он вытащил на середину стола несколько шариков. Сосредоточив свою силу, он начал старательно укладывать их друг на друга.
Столб был высотой в несколько дюймов и увенчан вращающейся короной из шести красных шариков, прежде чем Лина опрокинула их вилкой. Шарики разлетелись во все стороны, несколько упало на пол.
— Эй, — запротестовал Майкл. — В тот раз у меня все было довольно хорошо.
Лина просто уставилась на него.
— Перестань выпендриваться и убери это, пока тебя кто-нибудь не увидел. Это все равно что нянчиться с двухлетним ребенком, обладающим сверхспособностями.
Майкл ухмыльнулся и поставил между ними открытый пакет с мраморными шариками.
— Шазам. — Каждый шарик на столе сам по себе скатился в пакет.
— Симпатично. А как насчет тех, что на полу?
— Подожди.
Шарик выглянул из-за края стола, а затем все шарики с пола перескочили на стол и залезли в пакет. Подхватив сумку, Майкл размашисто затянул завязки.
— Та-да.
— Ты идиот. Можно мне теперь доесть блинчики?
Майкл откинулся на спинку красного винилового кресла и пожал плечами.
— Угощайся. Я сыт.
Снаружи у закусочной была синяя неоновая вывеска с названием «Блинчики Джерико и многое другое». По мнению Майкла, на вывеске должно было быть написано: «Блинчики Джерико и больше вам ничего не нужно». Съев половину одного из кулинарных шедевров закусочной, он почувствовал себя надутым воздушным шаром. Заскучав, он провел последние полчаса, упражняясь с шариками. Стекло на ощупь было не таким, как камень, но расплавленный песок все еще сохранял искру музыки, которую могла уловить каменная песня.
Лина плеснула еще порцию кленового сиропа на свою тарелку с горкой. Она уже доела три огромных блинчика и без малейших признаков замедления поглощала четвертый. По словам Диггса, ее аппетит неуклонно рос в течение последних трех дней — побочный эффект продолжающейся мутации. С каждым днем в ее волосах появлялось все больше серебра.
— Не могу поверить, что ты вообще используешь каменную песню рядом со мной. — Лина наколола на вилку беспомощный кусочек блинчика и отправила его в рот. — После того, что случилось в прошлый раз.
— Диггс говорит, что я сольюсь с тобой, только если потеряю контроль над каменной песней или попытаюсь использовать больше, чем смогу выдержать. Перемещение шариков практически не требует энергии. К тому же, после этого мне уже не так плохо.
Лина скорчила гримасу.
— Все еще ненормально.
Майкл рассмеялся.
— Что тут смешного?
— Лина, ты сильна, как бык, и можешь прыгать, как газель. Я могу двигать шарики, не прикасаясь к ним, и мои глаза под этими солнцезащитными очками серебристые. Если бы мы были в шоу-бизнесе, мы были бы миллионерами.
— Я уже богата. Даже если бы это было не так, я бы не хотела, если бы это означало, что я должна быть уродом.
Рюкзак Майкла переместился рядом с его бедром. Створка приоткрылась, обнажив пару сверкающих серебряных глаз.
— Этот проголодался, Пробужденный. Можно этому немного поесть, пока вор не съел все?
— Я же говорил тебе прекратить это, — сказал Майкл. Оторвав кусочек от своего недоеденного блинчика, он протянул его маленькому человечку. — Я Майкл, или просто Майк, если хочешь. А Лина злится, когда ты называешь ее вором.
— Черт возьми, я не понимаю, — пробормотала Лина с набитым блинным пюре ртом.
Кукольный человечек спрятался в рюкзак, крепко сжимая блинчик в когтях.
— Скажи вору, что он сожалеет, Пробужденный Майкл или просто Майк, если хочешь.
Майкл застонал.
— Похоже, мне придется дать тебе имя, если ты когда-нибудь поймешь его правильно.
— Этот человек из народа, а не старейшина. У этого нет имени.
— Брось это, Майк. — Лина указала на его тарелку. — Что не так с твоей едой?
— Ничего.
— Почему ты не ешь?
Майкл хмыкнул.
— Я слишком занят, гадая, не впалые ли у тебя ноги.
Лина отправила в рот еще один кусочек блинчика.
— Что ты имеешь в виду, старина? — пробормотала она, разбрызгивая по столу мягкие желтые капельки.
Майкл вскинул руку, чтобы защититься от липкой шрапнели.
— Отвратительно! Проглоти свою еду, прежде чем говорить. Или, если пылесос, который ты называешь «рот», недостаточно быстр, может быть, мы попросим официантку поставить тебе капельницу с кленовым сиропом и смесью для блинчиков.
Лина одарила его поистине отвратительной ухмылкой, прежде чем проглотить.
— Ты просто завидуешь. Я девушка, но это ты ешь, как страдающая анорексией балерина.
— Поправка. Я ем как обычный человек. Ты ешь, как изголодавшийся бегемот.
— Значит, теперь ты эксперт по нормальности? — Лина помахала вилкой в сторону его солнцезащитных очков. — Это, должно быть, самая глупо выглядящая пара очков, которые я когда-либо видела. Может быть, если бы Диггс не потратил на них столько денег, мы бы не застряли в Хиксвилле, США.
Майкл поправил очки на переносице. В фильмах герою никогда не приходилось беспокоиться о таких мелочах, как деньги. Даже нищие герои, такие как Человек-паук, могли путешествовать в альтернативные измерения в далеких звездных системах, казалось бы, никогда не беспокоясь о росте цен на газ. Однако, как оказалось, отправиться в приключение, чтобы найти подземный город, полный низкорослых, бледнолицых гремлинов, стоило недешево. Им нужно было поесть, а в пикапе Диггса осталось всего полбака бензина. Диггс оставил их в закусочной, когда отправился на поиски оплачиваемой работы в городе.
— Твой желудок стоит больше, чем мои очки. — Майкл постучал по темной оправе. — По крайней мере, у них есть цель, не как у той дурацкой бейсбольной биты, которую ты хотела купить Диггсу.
— Я думала о самозащите.
Майкл фыркнул.
— Ты собиралась попробовать использовать бейсбольную биту против монстров ВЕН? Если у тебя есть желание умереть, почему бы просто не броситься под поезд?
— Неважно, — сказала Лина. — Может быть, некоторые из нас не умеют швырять камни своими мозгами. — Колокольчик, висевший над входной дверью закусочной, издал веселый звон.
Лина высунулась из кабинки.
— Кстати, о балетных танцовщицах…
Из вращающейся двери за стойкой появилась дородная официантка с тугим седым пучком на голове. Пересекая зал, она поздоровалась с четырьмя девочками-подростками, стоявшими у двери, а затем подвела их к свободному столику. Девушки были одеты в разноцветные платья с блестками и часто поглядывали на свои светящиеся мобильные телефоны, когда садились. Их волосы были заколоты сзади блестящими золотыми диадемами. Записав их заказы на желтом планшете, официантка принесла красочно одетой четверке напитки, а затем поспешила обратно через вращающиеся двери на кухню.
— Почему они так одеты? — вслух поинтересовался Майкл.
— Они танцовщицы, — сказала Лина с легкой дрожью в голосе. — Они, должно быть, только что пришли с репетиции.
— Откуда ты знаешь? Может быть, в городе цирк.
Одна из девушек заметила пристальный взгляд Майкла
