Печать высасывает энергию. Обнажает полученные ранения.
Срываюсь с места. Подошвы отбивают ускоряющийся ритм от тротуара, руки с реверсом по очереди улетают за спину. Разгоняюсь. Красные фонари седана перестают отдаляться и вскоре медленно плывут навстречу.
Если водитель и смотрел в зеркало заднего вида, то искал там другую машину. Ждал, что наша тачка выскочит из переулка и помчится за ним. Её там не было. На четвертом перекрестке он снизил скорость.
Креню корпус вправо, чтобы не сбить собравшихся на тротуаре пацанов, и выскакиваю на дорогу. Три машины улетают за спину. Прыгаю на багажник. Седан Порчей скрипит, трещит и прогибается. Бампер чиркает по асфальту. Впиваюсь руками в боковые выступы на багажнике и подтягиваюсь. В заднем стекле показывается чёрная дырка. В следующий миг из неё врётся вспышка пламени.
Выстрел из дробовика сносит меня. Падаю на спину и перекатываюсь через голову.
Порчи уходят направо и удаляются. Сметаю с лица осколки и застрявшие дробинки. Снова бегу. Водитель давит на педаль, но тачка откликается слишком медленно. Ускоряюсь. Мимо мелькают автобусные остановки, столбы, размазанные лица прохожих. Дорога уходит вперед, дома впереди заканчиваются. Остается немного времени, прежде чем Порчи разгонятся до сотни и умчатся по трассе.
Включаюсь на полную и уже почти нагоняю тачку, когда с примыкающей дороги выкатывается пикап. Смещаюсь левее, но сонный водила целиком загораживает пешеходный переход. Выскочить на дорогу мешает остановка. Жму ещё быстрее, подбираю ногу и взлетаю, будто с трамплина, отталкиваясь от капота пикапа.
Материя в считанные доли секунды объясняет, как нужно сгруппироваться, чтобы сделать полет хотя бы отчасти контролируемым. Перелетаю линию электропередач, поправляю положение тела, зацепившись за баннер между домами, и вылетаю над дорогой.
Вторичная характеристика акробатика повышена до 19;
Общий объём материи увеличен до — 25,08 относительных единиц.
Общий объём материи превысил 25 относительных единиц. Доступных связей для развития основных характеристик 5.
Машина Порчей оказывается прямо подо мной. Я целю на крышу, но скорость слишком высока. Тачка медленно уплывает назад. Машу руками в воздухе, как будто это поможет мне остановиться. Снижаюсь.
Времени на раздумья не остается. Наклоняю корпус вперед и вниз, прижимаю голову к плечу и обволакиваю себя энергетическим щитом.
Врезаюсь в асфальт. В стороны летят осколки, будто от взрыва бомбы. На месте кратера остается торчащая свая из человеческого тела.
Не вижу происходящего, потому что наполовину закопан в землю. Представляю, как водила Порчей крутит руль. Не успевает.
От удара меня выгибает дугой. Хрустит позвоночник, трещат кости, гудит, будто сварочная дуга, поверхность энергетического щита. В конечном счете меня вырывает из асфальта и протаскивает под днищем. Там бурлит асфальтная крошка, камни и песок, рычит двигатель, и гремит железо подвески.
Машина проскакивает дальше, но уже через десять метров останавливается и раскорячивается на дороге боком. Капот сложился гармошкой, фары загнулись к центру, как будто хотели посмотреть друг на друга. Лобовое стекло вылетело. Чуть дальше на дороге валяется водитель. Из-под капота идет дым, струится жидкость.
Кед выбил пассажирскую дверь и вышел на дорогу. По его лицу текла кровь, ноги заплетались. Он поводил головой, увидел меня и вскинул пистолет. Под машиной скользнула тень. Из-за спины показалась Табиа.
Взмах руки, и в шее у Кеда оказывает шариковая ручка. Он разворачивается и ведёт пистолетом. Табиа подсаживается и бьет в пах. Заламывает руку за спину, продавливает до хруста и выворачивает кисть так, что Кед целится сам себе в спину. Раздается длинный и последовательный залп из восьми пуль. Кед брызжет фонтанами крови из живота и падает плашмя на асфальт.
… … …
Велюровое сидение в бежевом цвете пропиталось кровью. Я чувствовал себя лучше. Материя исправила самое сложное и теперь занималась мелочёвкой. Кровь больше не сочилась из меня, будто из соковыжималки, однако сиденье было уже не спасти.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я боялся, что сломанный в двух местах позвоночник повлияет на ноги. Что если связь нервной системы не установилась или не была такой же крепкой как раньше?
Материя раскатала меня, будто тесто на доске, совместила поломанные концы позвоночника и ускорила восстановление. Всего через два часа я перестал быть парализованным и снова мог ходить.
Вторичная характеристика сопротивление урону повышена до 17;
Вторичная характеристика восстановление повышена до 17;
Общий объём материи увеличен до — 25,33 относительных единиц.
Мы стояли в пятидесяти метрах за знаком «Вильтруд. Территория Порчей!», куда нас проводили местные копы. Мы не показались им опасными преступниками, хотя не сразу поверили в правдивость нашей истории. Втроем мы прикончили группу местных бандосов, устроили погоню и сделали кратер посреди главной улицы. Хорошо там были камеры. В общем, копы не стали нас задерживать, зато попросили свалить из города.
Вместе с зельем Преломления Питон передал мне двести тысяч наличными. Очень приличная сумма. Окажись мы в любом другом городе, обзавелись бы хорошей тачкой, а вот в Вультруде за те полчаса, что нам выделили копы, Башмак отыскал только двудверное коричневое купе с белыми полосками на крыше. Тачка была едва ли не ровесницей Башмака. Подражая своему новому хозяину, она двадцать минут ехала тихо и спокойно, мерно работая двигателем, а следующие десять — рассказывала истории. Ходила ходуном, вздрагивала и делала длинные паузы, во время которых двигатель глох.
В этой тачке не часто ездили на заднем сиденье. В отличие от передних пошарпанных кресел с отметинами упавших окурков, заднее выглядело почти новым. Приятная бежевая ткань и сохранившийся ворс. Я чувствовал себя виноватым за то, что запачкал его кровью.
Мы простояли больше часа, и Башмак по-прежнему ковырялся в двигателе. Сквозь щель открытого капота я видел лишь его руки и редко — макушку, когда механик погружался во внутренности машины с головой. Табиа сидела на переднем сидении. Она так и не отошла от случившегося. И не выпускала пистолет из руки. Лишь на короткое время клала его на панель, а затем снова брала.
— Этого не случилось бы, если бы мы меньше доверяли твоему Башмаку, — сказала она. — Но всё равно спасибо.
— Пожалуйста.
— Что будем делать? Если нам нельзя возвращаться в Стольный, то…
— Сколько было твоей сестре, когда она пропала?
— Меньше года, — после паузы ответила Табиа.
— Как это случилось?
— Видовы Заставы продают минералы человеку в Стольном по прозвищу Хек. Раньше Старейшина позволял….
— Почему ты не называешь его отцом?
Табиа помолчала:
— Двадцать лет назад отношение старейшины к Стольному было куда лучше, чем сейчас. Мы поставляли в Стольный минералы, и нам хорошо платили. Связь налаживалась. Привыкшие жить в затворничестве жители деревни больше узнавали о мире. В Стольный начали ездить не только караваны с минералами, но и одиночные торговцы. Как-то на встречу с Хеком в Стольный поехал отец с матерью и маленькой Даной. Они провели в Стольном два дня и уехали, а на выезде из города на них напали и похитили Дану. Многие годы отец искал её, но так и не нашёл. Тогда он окончательно разочаровался в Стольном. Объявил всех обманщиками и лжецами и вновь запретил жителям Видовых Застав налаживать контакты. Детям, которые рождаются в Видовых Заставах, рассказывают, что мы живет в изоляции едва ли не тысячу лет, и что всё это время нам помогает Священный холм. Те, кто не согласен слепо верить испуганному старейшине, знают, что это неправда. Так или иначе, но на протяжении всего своего существования Видовы Заставы контактировали со Стольным.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Похожую историю я уже слышал. Первую рассказала Мейса. Она сама оказалась похищенным ребенком, но по случайным обстоятельствам её выкупили будущие родители из города Горняков. Интересно, что события происходили примерно в одно и то же время. Около двадцати лет назад.
