– Нет.
– Что же тогда?
– Мне нужна ваша история.
– Черт возьми! – Он пересек комнату и схватил ее в объятия. – Я устал от ваших игр. Мэверик торопливо вынимал шпильки из ее рыжевато-малиновых волос. Длинные косы Синтии упали до бедер. Он намотал эти пряди на пальцы, чтобы удержать ее, и наклонился, сначала не решаясь поцеловать, а потом все же прижался губами. Мэверик почувствовал, как слабеет сопротивление, и заглянул в ее глаза:
– Вы поедете со мной в Вайоминг?
– Похоже, я не могу противостоять вам. Он улыбнулся.
– Вы изгой, не признающий ничего, кроме собственных желаний. Вы ведь выслушали все, что я сказала насчет прав женщин.
– Я даже согласен с вами. На территории Вайоминга все имеют равные права. Даже замужние могут голосовать, иметь собственность и заниматься бизнесом. Думаю, я нашел путь к вашему сердцу.
Она улыбнулась, глядя, как он провел рукой по своему обветренному лицу.
– Розалинда, как и я, не признает никаких законов. А вы?
Синтия пожала плечами:
– Я уже больше ни в чем не уверена.
– И вы похожи на нас своей бесшабашностью, а иначе не отправились бы на Запад и не подцепили бы на крючок незнакомца в поисках его истории жизни.
– Возможно, вы правы, но я никогда не думала о себе так, – засомневалась Синтия.
– Вы такая же искательница приключений, – уверенно повторил он.
– Пока такой, как вы, указывает мне путь.
Синтия поцеловала Мэверика так страстно, будто это было ей не в новинку. Он застонал от наслаждения. Синтия знала, что она хороший редактор, но теперь ей захотелось стать хорошей любовницей.
Мэверик поднял голову:
– Не заставляйте меня ждать. Вы и не представляете, как я желаю вас.
Он стал осыпать ее страстными поцелуями. Синтия задрожала и прильнула к нему. Ноги больше не держали ее. Теперь она понимала, что женщина не может противиться мужчине, которого желает. Именно поэтому ее мать совершила ошибку. В пылу страсти мужчина может пообещать женщине что угодно. Но утром следующего дня его обещания быстро растают. Зато для женщины даже мимолетные желания могут обернуться грустным воспоминанием о ее прошедшем увлечении.
И дело было вовсе не в том, что Синтия не хотела ребенка. Она желала стабильности и безопасности. Сначала ей надо обрести твердую почву под ногами, основать издательский дом, чтобы быть в состоянии содержать свое дитя. Она должна найти мужчину, готового остаться с ней больше чем на одну ночь. Их отношения должны быть ясными и доверительными. Но, задумываясь об этом, Синтия приходила к заключению, что легче основать издательство, чем найти надежного мужчину. И конечно, Мэверик, этот волк-одиночка, был в ее глазах не лучшим выбором. Разве могла она любить такого мужчину, как Мэверик Монтана?
Синтия вздрогнула и решительно оттолкнула Мэверика. Какое-то мгновение он стоял молча, потом выругался и вышел, яростно захлопнув за собой дверь. Синтия видела из окна, что он пошел в заведение под названием «Испытай счастье» на противоположной стороне улицы. Она задернула занавески и отвернулась от окна.
Синтия не хотела больше думать о Мэверике. Она хотела быть свободной, хозяйкой собственной судьбы. Она подумала, что найдет желаемое на Западе, и на короткое время поверила, что это свершилось, когда скакала вместе с Мэвериком по пустыне. Но он заманил ее в ловушку.
Синтия взяла в руки стакан и швырнула его. Осколки брызнули во все стороны и дождем посыпались на пол. Дверь в соседнюю комнату отворилась. Выглянула заспанная Розалинда.
– Он ушел? – спросила она о Мэверике.
– Да.
Синтия не знала, как объяснить случившееся, поэтому предпочла ничего не объяснять.
– Ты снова рассердила его?
– Да.
Синтия села на кровать. Она вдруг ощутила страшное одиночество. Ей нечего было сказать Розалинде, хотя она понимала, что должна ее успокоить и поговорить.
– Что это ты носить на шее? – заинтересовалась Розалинда, увидев под блузкой магический кристалл яки.
Синтия попыталась застегнуть блузку.
– Это подарок подруги.
– Дай-ка посмотреть. Розалинда подошла ближе.
– Да ничего особенного. – Синтия старалась казаться безразличной.
Розалинда села на кровать и осторожно разжала пальцы Синтии, прикрывавшие кристалл. Она судорожно вздохнула:
– Ты знаешь, что это?
– Это индейский амулет. На счастье.
– Яки.
Впервые Синтия осознала, что и Розалинда принадлежит к этому племени.
– Ты ведь тоже яки?
Розалинда кивнула, продолжая разглядывать кристалл.
– Такой прозрачный кристалл кварца с заостренными концами имеет большую силу. К тому же он обвит серебряной змеей – символом мудрости и перерождения. – Розалинда выпустила кристалл – он легко выскользнул из ее тонких пальчиков. Потом подняла глаза на Синтию. – Часто видишь тревожные сны?
– Откуда ты узнала?
У Синтии захватило дух. Похоже, это девочка догадывалась о многом.
– Этот талисман обладает огромной целебной силой. Кто его дал тебе?
– Виктория Малоун. Я тебе о ней говорила. Она писательница и прислала его мне на счастье.
– Твоя подруга живет в штате Нью-Мексико? Синтия кивнула:
– Ее ранчо простирается до Аризоны и захватывает часть ее территории.
– Яки принадлежат к народу пима. Пима всегда жили в южной Аризоне, но теперь эти земли называют территорией штата Аризона и правительство Соединенных Штатов претендует на них.
– Возможно, к Виктории этот амулет попал от людей пима.
– Возможно. Но и яки живут неподалеку, по ту сторону границы, на перевале Сопора, в Мексике. Только испанские завоеватели называли наши земли по-другому еще до того, как их присоединила к себе Мексика. – Розалинда пожала плечами. – Но мы остаемся народом яки, и эта земля все еще наша.
– И ты узнаешь рисунок на амулете?
– Яки считают, что в кварце таится большая сила, как в перьях и в обработанных особым способом зернах кукурузы. Твоя подруга прислала тебе этот талисман, чтобы он помогал тебе в тяжелые минуты и придал мужества и мудрости. – Девочка поднялась с места. – Прислушайся к своим снам. Они предсказывают твою судьбу.
– Но....
Розалинда пошла в спальню. Синтия сидела, поглаживая кристалл, быстро нагревавшийся у нее в руке. Откуда Розалинда узнала о ее снах? Она ведь никому о них не говорила. Может быть, девочка просто догадалась?
Розалинда вернулась набросила на кровать мешочек, сплетенный из кожаных ремешков.
– Женщины племени яки серьезно относятся к деторождению. Они никогда ничего не пускают на самотек. Нет на свете ничего более важного и святого, чем лети.
– Что ты хочешь сказать? – спросила Синтия, разглядывая мешочек.
