удовольствием согласился рассказать мне подробнее об этом регионе. Из его слов получалось, что на самом деле Тангарон — это название данное на языке местных народностей — горцев и степняков проживающих по южную сторону от гряды, а в официальных документах Эраона этот горный массив обозначается, как Белые горы. Поэтому о Тангароне знали не так много игроков, а лишь те, кто непосредственно проживал в данной локации.
— Откуда ты так много знаешь об этих горах? — спросил я его, когда в очередной раз телега с лошадьми поднялась на вершину холма и справа показались заснеженные верхушки гор в дали, но уже гораздо ближе, чем я мог наблюдать их с цветочной полянки аптекаря возле деревни.
— Ну, — пожал он плечами, — со мной в камере сидел один игрок из тех мест. Ума не приложу, как его занесло в нашу местность на юге, но от него я слышал многое.
— Например, — поинтересовался я. — Какие люди там обитают?
Он демонстративно закатил глаза.
— О, очень разные, но ты должен знать, что издавна горы Тангарона считались местом, где беглые преступники и воры скрывались от правосудия или от кровной мести. Со временем они образовали даже свою касту Изгоев — куда входили отчаянные головы, нарушившие законы племён — иногда изгнанию подлежали даже целые семьи и кланы. И традиционно всех изгнанных отправляли не куда попало, а в большую долину среди Тангаронских гор. Дурная слава ходит о тех местах — край жестоких нравов непостижимые для ума чужестранца.
Очень большой понимаешь ли там винегрет различных пройдох, что не смогли социализироваться в нормальном обществе. Чего только стоят аристократы империи — бежавшие от клановых войн или представители степных племён, делавших себе одежду из человеческой кожи. Живут эти горцы преимущественно войной, набегами и разбоями, а также перепродают империи рабов. Жгут и грабят всё, что движется. Мало того, у них есть целый кодекс Тёмного Бога, которому они поклоняются ещё со времён его гибели под своим собственным конем в древние времена, так что никто кроме них в Эраоне и не вспомнит о нём.
Язык этих изгнанников — действительно варварская смесь из всех языков Эраона. В попытках подчеркнуть своё отличие от других народов они полностью поменяли грамматику и исковеркали оригинальные слова используемые в Эраоне. Мало кто из цивилизованных стран, граничащих с Тангаронским нагорьем, контактирует с ними, и они не пьют вина, так как сами они его изготовлять не умеют, а торговля с ними просто опасна. Но в неограниченных количествах употребляют дурманящие растения — произрастающие в тех суровых горных регионах. И иногда такие случаи сопровождаются массовым психозом и вспышками безумия, когда они начинают истреблять друг друга с невероятным зверством.
Но мой тебе совет, если ты вдруг окажешься на их территории, помни одно — они не соблюдают даже элементарных правил чести и гостеприимства. Любой чужак для них — это жертва и добыча, зарезать и ограбить одинокого путника для них обычное дело. Вожди в кланах изгнанников по-сути передают свою власть по наследству, но сам понимаешь с волками жить по волчьи выть — и зачастую вождем становится тот, кто бросит вызов старому и схлестнётся с ним в смертельном поединке.
Несколько десятилетий, а особенно в последние годы к ним начали уходить «дикие маги», преследуемые Орденом Равновесия из Эраонской Теократии. Как ты знаешь там очень строго со всеми, кто обнаруживает у себя зачатки к магии и пытается воспользоваться силами Хаоса в своих личных целях.
— Дикие маги? — обеспокоенно спросил я, памятуя о своих нескольких открывшихся способностях. — Ты хочешь сказать, что там с ними что-то могут сделать?
Вздохнув, он печально покачал головой.
— Нет, Странник. Убивать там их не будут, по крайней мере я слышал, что на первых порах все маги могут контролировать себя и быть адекватными. А вот если они узнают, что, например, ты умеешь вскрывать печати миров или управлять элементалями, то тогда это уже вполне может закончиться очень неприятно.
Час от часу нелегче, но чего мне в самом деле переживать сейчас — ведь, если мы окажемся на Адских Полях, то беспокоится о каком-то Ордене Равновесия — охотящегося на магов, мне даже не стоит.
— Что тогда, что происходит с теми, кто вдруг обнаруживает у себя магические способности? — мне хотелось подробнее разузнать, поскольку это напрямую входило в мои собственные интересы.
— Ну в лучшем случае заставят работать на Орден. Говорят это лучший вариант, поскольку там помогают обрести контроль и подчинить себе силы Хаоса во благо общества. А в худшем случае, если дикого мага обнаружат, то просто ликвидируют — у Ордена для этого существуют целые команды.
— То есть я правильно понял тебя, — подытожил я. — Если так называемый дикий маг не хочет попасть в руки Ордена Равновесия, то он просто бежит из Эраонской Теократии на юг в сторону Тангаронских гор.
— Да, именно так, — подтвердил тощий, — именно так. Благодаря своей воле над силами Хаоса многие из нашедших убежище там сыскали себе почет и уважение среди местных кланов горцев и особенно у степных племен, кочующих вдоль южного подножья Тангаронской гряды. По-сути маги практически подчинили себе все эти народы и Орден Равновесия серьезно обеспокоен тем, что дикие маги могут скоординировать разрозненные и постоянно враждующие между собой племена и повести их на север — на столицу в город Лианора.
Я слышал, что среди диких магов есть весьма могущественные самоучки и в особенности сильнейшие псионики способные ментально подчинить себе не просто человека, но даже самых древних обитателей тамошних пещер — расу некогда могущественную, но в результате деградации потерявших разум, однако сохранивших сильнейше способности к пси-воздействию.
Пока он рассказывал мы уже продвинулись достаточно в глубь леса — дорога хоть и была похуже, однако телега шла ровнее, возможно потому, что листья, лежащие под колёсами, смягчали неровности. А может быть и потому, что возница намеренно замедлил движение, и как будто нервничал всё время беспокойно озираясь по сторонам.
Имперские конвоиры, что сопровождали нас на лошадях, тоже проявили беспокойство, так словно предчувствовали беду и держали руки на своём оружие, готовясь дать бой невидимому противнику. Тогда как предводитель конвоя в свою очередь поглядывал на вершины крон, будто высматривая то, что могло оттуда упасть. Что самое удивительное — вокруг ни единого звука, даже птицы до этого момента, оглушительно гогочущие над нами, куда- то исчезли.
Каждый из нас чувствовал неладное, но никто не мог дать ему логического объяснения. Я взглянул на своих товарищей, но на их лицах по-прежнему читалось
