— Я? — предположила я.
Раз уж говорил о женитьбе, то почему бы ему нравились не такие, как я?
— Не путай две разные вещи: ощущать некие чувства к человеку или когда нравится смотреть на человека. Ты далеко не модель и сутулишься часто, — Гущин, нагнувшись ко мне, открыл дверь машины. — Тебе пора.
— Я не пойду в офис! — заявила я.
— Не иди, но твой Мишенька-малышенька надуется и зарплату зажмет.
— Почему я должна идти в офис, когда я на больничном?!
— Потому что ты — охрана несознательная, в отсутствие хозяина с подругой нажралась и на рабочее место не явилась, — ответил Гущин.
— Как он обо всем узнал? Ты ему разболтал?! — разозлилась я на Гущина.
Гущин удивленно на меня взглянул:
— Ну ты, мать, даешь! Сама его послала к чертям собачьим, потом полночи названивала и умоляла не спать со свиньями и забрать тебя домой. Вик, ты вспомни, что вчера курила. Или какой бекон на закуску переела, чтобы я Высоковского предупредил. А то наешься и хозяина, как хряка, на сало пустишь.
Глава 7.2
***
Как выяснилось позже, на работу мне вовсе не надо было ехать. Это Гущин решил надо мной поиздеваться или к совести моей воззвать… И, выпив простую воду, еле нацепивши на себя одежду, я вывалилась на улицу.
Первая изморозь, словно пробуждала и очищала мозг. На улице дышалось намного легче. Гущин завел свою тачку и выглянул, чтобы дать мне понять — едем. Но в мои планы офис не входил. Я вспомнила о Жене, секретарше Павла. И в машине сразу Гущину сказала:
— Едем на Большую Никольскую к бывшей секретарше.
Гущин посмотрел на меня исподлобья:
— А ты уверена, что я хочу в Москву ехать, что у меня других дел нет?
Я обомлела и все слова забыла разом. Честно, я настолько привыкла, что Гущин везде ходил за мной, что у меня даже мыслей никогда не появлялось о его личных планах….
— Но… Это же… по делу Троянского коня! — вспомнила я.
— Почему именно сегодня? — Сергей завел машину, и мы куда-то поехали. У меня сжалось сердце, когда я вспомнила вчерашнюю ночь, и честно ответила:
— Сам знаешь. После всего, что я ему наговорила, Высоковский меня уволит без зарплаты и выходного пособия. Надо сейчас действовать.
— Аргументативно, — ответил Гущин.
И всю дорогу молчал. Даже любимого Сердюка не включил!
Вдруг заиграла музыка из моего кармана «Уходи, дверь закрой! У меня теперь другой…».
Я не сразу сообразила, что это мой новый рингтон на вызов Высоковского. Я увидела на экране «большая сволочь и сноб» и, закрыв глаза, отключила громкость. В голове сразу вспомнилось, как я подбирала музыку, хотя Гущин на его звонок и так поставил подходящую песню «Пошлю его на небо за звёздочкой»… После всего, что начала вспоминать, я просто панически боялась встречи с Михаилом, а уж говорить с ним по телефону…
Гущин оглянулся на меня и заржал.
— Что?! — разозлилась я на него. — Не хочу, чтобы он меня сейчас уволил…
— Я молчу. Можешь вообще от него прятаться до пенсии. Офис большой, территория его дома тоже не маленькая… — тут зазвонил его мобильник, издавая звуки скорой помощи. Сергей взял трубку:
— А ты? Да все нормально. Строит из себя невинную девственницу. Сейчас сидит и краснеет…
— Ты с кем говоришь?! — что-то мне подсказывало, это звонок от Михаила.
— Слышишь, голос прорезался? Я ее не кормил и не поил, сам понимаешь, она теперь бешеная. Так что, отключаюсь, пока не убила.
Гущин так и не дал мне трубку, хотя я пыталась отобрать и вырубить телефон.
— Зачем ты влез?! — с обидой восликнула я.
Но Сергей посмотрел на меня серьезно и сказал:
— Вика, давай проясним ситуацию. Ты можешь, сколько хочешь, прятаться от своего мальчиша-убитого братиши, но я на него тоже работаю. И в отличие от тебя скрываться не собираюсь. Он беспокоился, я ему сказал, что откачал алкаша и везу в столицу. Пусть помечтает, что ты на работе к вечеру появишься…
Мне было смешно и горько. После этого Гущин снова замолчал, а я пыталась вспомнить почему.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Евгения жила в обычном районе со старыми добрыми панельными домами. И, видимо, в неблагополучном. Подъезды — немытые, обшарпанные, даже домофоны не работали. Гущин не пошел со мной и не стал проситься, а я думала почему? С чего он так переменился? Я же не изменила ему с Высоковским, а, наоборот, поругалась…
Вместо Евгении мне дверь открыла какая-то девушка в теплой пижаме и хмуро посмотрела не меня.
— Я из офиса Павла Высоковского. Меня зовут Вика.
— Еще одна обманутая пассия! — голос у нее был прокуренный и низкий.
— Нет-нет! Я не пассия. Вы Евгения?
— Я? Да Бог с тобой! — усмехнулась она, а потом грубо спросила. — Чего надо? Женьку решила шантажировать?! Вот! — показала она фигу. — Видела?!
— Нет, я не за этим пришла, — только и успела сказать я.
— Знаю, зачем ты пришла! Проваливай! — девушка вытолкнула меня из квартиры и захлопнула дверь.
Было неприятно, смешно и грустно. Я провалила разговор. Теперь надо караулить Евгению…
Я села в машину, и Гущин с ходу сказал:
— А ты думала, что разболтать народ легко?
— Это была не Женя. Я вообще не знаю кто! — ума не приложу, как Гущин понял, что у меня ничего не вышло, а не просто, что Жени не было дома.
— Отлично. Что делать будешь? — Гущин застучал пальцами по рулю.
— Иди ты? — предложила я. — Гущин, ты — журналист и обаятельный, вот и узнай у ее подруги или кем она там Евгении приходится, чем можно шантажировать Женю. Ее кто-то шантажировал!
Гущин нахмурился и сказал:
— Нет. Я не пойду.
— Что? Тебе не интересно? — я не верила своим ушам!
— Нет. Я и без тебя до правды докопаюсь.
— Что?! Ты решил пойти на попятную?! — разозлилась я. — Сам меня умолял!
— Я думал, что ты адекватная. А ты… Потом скажешь, что я все жёлтой прессе сливаю, киллеров нанимаю и вообще пришел твою жизнь испортить.
Я резко покраснела. Ах да… Я ему такое наговорила… Что-то в машине у него душняк…
— Прости, я вчера перегнула… — голос задрожал против воли.
— Слова попутала, — добавил он.
Я хотела ответить, но голос не слушался. Или от нервов я крикнула?
— Да, я вовсе так не считаю!
Гущин молча вышел из машины, а я так и не поняла: простил он меня или нет.
Глава 7.3
***
Из подъезда он вышел минут через сорок. За это время я успела съесть его две барбариски и уснуть. Разбудил меня хлопок двери.
— Нам пора в дом Высоковского, — заявил он.
— Почему? — я отчаянно пыталась проснуться.
— Надо найти ключ от гаража Павла.
— Так он не дома, а в офисе. По крайней мере, там был…
— Всё-таки Высоковский дождется тебя на рабочем месте, — улыбнулся Сергей, и мне показалось, что он потеплел.
По дороге Гущин рассказал, что Павел с Женей были хорошими друзьями, и он ей доверял. Он Женю взял на работу из борделя. Потому что девушкой она была ещё не испорченной. Он ей помогал, чем мог, а она взамен хранила его тайны. И была верной подругой и советчицей.
Уволил ее Павел не потому что она влюбилась, а спрятал от Троянского коня. Троянский конь ищет бриллианты, а они находятся в ячейке банка на анонимное лицо. Документы и ключ от ячейки в гараже. «Мишка должен понять где», — сказал ей как-то Павел. Каким образом он разговорил Женю, а Женя там тоже была, я только догадывалась. Еще Гущин сказал, что ее хотели шантажировать с работы. Кто-то узнал о ее прошлом, но это к Павлу не относится. Сейчас она встречается со следователем и никого не боится.
Я хорошо помнила, как мы с Высоковским были в гаражах в первый и последний раз, но так и не доехали…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А кто Троянский конь? — спросила я.
— Женя не знает, но по ее словам Паша вычислил кто именно.
Голова моя трещала. И сердце замерзало, как я только вспоминала эти гаражи… Там я чуть не потеряла Михаила…
