Полетт и мисс Глик проводили их до лифта, обняли на прощание. Когда двери лифта закрывались, раздавленные горем отец и мать едва сдерживали слезы.
После этого все сотрудники маленькой фирмы Клея собрались в конференц-зале, испытывая облегчение оттого, что по крайней мере в ближайшее время не надо будет иметь дело с безутешными вдовами и родителями. По случаю завершения работы заранее было охлаждено очень дорогое шампанское. Клей начал разливать его по бокалам. Мисс Глик отказалась, поскольку не употребляла спиртного, но она была единственной трезвенницей среди присутствовавших. Полетт и Иона, судя по всему, испытывали наибольшую жажду. Родни пил наряду с остальными, но предпочитал «Будвайзер».
Когда открыли вторую бутылку, Клей попросил внимания.
— У меня есть сообщение, касающееся всех, — сказал он, постучав по бокалу. — Первое. Дело о тайленоле завершено. Поздравляю и благодарю всех. — Название популярного лекарства он использовал в качестве замены тарвана — его названия никто из сотрудников так ни разу и не услышал. Равно как никто не знал и размера его гонорара. Догадывались, разумеется, что Картер огреб целое состояние, но сколько именно — понятия не имели.
Все зааплодировали.
— Второе. Сегодня мы празднуем окончание сделки в «Цитронелле». Жду всех ровно в восемь. Веселиться можем хоть до утра, потому что завтра не работаем.
Все снова зааплодировали, выпили еще шампанского.
— Третье. Через две недели мы всем дружным коллективом отбываем в Париж. Каждый имеет право взять с собой одного человека, желательно супруга или супругу, если таковые имеются. Все расходы за счет фирмы. Полет первым классом, проживание в отеле класса люкс — все как полагается. Едем на неделю. Никаких отговорок. Я начальник и приказываю всем лететь в Париж.
Мисс Глик прикрыла рот ладонями. Все были потрясены. Первой обрела дар речи Полетт:
— Надеюсь, не в тот Париж, что в штате Теннесси?
— Нет, дорогая, в настоящий Париж.
— А если я там столкнусь со своим мужем? — шутливо встревожилась Полетт.
Все расхохотались.
— Ты в порядке исключения можешь ехать в теннессийский Париж, — милостиво разрешил Клей.
— Ну уж нет, дорогой.
Когда способность говорить вернулась и к мисс Глик, она пожаловалась:
— У меня нет паспорта.
— Заполните необходимые бланки, они у меня на столе. Я прослежу за оформлением, это займет не больше недели. Что-нибудь еще?
Все наперебой заговорили о погоде, о французской кухне, о том, что брать с собой. Иона, естественно, тут же начал выторговывать право прихватить подружку. Полетт единственной из присутствующих доводилось бывать в Париже, она провела там укороченный медовый месяц, прерванный тем, что грека вызвали по какому-то срочному делу. Она возвратилась домой одна.
— Ребята, в первом классе подают шампанское, — объясняла она коллегам. — А кресла там — как диваны.
— Так могу я взять с собой кого-нибудь? — не отставал Иона, явно терзавшийся проблемой выбора.
— Сойдемся на том, что это будет по крайней мере незамужняя дама, — милостиво разрешил Клей.
— Это сужает сферу поиска.
— А кого возьмешь ты? — поинтересовалась Полетт.
— Вероятно, никого, — ответил Клей, и в комнате на миг воцарилось молчание. Потом сотрудники стали перешептываться насчет Ребекки и их с Клеем разрыва. Главным источником сплетен был, разумеется, Иона. Всем хотелось видеть своего босса счастливым, хотя никто не считал себя вправе вмешиваться.
— Там, кажется, есть какая-то знаменитая башня, — вспомнил Родни.
— Да, Эйфелева, — подхватила Полетт. — Можно забраться на самую ее вершину.
— Ну нет, это не для меня, слишком опасно.
— Ты, как я погляжу, отважный путешественник, — пошутила Полетт.
— И сколько мы там пробудем? — спросила мисс Глик.
— Семь дней, — ответил Клей. — И семь ночей.
Вся компания, подогретая шампанским, отдалась радостному предвкушению. Трудно было поверить, что еще месяц назад эти люди тащили на себе ярмо унылой жизни в БГЗ. Кроме Ионы, конечно, — тот торговал компьютерами, да и то неполный день.
* * *
Макс Пейс хотел поговорить, и, поскольку контора пустовала, Клей предложил встретиться там в полдень, после того как в помещении закончат уборку.
Тяжелое похмелье напоминало о предыдущем вечере.
— Паршиво выглядите, — любезно начат Пейс.
— Мы праздновали…
— То, что я хочу с вами обсудить, очень важно. Вы в состоянии слушать?
— Безусловно. Валяйте.
Пейс стал расхаживать по кабинету с коричневым стаканчиком кофе в руке.
— С тарваном разобрались, — сказал он, давая понять, что работа считается выполненной лишь после того, как он это подтвердит. — Улажено шесть дел. Если когда-нибудь объявится человек, который будет претендовать на родство с этой девицей Бэнди, надеемся, вы этим займетесь. Но я уверен, что у нее нет родственников.
— Я тоже.
— Вы хорошо поработали, Клей.
— Мне за это хорошо заплатили.
— Сегодня я переведу на ваш счет остаток суммы, так что там будет пятнадцать миллионов. Или, во всяком случае, то, что от них осталось.
— А вы считаете, я должен был продолжать ездить на старой колымаге, жить в обшарпанной конуре и донашивать старое тряпье? Вы сами сказали: следует потратиться, чтобы производить должное впечатление.
— Я шучу. Но теперь вы действительно выглядите как состоятельный человек.
— Спасибо.
— Вы на удивление легко перешли от нищеты к богатству.
— Это талант.
— Все же поостерегитесь привлекать излишнее внимание.
— Давайте поговорим о следующем деле.
Пейс сел и послал Клею через стол папку.
— Название лекарства — «Дилофт», препарат произведен в «Лабораториях Акермана». Это сильное противовоспалительное средство, которым пользуются люди, страдающие тяжелым артритом. Препарат новый, и врачи теперь очень часто его назначают. Оно творит чудеса, пациенты в восторге. Но с этим лекарством связаны две проблемы. Во-первых, оно изготовлено конкурентом моего клиента. Во-вторых, есть свидетельства, что оно провоцирует образование мелких опухолей в мочевом пузыре. Мой клиент — тот же, что в деле с тарваном, — производит сходный препарат, который пользовался большим спросом до тех пор, пока год назад рынок не завоевал дилофт. Весь рынок лекарств аналогичного действия стоит три миллиарда долларов — ни больше ни меньше. Дилофт уже на втором месте, в этом году сумма его продаж может составить миллиард. Точнее сказать трудно, потому что продажи растут не по дням, а по часам. Мой клиент пока имеет со своего препарата полтора миллиона, но стремительно уступает позиции. Дилофт — это чума, которая способна угробить всех конкурентов. Вот так. Несколько месяцев назад мой клиент купил небольшую фармацевтическую компанию в Бельгии. Когда-то это предприятие имело подразделение, впоследствии поглощенное «Лабораториями Акермана». Нескольких исследователей вышвырнули на улицу, они, естественно, затаили обиду. Кое-какие научные разработки исчезли вместе с ними и появились позднее в неположенном месте. У моего клиента имеются свидетели и документы, подтверждающие, что в «Лабораториях Акермана», по крайней мере последние полгода, известно о вероятных последствиях лечения дилофтом. Вы слушаете меня?
— Да. Сколько человек уже принимали дилофт?
— Трудно сказать… число таких пациентов увеличивается как лавина.
— Каков процент тех, у кого обнаружились опухоли?
— Согласно исследованиям, примерно пять процентов — вполне достаточно, чтобы запретить препарат.
— Как можно обнаружить опухоль?
— По анализу мочи.
— Вы хотите, чтобы я завел дело на «Акермана»?
— Терпение. Правда о дилофте выплывет очень скоро. До сегодняшнего дня ни одного иска против компании не возбуждено, не было ни рекламаций, ни разоблачительных статей в научных журналах. По сообщениям наших осведомителей, «Акерман» лихорадочно считает деньги и переводит их в оффшорные компании, чтобы иметь возможность оплатить адвокатов, когда грянет гром. Вероятно, параллельно они пытаются усовершенствовать препарат, но на это уйдет много времени, потребуется новая лицензия. Компания оказалась в чрезвычайно затруднительном положении, потому что требуются наличные. Она взяла большие кредиты на покупку ряда мелких компаний и до сих пор не вернула их. Акции компании продаются приблизительно по сорок два доллара. Год назад они стоили восемьдесят.
— Что будет, если сведения о дилофте просочатся наружу?
— Это прикончит компанию на рынке ценных бумаг, что и является целью моего клиента. Если повести дело правильно, а я полагаю, нам с вами это под силу, «Лабораториям Акермана» крышка. А поскольку у нас есть добытые в самой этой компании доказательства опасности дилофта, у них не останется иного выбора, кроме как пойти на досудебную сделку. С таким продуктом они не могут рисковать, доводя дело до суда.
