– И что, у Архисовета никаких вопросов ко мне? – Поднявшись с дивана, Леонхашарт потягивается.
– Это приказ лично Гатанаса Аведдина.
Желание потягиваться у Леонхашарта пропадает, и он стискивает зубы.
Гатанас Аведдин помогает совершенно не вовремя.
Возможно, у преступников не было пока возможности напасть, может, они напали бы сегодня ночью, но… не оставаться же в камере просто так. Хотя это можно объяснить знаком протеста против ареста или высоких полномочий Возмездия… Только это будет выглядеть слишком подозрительно.
Поэтому Леонхашарт направляется к двери, чтобы выйти на свободу, в кольцевой город, где нападения следует ожидать с любой стороны, в любую секунду. Положа руку на сердце – в тюрьме Леонхашарту было как‑то даже спокойнее.
***
Под сенью деревьев жарко и влажно, несмотря на рассветный час. Яркие бабочки порхают между крапчатыми цветами, звенят птичьи трели, перекрикиваются звери. Для Лиссы, выросшей в нормальном цветущем мире, вся эта пробуждающаяся живность интересна, но больше беспокоят юркие змеи и крупные премерзкие насекомые.
Мад же, выросший в кольцевом городе и видевший живую природу только по телевизору, в оранжереях, зоопарках и мире Танош, в полном восторге от всего, в том числе от двадцатисантиметровых сороконожек:
– Смотри‑смотри! Миледи Юмаат делала таких помощников, но они путались в ногах, она плюнула и стала делать тараканов.
Схватив огромную сороконожку, Мад переворачивает её и с улыбкой смотрит на извивающееся сегментарное тело:
– А в природе она живёт и не путается.
Лисса вздыхает:
– Оставь, вдруг она ядовитая…
Поводов для вздохов у неё полно. Они собирались переместиться в какой‑нибудь уютный признанный мир, но когда добрались до точки перемещения и начали заполнять документы, их настигли её разъярённая кузина, отец и пара дедушек. Лисса так и не поняла, что драгоценная кузина им наплела, но родственники без разговоров напали на Мада. Времени на объяснения не было, Лисса с Мадом едва успели нырнуть в открывающийся портал.
С той стороны оказался парусный речной порт, на площадке перехода не ожидали появления бегущих существ, и Лиссе с Мадом, разорвавшим круг заклинателей, удалось проскочить мимо расслабленно болтавших охранников.
Перепуганные, Мад и Лисса пронеслись по мосткам, мимо лодок, барж. Рядом шумел город, чуть поодаль стояли на приколе дирижабли, пахло рыбой, пресной водой, пряностями.
Мад и Лисса просто бежали. Потом просто сидели между пропахших салом тюков на одной из барж. Эта баржа успела отчалить до того, как порт оцепили в поисках вторженцев.
Страх, вонь, ругающиеся матросы и необходимость прятаться – не так Лисса представляла визит в знаменитый центральный магический мир Эёран. Она знала, что драконы в своём мире искусственно сдерживают развитие технологий, но не ожидала такого вот, поэтому не сразу догадалась, куда они попали.
Осознание пришло в следующем порту – возле влажных юго‑восточных лесов. Сложилось, когда увидели статую дракона на площади, драконов на флагах, два десятка разноцветных драконов в небе, а на доске объявлений обнаружили приказ об отлове демонокотов – шпионов враждебного мира.
– Откуда они знают, что демонокоты – шпионы? – ошарашенно шептал Мад, таращась на этот злосчастный приказ. – Они не должны об этом знать!
На них оглянулись несколько прохожих. Лисса схватила под руку Мада, бормотавшего, что им надо срочно вернуться и предупредить Возмездие, и потащила прочь.
Он хотел обратно в Нарак.
– Ты можешь нас туда телепортировать? – Лисса и так прекрасно знала ответ.
– Нет.
– Тогда надо уходить. Это Эёран. Они иномирцев к себе так просто не пускают, нас будут искать.
Мад всё недоумевал, почему эёранцы знают правду о демонокотах.
– Да какая разница? – спросила Лисса. – Это дела драконов и демонов, пусть сами разбираются.
Её обжёг странный взгляд Мада.
– Ты права, – согласился он. – Но нам надо найти какую‑нибудь информацию об открытии дороги между мирами. Мы с тобой обладаем демонической магией, не думаю, что нам здесь будут рады.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Поселение, где они находились, выглядело слишком примитивно. Здесь, похоже, жили простые работяги, а не профессиональные маги, и Лисса с Мадом ушли в лес: собирались пройти через него к городу покрупнее (если верить карте возле перекрёстка – таковой был).
Шли они уже не первый день, охотились, постепенно Мада увлекла природа, сороконожки эти…
БАБАХ!
Взрыв громыхает так близко, что вздрагивают листья на деревьях.
Мад и Лисса замирают. Прислушиваются. Но лес молчит. Все умолкли, тоже ждут и прислушиваются.
Ничего не происходит.
Проходит минута, десять, двадцать – уже и птицы снова поют, и звери шебуршатся в листьях, перекликаться…
Что‑то взорвалось в лесу… и всё?
– Давай посмотрим, – предлагает Мад. – Осторожно. Если это что‑то нехорошее, лучше узнать, а не бегать вслепую по незнакомой местности. К тому же… Мне показалось, я ощутил демоническую магию. Наших агентов здесь довольно много, если удастся с ними связаться, они помогут покинуть этот проклятый Эёран.
Лисса настороженно смотрит на него.
– Давай проверим, – Мад протягивает ей руку.
Помедлив, Лисса касается кончиками пальцев его ладони, и он перехватывает её, осторожно ведёт за собой. Они практически крадутся, хотя теперь, когда лес ожил, сильно таиться без надобности: шаги не расслышать в многочисленных звуках.
Между деревьев всё чаще вспыхивает блеклое утреннее небо, всё шире эти просветы. Наконец Мад и Лисса выходят на край выложенного чёрным камнем котлована. Поверхность слегка поблескивает микровкраплениями, придающими камню сходство со звёздным небом.
– Ух ты! Какой полигон! – восхищённо выдыхает Мад. – Экранирующий магию.
Дно его не блестит – всё покрыто копотью. И пахнет здесь противно, словно после химической реакции.
Мад тянет Лиссу дальше, вдоль котлована, оглядывается. Для него, непривычного к активному использованию магии и телепортации, кажется очевидным, что здесь должна быть видимая дорога или дверь на базу. Несмотря на широту взглядов, Мад не в силах представить, что такой шикарный полигон может просто торчать посреди леса.
Деревья подходят к котловине довольно близко, и только в одном месте площадка чистого пространства рядом с ней расширяется. Снова уловивший отголоски демонической магии Мад бросается туда в надежде обнаружить вход в лаборатории или что‑то вроде этого.
Лежащее на этой площадке тело он замечает издалека, замедляет шаг, прикрывая собой Лиссу. Но всё же идёт дальше. Идёт…
Тело лежит к нему ногами, поэтому Мад не сразу замечает его рога.
Чёрные тонкие рога с серебристыми вкраплениями.
Подходит всё ближе в каком‑то странном гипнотическом состоянии. Он не хочет приближаться к трупу, но при этом его тянет посмотреть, узнать больше. Взглянуть в лицо смерти.
Мад останавливается возле плеча убитого. Пальцы Лиссы чуть подрагивают, и Мад крепче сжимает её руку.
Одежда на груди демона совсем немного пропиталась кровью, порез возле сердца маленький, но лицо такое бледное, такое… очевидно мёртвое, и только широко распахнутые глаза изумлённо смотрят на рассветное небо.
Вглядывающийся в застывшее лицо Мад вдруг бледнеет почти как покойник у его ног:
– Я знаю его. Это… это… Фазарис Нордотт. Племянник самого Гатанаса Аведдина!
Он отпускает руку Лиссы и садится, судорожно шарит по карманам убитого. Выбрасывает монеты, ключи, ненужные уже бумажки эёранских документов… Обшаривает пропитанную кровью одежду на груди и, нащупав искомое, нервно улыбается.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Вытаскивает из внутреннего кармана небольшой, ещё работающий диктофон, совершенно не замечая, что его пальцы теперь перепачканы кровью. Отматывает. Включает.
Сначала слышно только невнятное шуршание, смазанные звуки голосов… затем…
– Иди! – резкий, но приятный женский голос.
