— Каковы наши слабые стороны?
— Девяносто пять процентов опухолей доброкачественные и очень маленькие. Реальной угрозы для мочевого пузыря они не представляют.
— Значит, тяжба рассчитана на то, чтобы обрушить рынок?
— Да, и, разумеется, добиться компенсаций для пострадавших. Мне бы не хотелось иметь опухоль в мочевом пузыре — не важно, добро- или злокачественную. Большинство присяжных, уверен, разделят мои чувства. Словом, сценарий таков: вы собираете группу истцов, человек пятьдесят, и возбуждаете крупное дело от имени множества пациентов, принимавших дилофт. Одновременно с этим запускаете телерекламу, которая должна привлечь еще больше клиентов. Удар наносите быстро и сокрушительно — и тысячи новых дел у вас в кармане. Ваша реклама моментально прокатывается по экранам от побережья до побережья, нагоняет страх на людей и заставляет их немедленно набирать ваш бесплатный номер здесь, в округе Колумбия, где на телефоны надо будет посадить целый штат служащих, принимающих жалобы. Это встанет в копеечку, но если вы соберете, скажем, пять тысяч дел и выторгуете каждому клиенту по двадцать тысяч долларов, это составит сто миллионов. Ваш гонорар будет равен трети общей суммы компенсаций.
— Это даже как-то неприлично!
— Нет, Клей, это лишь коллективный иск в наилучшем виде. Именно так работает система в наше время. И если вы не согласитесь, будьте уверены, это охотно сделает кто-нибудь другой. И очень скоро. Речь идет о таких деньгах, что адвокаты — специалисты по коллективным искам, — как стервятники, высматривают добычу в виде недоброкачественных препаратов. А таких, поверьте мне, пруд пруди.
— И почему такое счастье выпало именно мне?
— Все дело в сроках, мой друг. Если мой клиент будет точно знать, когда вы возбудите дело, он сможет своевременно отреагировать на рыночные перемены.
— А где я найду первых пятьдесят клиентов? — спросил Клей.
Макс похлопал по другой папке.
— Нам известна как минимум тысяча. Имена, адреса — все здесь.
— Вы что-то сказали насчет целого штата служащих?
— Не менее полудюжины. Именно столько народу понадобится, чтобы отвечать на звонки и оформлять документы. У вас может скопиться до пяти тысяч индивидуальных исков.
— А телереклама?
— У меня есть на примете телекомпания, которая может состряпать рекламу менее чем за три дня. Ничего сверхъестественного — на фоне таблеток, просыпающихся на стол, голос за кадром повествует о том зле, какое может причинить дилофт. Пятнадцать секунд ужаса, призванные заставить людей броситься к телефонам, чтобы связаться с адвокатской конторой Клея Картера-второго. Такая реклама производит впечатление, уверяю вас. Покрутить с неделю на популярных каналах, и у вас отбоя от клиентов не будет.
— Сколько все это мне будет стоить?
— Миллиона два, но вы теперь можете это себе позволить.
Теперь настала очередь Клея походить по комнате, чтобы разогнать кровь. Ему доводилось видеть рекламу таблеток для похудания, которые, как выяснилось, имели опасные побочные эффекты. Невидимые адвокаты старались запугать принимавших их людей и вынудить звонить по бесплатным номерам. Нет, он не мог пасть так низко.
Но тридцать три миллиона долларов гонорара! Он еще от первого не успел опомниться.
— Сроки?
Пейс достал список первоочередных дел.
— Первую группу клиентов вы должны собрать максимум за две недели. Три дня на изготовление рекламы. Несколько дней уйдет на то, чтобы купить эфирное время. Вам придется набрать штат параюристов и арендовать для них помещение в пригороде; здесь это обойдется слишком дорого. Необходимо подготовить иск. У вас прекрасные сотрудники. Они помогут вам управиться меньше чем за месяц.
— Я собирался повезти их в Париж на неделю, но мы успеем.
— Мой клиент хочет, чтобы иск был готов не позже чем через месяц, точнее, ко второму июля.
Клей вернулся к столу и, глядя прямо в глаза Пейсу, признался:
— Я никогда не имел дела с подобными исками.
Пейс что-то вытащил из папки.
— Вы заняты в эти выходные? — спросил он, протягивая Клею буклет.
— Не особенно.
— Давно не были в Новом Орлеане?
— Лет десять.
— Слышали когда-нибудь о кружке барристеров?
— Что-то слышал… смутно помню.
— Он существует давно, но в последнее время в него вдохнули новую жизнь. Это группа выступающих в суде адвокатов, специализирующихся на коллективных исках, так называемых массовиков. Они собираются дважды в год и обсуждают новейшие процессуальные тенденции. Это будет весьма полезный для вас уик-энд. — Пейс пододвинул Клею буклет. На обложке красовалась цветная фотография отеля «Ройял сонеста», что во Французском квартале.
* * *
В Новом Орлеане, особенно во Французском квартале, было, как всегда, жарко и влажно.
Клей прилетел один, и радовался этому. Даже если бы они с Ребеккой не расстались, она вряд ли смогла бы к нему присоединиться. У нее ведь была куча дел на работе, а кроме того, она обещала матери в выходные походить с ней по магазинам. Все как всегда. Клей подумал было взять с собой Иону, но их отношения в настоящий момент несколько осложнились. Клей съехал из тесной квартирки и переселился в комфортабельный джорджтаунский дом, не предложив Ионе переселиться вместе с ним. Тот чувствовал себя оскорбленным, но Клей это предвидел. Последнее, чего ему хотелось бы, это иметь в новом доме сексуально озабоченного соседа, уходящего и возвращающегося в любое время суток с очередной бездомной кошкой, какую удалось подцепить.
Деньги способствовали изоляции. Клей перестал звонить старым приятелям, чтобы избежать расспросов. Перестал посещать места, где раньше был завсегдатаем, поскольку теперь мог позволить себе кое-что получше. Менее чем за месяц он сменил работу, дом, машину, банк, гардероб, ресторан, гимнастический зал и был близок к тому, чтобы сменить подружку, хотя пока не имел на примете никого определенного. С Ребеккой они не разговаривали уже двадцать восемь дней. Предполагалось, что он позвонит ей на тридцатый день, как обещал, но слишком многое изменилось за эти дни.
К тому времени, когда Клей вошел в вестибюль отеля, его рубашка взмокла и прилипла к спине. Регистрационный взнос составлял пять тысяч долларов — несусветная сумма за несколько дней общения с узким кружком адвокатов-«массовиков». Однако она была призвана дать понять юридическому сообществу, что не любому открыт доступ в этот круг. Еще по четыреста пятьдесят долларов пришлось выложить за каждый день проживания. Клей расплатился платиновой кредитной карточкой, которой пользовался впервые.
В отеле проходили разные семинары. Клей поучаствовал в том, где речь шла о процессе, связанном с токсическими отходами. Его вели два адвоката, преследовавшие химическую компанию за отравление питьевой воды веществами, которые то ли могли, то ли не могли вызывать рак, но компании в любом случае пришлось выплатить полмиллиарда, и оба адвоката разбогатели. В следующем зале адвокат, которого Клей видел по телевизору, задыхаясь от восторга, рассказывал, как управляться со средствами массовой информации, но здесь слушателей было не много. Вообще семинары посещались слабо. Однако была всего лишь пятница, а главные персоны ожидались в субботу.
Существенное скопление людей Клей обнаружил лишь в небольшом зале, где некая авиакомпания демонстрировала видеофильм о новинке, которая была на подходе, — самолете класса люкс, самом новейшем и шикарном. Фильм шел на широком экране, расположенном в углу зала, и юристы, столпившись, разве что не разинули рты, следя за этим чудом авиационной техники. Дальность полета — четыре тысячи миль, что равно беспосадочному перелету с побережья на побережье Америки или из Нью-Йорка в Париж. Расход горючего меньше по сравнению с другими четырьмя моделями самолетов этого класса, о которых Клей слыхом не слыхивал, а скорость выше. Просторный салон, уставленный креслами и диванами, и даже вышколенная миловидная стюардесса с бутылкой шампанского и вазой вишен на подносе. Мебель обита кожей богатого коричневого цвета. Все условия как для отдыха, так и для работы, поскольку «Гэлакси-9000» оснащен радиотелефоном и спутниковой антенной, которые позволяют деловым людям связываться прямо из самолета с любой точкой мира. Имеются также факс, сканер, ксерокс и, разумеется, прямой доступ в Интернет. В заключение на экране появилась группа суровых адвокатов, сгрудившихся вокруг небольшого стола. Рукава рубашек у всех были закатаны, словно эти ребята работали над каким-то чрезвычайно важным документом, не обращая ни малейшего внимания на миловидную блондинку в короткой юбочке с ее шампанским.
Клей подошел чуть поближе, чувствуя себя так, словно преступает границу чужого владения. Цена «Гэлакси-9000» благоразумно не упоминалась. Зато говорилось о перечне возможностей, предоставляемых продавцом, в том числе о покупке на паях, зачете стоимости сдаваемого в обмен самолета, продаже с последующей сдачей в аренду. Более подробные объяснения могли представить торговые агенты, стоявшие здесь же и готовые заключать сделки. Когда экран погас, адвокаты заговорили все разом — не о недоброкачественных лекарствах и коллективных исках, а о самолетах и стоимости найма пилотов. Торговых агентов окружили нетерпеливые покупатели. Клей расслышал, как кто-то сказал:
