Никто ее не украл. Не надо вести себя так, будто ты параноик или неврастеничка.
Женщина схватила с сиденья сумочку, но, прежде чем она успела отойти от машины, ее взгляд уловил какую-то тень на ветровом стекле БМВ со стороны водительского места.
Лорен отступила на шаг, перекинула ремешок сумки через плечо. Какая-то бумажка, прижатая к стеклу «дворником», трепетала на ветру. Крепче сжав рукоятку пистолета, женщина еще раз оглянулась. Ветер, казалось, проник под одежду и теперь свободно обдувал ее спину. Обойдя капот автомобиля, женщина схватила бумажку.
В янтарном свете уличного фонаря, который возвышался невдалеке от ворот гаража, Лорен разглядела черно-белую фотографию. Кто-то вторгся на чужую частную территорию и сунул снимок под «дворник» ее машины.
Женщина почувствовала себя ужасно, даже не увидев, что же запечатлено на этом снимке. Представляя, как за ней сейчас наблюдают, Лорен попятилась к гаражу, поближе к свету. Тени во дворе двигались вместе с порывами ветра.
Сердце в груди билось подобно испуганной птичке. Женщина не осмелилась задержаться, чтобы получше рассмотреть снимок.
Впрочем, нескольких секунд хватило, чтобы понять: это человек… человек стоит за машиной… темная одежда… темная бейсбольная кепка…
Я!
Охваченная паникой, Лорен зашагала обратно к дому так быстро, как только могла. Спеши. Спеши. Спеши. Ощущение, будто тысячи глаз впились ей в спину, подгоняло женщину. Рукой, в которой она держала фотографию, Лорен старалась нащупать ручку входной двери. Другой рукой она продолжала сжимать пистолет. Слезы затуманили ей взгляд. Она учащенно дышала.
Ручка подалась. Лорен толкнула дверь и, споткнувшись о порог, едва не упала. Затем, закрыв за собой дверь, Лорен рванулась к консоли, положила на нее пистолет и едва не опрокинула настольную лампу, когда включала ее.
Ее руки тряслись, как у парализованной. Лорен опять взглянула на фотографию. На ней была запечатлена она сама, стоящая позади своей машины на автостоянке возле стрелкового тира.
Боже мой! Боже мой! Боже мой!
Женщина оглянулась, ожидая увидеть в окне уставившееся на нее лицо. Там никого не было, тем не менее Лорен казалось, что за ней все-таки следят. Она чувствовала себя голой и уязвимой.
Подтянув ремень сумки, Лорен схватила «вальтер» и помчалась вверх по лестнице на второй этаж. Влетев в спальню, она отложила в сторону пистолет и вытряхнула содержимое сумочки на кровать. Она рылась в своих вещах, ища визитную карточку детектива Энтони Мендеса.
19
— Он оставил фотографию на ветровом стекле моей машины, которая стояла на подъездной дорожке дома.
Мендес осторожно взял снимок за уголок и, нахмурившись, начал его внимательно изучать. Черно-белый. Немного зернистый. Чуть скрученная по краям бумага размером восемь на десять. Такой бумагой профессиональные фотографы пользуются в своих частных фотолабораториях. В проявочных при аптеках и фотосалонах ее не найти. На заднем плане Мендес узнал крыльцо стрелкового тира «Каньон». Лорен Лоутон стояла позади своего черного БМВ. Казалось, она смотрит прямо в объектив камеры фотографа.
— Вы его не заметили? — спросил он.
— Нет. Я и не думала, что он там может быть.
— Что вы делали в тире?
— Стреляла из пистолета.
В голосе женщины прозвучали вызывающие нотки.
Они стояли в гостиной дома на Оулд-Мишен-роуд. Комната, казалось, сошла со страниц какого-то модного журнала. Большой, выложенный камнем камин. Высокий сводчатый потолок. Бело-голубая мягкая мебель, такая чистенькая, как будто на ней никто никогда не сидел. Все диванные подушки того же оттенка, с аккуратными, словно отутюженными складками наверху.
— У вас есть оружие? — осведомился детектив.
— Да, пистолет мужа.
Мендесу это не понравилось. Нет, он не был против того, чтобы гражданские лица имели оружие, но Лорен Лоутон длительное время находится в состоянии тяжелого стресса и сейчас балансирует на самом краю. Она обвиняла Роланда Балленкоа в том, что тот следил за ней в Санта-Барбаре. Пистолет и страдающая паранойей женщина, нервы которой натянуты до предела, — сочетание отнюдь не безопасное.
— Ваши документы на оружие в порядке? — спросил он.
В голубых глазах женщины блеснула сталь.
— Какого черта?! — выплюнула из себя Лорен. — Я позвонила вам не для того, чтобы вы проверили мое разрешение на владение пистолетом. Роланд Балленкоа нарушил границы моей частной собственности и подбросил мне фотографию.
— Вы его видели?
— Нет! Я же вам сказала: всю ночь я работала за компьютером, а потом вышла к машине за сумочкой и обнаружила это. Не могло же фото появиться по мановению волшебной палочки? Он вторгся на территорию моей частной собственности. Это уголовное преступление.
— Да, мэм, но если вы его не видели…
— Снимите отпечатки пальцев с фотографии, — требовательно произнесла Лорен. — У него были проблемы с законом. Его отпечатки должны быть в базе данных…
— Да, мэм. Мы проверим, если сможем получить четкие отпечатки…
— Ну уж нет, — скорее себе, чем детективу, сказала женщина.
Сведя руки на затылке, Лорен нервно зашагала по комнате.
— Он слишком осторожен, чтобы так проколоться. Боже мой! Что за хреновая ночь!
— Как ему удалось разыскать вас? — задал вопрос Мендес.
Женщина бросила на детектива хмурый, выдающий крайнюю степень растерянности взгляд.
— Я не знаю! Может, он видел меня в супермаркете в тот день?
— Но это вы следили за ним, а не наоборот.
— Он мог увидеть меня в зеркало заднего вида, — предположила Лорен, — свернул, притаился, дождался, пока я проеду, а затем…
— Он не ехал за вами.
— Откуда вы знаете?
— Я ехал за вами, — признался Мендес.
— Зачем ему вообще здесь быть? Да потому что Балленкоа — преступник, и он ведет себя как преступник. Он узнал, где мы живем, и теперь будет нас преследовать. Он уже делал это, когда мы жили в Санта-Барбаре. Но полиция ничем нам не помогла.
— Я поговорил с детективом Таннер, — сообщил Мендес.
— И она сказала вам, что я истеричка, больная, которая не привела ни одного доказательства того, что Балленкоа преследовал меня, а значит, я им лгала.
— Ну, не совсем…
— А мне кажется, что она не стеснялась в выражениях. Сука суку издалека видит, — резко заявила Лорен.
Мендес внимательно наблюдал за Лорен, хотя и понимал, что не нужно обладать выдающимися способностями, чтобы понять ее. Женщина расстроена, взволнована и готова себя защищать. Она имеет на это право. Кто-то проследил за ней до стрелкового тира. Кто-то залез во двор дома, когда Лорен была внутри, и сунул фото под «дворник» на ветровом стекле ее машины. Зачем? Испугать ее до чертиков? Кажется, ему это удалось. Но ничего хорошего из этого не получится.
— Можно присесть, мэм? — спросил он, желая немножко успокоить ее.
Мендес привык к ночным звонкам. Глухая ночь — самое время для совершения преступлений, которые требуют вмешательства детективов.
Женщина позвонила ему в обход установленного порядка, как и посоветовал ей Мендес во время их первой встречи. Звонок вытащил его из беспокойного сна. В мозгу роились мысли, рожденные прошедшим днем, и он пытался найти ответы на вопросы, возникшие в связи с тем, что они с Хиксом выяснили, разыскивая Роланда Балленкоа. Поэтому Мендес ничуть не удивился, когда услышал по телефону истерический и в то же время сердитый голос Лорен Лоутон. Она требовала, чтобы он немедленно приехал к ней.
Мендес одевался торопливо, но методично. Рубашка и галстук. Выглаженные брюки. У него на работе детективы не ходили в футболках и джинсах. Насколько Тони знал из собственного опыта, таких детективов можно увидеть только по телевизору.
Лорен Лоутон, тяжело вздохнув, отодвинула стоящий во главе длинного обеденного стола стул и уселась на него, нервно забарабанив пальцами по столешнице.
— Вы сейчас собираетесь прочесть мне лекцию на тему «Ничего нельзя сделать»? Мне что, ждать, пока этот ублюдок убьет меня?
Мендес уселся слева от нее, преднамеренно затягивая с ответом. Женщина рвется в бой. Он не даст ей такой возможности.
— Мы старались найти мистера Балленкоа, — спокойно заявил детектив. — Кажется, он довольно давно уже не живет в Сан-Луис-Обиспо. Никто не знает, куда он переехал.
Лорен смотрела на него, решая, на чьей он стороне. Женщина выглядела ужасно утомленной. Бледная кожа. Темные круги под глазами. Одета в серые брюки от тренировочного костюма, белую футболку и мешковатый черный свитер. Кончики ее пальцев едва видны из-под длинных рукавов свитера. Мужчина догадался, что в прошлом этот свитер носил ее муж.
— В котором часу вы приехали домой сегодня вечером? — вытягивая свой небольшой блокнот и ручку, поинтересовался Мендес.
