– Зайдем ко мне в номер и подождем, – предложил Дронго.
Она не оглянулась на него, но улыбка заиграла на ее губах. Ирина еще раз позвонила и только тогда повернулась. Дронго смотрел ей прямо в глаза и медленно доставал ключ от своего номера. Неожиданно дверь, у которой они стояли, открылась, и на пороге появился Галиндо в банном халате.
– Что случилось? – спросил ювелир, глядя на обоих гостей. – Я только что вышел из ванной комнаты и услышал ваш звонок.
– Вы ничего не знаете? – спросила его Петкова.
– Насчет моих эскизов? Конечно, знаю. Знаю, что мне их до сих пор не вернули.
– Простите, – сказала Ирина, – но полицейский эксперт считает, что вы срисовали всю новую коллекцию Карраско…
– Правильно, – кивнул Галиндо, – ну и что? Я же не собираюсь никому отдавать свои зарисовки. Я пытаюсь анализировать их для себя, чтобы понять секреты успеха большого мастера. Художники часто ходят в картинные галереи изучать полотна великих мастеров. Не вижу в этом ничего предосудительного. Зачем известные кутюрье устраивают показы моделей? Чтобы заинтересовать остальных новыми линиями, оригинальными силуэтами, неожиданными деталями, которые они придумали. Мне кажется, это нормально.
Дронго взглянул на Ирину и улыбнулся. Она, очевидно, почувствовала его иронию и нахмурилась.
– Вы знаете, что произошло в отеле, после того как пропали ваши эскизы? – прямо спросила Ирина.
– Я пропустил обед, – сказал Галиндо, взглянув на часы.
– Случилось нечто более важное, чем ваш пропущенный обед, – возразила она, – убили сеньору Ремедиос Очоа и похитили колье, которое было спрятано в сейфе ее номера.
– «Мавританскую красавицу»?! – воскликнул Галиндо. Он был ошеломлен. – Ее украли?
Он спросил прежде всего о колье и, поняв, что поступил не совсем тактично, явно смутился.
– Какой ужас, – сказал он, немного остывая, – нас беспокоят камни, и мы совсем не думаем о людях. Бедная сеньора Ремедиос. Как ее убили?
– Задушили, – пояснила Ирина, – этот убийца предпочитает не оставлять свидетелей. Он украл колье.
– Странно, – задумался Галиндо, – куда он его денет? Продать такое колье в Европе невозможно. Да и в Америке тоже. Я имею в виду Северную Америку. Может быть, в Бразилии или в Колумбии? Какому-нибудь наркобарону, готовому расстаться с кругленькой суммой. Они иногда покупают подобные ценности, считая это удачным вложением денег. Есть еще Венесуэла, – вспомнил Галиндо, – там тоже имеется парочка-другая полоумных нефтяных магнатов, которые могут согласиться выложить невероятные деньги за шедевр Пабло Карраско. В странах Латинской Америки испанских ювелиров неплохо знают.
– Венесуэла, – повторила изумленно Ирина Петкова, как будто вспомнив о чем-то важном, – не может быть…
– Еще как может, – убеждал ее Галиндо, – у меня были такие клиенты – именно из стран Латинской Америки. Традиционно считается, что это нищие страны. Так вот, что я вам скажу. Самые богатые люди как раз и встречаются в самых бедных странах. В богатых государствах расслоение людей менее заметно. А в нищих все понятно. Там государственное имущество принадлежит одной или нескольким семьям, которые контролируют основные отрасли, приносящие доходы. А население умирает с голода.
– Учебник политологии, – прокомментировал Дронго. – Вы считаете, что продать «Мавританскую красавицу» – это реально?
– В мире еще есть места, куда не могут дотянуться американское ФБР или Интерпол, – глубокомысленно заявил Галиндо.
– Оденьтесь, – потребовала Петкова, – мы должны пройти к комиссару Рибейро. Он вас ждет.
– Может, вы зайдете ко мне? – предложил Галиндо. – А я пока переоденусь в ванной комнате.
– Не будем вас смущать, – отказалась Ирина, – подождем в коридоре.
Галиндо быстро вернулся в номер и захлопнул за собой дверь.
Петкова взглянула на Дронго.
– Он здесь, – твердо заявила она, – наш подопечный. Где-то среди гостей. В последнее время он скрывался в Венесуэле.
– Тогда нужно проверить всех прибывших в отель, – согласился Дронго. – Я бы предложил определять всех по росту. Тех, у кого рост метр семьдесят восемь или один-два сантиметра в ту или другую сторону, проверить особенно тщательно. Взять отпечатки пальцев, более подробно допросить. Сколько людей на сегодняшний день в отеле?
– Больше ста пятидесяти, – ответила она, – и большинство среди них – мужчины.
– Но мужчины бывают разного роста, – возразил он, – скажите комиссару, чтобы организовали тотальную проверку. Если ваш Дудник здесь, то его можно вычислить.
– Он здесь, – уверенно повторила она. – Я в этом не сомневаюсь.
– И мы его не замечаем?
– Наверное, нет. Я пойду к комиссару, а ты дождись Галиндо, и приходите вместе с ним. Только никуда его не отпускай.
– Обещаю, – заверил Дронго, – во всяком случае, я постараюсь довести его до комиссара Рибейро живым.
Петкова повернулась и побежала по коридору к лестнице. Спустилась во двор. У бассейна по-прежнему было многолюдно. Она увидела отдыхавшего в кресле Руиса Мачадо. Он читал газету и не смотрел на окружающих. Быстрым шагом огибая бассейн, Ирина успела заметить, как сидевший в баре Ямасаки поднял свой бокал, приветствуя вошедшего Фила Геддеса.
«Напрасно он доверяет этому типу, – подсознательно отметила она, – у Геддеса нет за душой ничего святого. Он использует любую информацию в своих целях, как и Эрендира Вигон. Представляю, как она будет завтра утром надоедать комиссару».
Ирина вошла в левое крыло здания и поднялась на третий этаж. Коридор был оцеплен. Здесь уже работали сотрудники полиции, прокуратуры и вызванные эксперты. Один из полицейских преградил ей путь:
– Простите, сеньора, но сюда нельзя.
– Позовите комиссара Рибейро, – попросила она, – я сотрудник Интерпола Ирина Петкова.
– Какого Интерпола? – изумился полицейский. Его вызвали сегодня утром из Кадиса, и он еще не знал Ирину в лицо. В этот момент по коридору проходил помощник комиссара, который увидел Петкову, и приказал пропустить ее.
Рибейро сидел в апартаментах Карраско. Ювелиру уже успели сообщить о смерти его пресс-секретаря, и он заперся в спальной комнате, чтобы никого не видеть. Ирина подошла к комиссару.
– Мы нашли Энрико Галиндо, – сообщила она. – Он считает, что колье невозможно продать ни в Европе, ни в Северной Америке. Только в Латинской. Он даже назвал страны – Бразилия, Колумбия, Венесуэла. Человек, которого ищет Интерпол, очень опасный преступник, раньше жил именно в Венесуэле.
– Вы привезли его фотографию, – терпеливо начал объяснять ей комиссар, – мы проверили всех гостей отеля. Среди них нет такого лица. Нет, сеньора Петкова. Его здесь нет.
– Я все знаю, но… Он здесь! Только он мог решиться на два таких диких преступления. Это он задушил Рочберга и сеньору Ремедиос. Для него чужая жизнь не имеет никакой ценности. И он придумал обе эти хитроумные комбинации, чтобы похитить сначала бриллианты, а затем и колье. Только он мог все спланировать и осуществить свой страшный замысел. Я в этом уверена.
Рибейро устало смотрел на нее.
– Зачем в Интерпол берут молодых женщин? – неожиданно спросил он. – Если бы вы были мужчиной, я бы послал вас куда подальше.
– Если бы я была мужчиной, я бы сейчас выругалась так, что быстро привела бы вас в чувство, – парировала она.
Он улыбнулся.
– Садитесь, – показал он на стул рядом с собой, – и не нужно на меня обижаться. У нас здесь всегда было тихо. Кто мог подумать, что сюда приедет ваш монстр и устроит нам такое кровавое побоище! По трупу в день! Но я его найду. Я его вычислю, даже если он волшебник. Или переоделся в женщину. И даже если превратился в птицу.
– Он не волшебник, – сказала Ирина, – он такой же человек, как и остальные.
– Не такой, – возразил комиссар, – человек, который мог задушить своими руками двоих меньше чем за сутки, не такой, как все. Это слуга дьявола, лицедей.
– Наверное, вы правы, – согласилась она. – И его фотография нам ничего не даст. У нас есть абсолютно точные данные, что он сделал пластическую операцию. Его невозможно узнать. С прежним лицом мы бы его сразу нашли.
– И как же нам быть?
– Рост, – сказала она, – его рост примерно метр семьдесят восемь. Разница может быть в один-два сантиметра. Мы могли бы найти его по этому признаку.
– Хорошо, – согласился комиссар, – я прикажу обойти отель и собрать всех гостей, у кого похожий рост. Всех без исключения. Мужчин и женщин. И даже служащих отеля. Я постараюсь проверить всех возможных кандидатов. И если он действительно живой человек, мы его обнаружим. Обязательно обнаружим. Только Бог совершенен. Человек всегда допускает ошибки. Хотя бы небольшие, незаметные. И значит, его можно найти. В этом я убежден.
– Да, – сказала задумчиво Ирина, – соберите всех, комиссар. Мы проверим отпечатки пальцев и отправим их в Интерпол. Отпечатки пальцев он не мог изменить. И еще… – Она вдруг поднялась и выбежала из комнаты. Комиссар пожал плечами.
