленой резины. Надеюсь, все же доедем до завода живыми, думаю я. Рядом со мной сидит Иошико, она улыбается, ей весело. Адреналиновая маньячка, то‑то они с Майко как две сестрички, старшая и младшая, Бедствие и Катастрофа.
– Майко‑онээсан хорошо водит! – говорит Иошико: – я тоже так научусь.
– Признала, значит ее своей сестрицей. – говорю я.
– О чем это ты? – поворачивает она голову ко мне: – я всегда знала, что Майко‑онээсан – моя онээсан! Она классная!
– Угу. – киваю я. Все, эти двое спелись навсегда. Тушите свет, несите свечи.
– Ты думал, что мы с ним сделаем? – спрашивает меня Иошико: – ну, если поймаем?
– Нет еще. Сперва поймать надо. – говорю я, хотя на самом деле я уже думал об этом. Маньяк такого вот уровня, если его сдать в полицию – неминуемо привлечет внимание прессы. Все газеты, радио и телевизионные каналы буду о нем день и ночь трубить. Расследование его преступлений скорее всего займет годы. Все это время он будет жить, а общество – свыкаться с мыслью, о его существовании. И уже лет через пять общество привыкнет – если не раньше. Назовут его «Потрошителем из Сейтеки», например, или там «Доктор Вивсектор» – звучным именем назовут. А потом кто‑то начнет преклонятся перед ним. Он напишет книгу – находясь в тюрьме. Ученые станут его исследовать на предмет отклонений, полиция или СКПУ – пришлют к нему в камеру Джоди Фостер, чтобы найти другого маньяка. Пройдут годы, а он будет жить, будет рассказывать о том, как он расчленял своих жертв и упаковывал их в пластик. Как смотрел им в глаза, перед тем, как превратить в человеческий обрубок. Говорят, у состоятельных китайских семей был такой вот обычай – превращать своего врага в человека‑свинью. Кто такой человек‑свинья? Это человек, которому ампутировали руки и ноги по локти и колени. Протыкали барабанные перепонки и ослепляли. Удаляли язык – тогда еще не было возможности удалить голосовые связки. И, если человек переживал такую операцию – то оставался такой вот домашней зверушкой в доме своего врага. Впрочем, некоторые самурайские рода тоже практиковали такое – копируя у континентальных. С точки зрения справедливости надо бы превратить ублюдка как раз в такого вот человека‑свинью, но … в этом мире, где категория «сигма‑пять» в регенерации не является совсем уж уникальной – кто‑то может и излечить его. Это раз. А во‑вторых – не наш метод. Мы не мучаем людей, пусть даже и во имя справедливости. Потому что эта дорожка как раз и оканчивается подвалом, где вы натягиваете резиновые перчатки и смотрите на очередную жертву – конечно, считая, что делаете это во имя справедливости и Лунной Призмы. Нет, так дела не делаются. Поэтому, как только окончательно и бесповоротно будет установлено, что этот человек совершил все эти ужасные вещи, как только мы установим имена и местонахождение всех его жертв – с ним произойдёт несчастный случай. Упадет бедняга на клинок Майко, или пистоле Читосе выстрелит случайно… несколько раз.
– Не думал еще. – вру я Иошико, прижимаясь в кресле, чтобы хоть как‑то компенсировать безумную езду Майко: – поймаем, тогда и посмотрим.
Через несколько минут (!) мы уже стоим там, где когда‑то обменивались любезностями с парнями из «Тора». Тут все так же захламлено, как и в первый раз, виднеется обугленная земля – следствие гнева Акиры.
– Навевает воспоминания. – говорит Читосе, приседает и расчищает землю рукой: – вот он, тот самый люк, в который я должна была пролезть. Я тогда жутко боялась, что застряну.
– Замечательно. – говорит Майко: – вот давай в ностальгию ударишься после того, как мы поймаем этого … и вывернем ему кишки наружу.
– Да, да. Извините. – Читосе встает, отряхивает руки: – просто еще раз спасибо хотела сказать.
– Теперь ты сама у нас часть команды по спасению барышень в беде. – говорит Майко: – так что соберись. А ты – она поворачивается к Иошико: – ты держись сзади и под ногами не путайся.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Все, идем. – я делаю жест и мы направляемся в сторону здания бетонного завода. Сегодня мы наконец узнаем что‑то еще про доктора Менгеле и его жертв. А если повезет – то и его самом найдем. Если. Вот бы повезло.
Глава 31
– Порядок следующий, сперва идет Майко, потом я, за мной – Иошико. Читосе – замыкающая. Понятно? Понятно. Все, попрыгали. – я подпрыгиваю на месте, девушки смотрят на меня недоуменно.
– Привычка. – объясняю я: – старая привычка, не обращайте внимания.
– Хм. – говорит Майко. Но не комментирует. Подозреваю, что она‑то как раз в курсе, что за привычка такая. Мы спускаемся по бетонной лестнице вниз, под ногами шуршит пыль и песок. Стальная дверь приоткрыта, за ней – темнота.
– Включаем фонари. – поднимаю руку и включаю налобный фонарь, который установлен на каске. У нас оставалось несколько, еще со времени спасения Читосе, когда я думал, что нам потом может понадобиться в канализацию за ней лезть – ну, если заблудится, или травмируется по дороге. Тогда не понадобились, а вот сейчас, поди ж ты – пригодились. Все каски белого цвета, именно такие на стройке и дают знак «мудак на объекте». Также у каждого по фонарю на поясе – обычный «маглит», который при необходимости можно и как дубинку использовать. Жалко, что нет приборов ночного виденья, пригодились бы, «морские котики» например, днем вообще не работают практически. Дети ночи.
– Майко – вперед. – наш метаморф неслышно скользит и проходит в дверь, я за ней. Проходим, оглядываемся. Коридор, темноту разгоняют лучи наших фонарей. Читосе держит в руке еще и «маглит», в другой – неразлучный «восемьдесят пятый», скрестив кисти рук, словно американский коп, входящий в здание, так, чтобы луч фонарика, взятого обратным хватом – светил из‑под ствола пистолета. Да, нету у нас пока подствольных фонариков на оружие, да и на Чезетах планок Пикатинни не предусмотрено.
– Да тут целый лабиринт – озвучивает Иошико наши мысли, коридор заканчивается помещением, из которого ведут стразу три выхода.
– Дайте‑ка мне. – говорит Майко, закрывает за нами стальную дверь и несколькими ударами кулака – перекашивает ее в косяке так, что не выйти, не открыть.
– Теперь отсюда никто не выйдет. – говорит она: – пока мы все тут не осмотрим.
– Если только этот кто‑то не будет сильнее тебя. – бурчит себе под нос Читосе, оттянув затвор и проверив наличие патрона в патроннике. Мы отправляемся в крайний правый коридор. По дороге сюда Майко объяснила, что подземелья под заброшенным бетонным заводом старые и обширные, были построены в шестидесятые, когда Япония еще предполагала возможность ядерной бомбардировки, а завод – был объектом стратегического назначения. Поэтому то, что возвышалось над поверхностью земли – это как у айсберга – лишь верхушка. Большая часть находилась именно под землей, потому‑то тут и были подземные коридоры, которыми прошла Читосе в свое время. Однако тут были не только подземные коридоры, тут был целый завод – под землей. Тут было и огромное убежище, что‑то типа нашего, но в десятки раз больше, поговаривали что в свое время в этом убежище был свой бассейн и полноразмерный стадион, кинотеатр и казино. Может быть и врали. Но внизу было не только убежище, но и производственные цеха, ангары и даже была проложена железная дорога – для доставки готовой продукции на поверхность. Ходили слухи о секретной подземной ветке метро до Токио, но на мой взгляд это точно были выдумки. В любом случае, сейчас большая часть этих помещений была затоплена грунтовыми водами, но и того, что оставалось хватало, чтобы тут можно было заблудится. Сюда иногда ходили городские сорвиголовы, так называемые сталкеры, да школьники устраивали проверку «на храбрость». Потому что, как и у всякого заброшенного здания, у этого – тоже были свои страшилки и легенды. Даже больше, чем у прочих. Так, Иошико вспомнила про «Бугимэна», который насиловал школьниц и поедал их мозги, а пустое место забивал бетоном с завода, так что у его жертв всегда свисала голова набок. Читосе сказала, что когда училась в старшей школе – они тоже ходили сюда, проверить свою храбрость, но испугались и ночевали снаружи, у стены завода. Призраков мы не боялись, я совершенно точно знаю, что ни один призрак на свете не сдюжит выстрела в упор девятимиллиметровым куском меди, стали и свинца. А когда наша Читосе в последний раз промахивалась я уже и забыл. Плюс у нас в запасе Майко, которая может мгновенно стать бешеным блендером со своей катаной. Я, щит и лекарь и конечно Иошико, девушка из Дома Летающих Кинжалов. Если в этих подземельях и есть кто‑то, кого сейчас нужно опасаться, то это мы.
